И вот оно... долгожданное продолжение) Наконец-то перевел эту главу. Большое спасибо бете!
«Сделай мне больно».
«Ты мне нужен… ммм, я хочу причинить тебе боль… попроси об этом… ахх… давай, дааваааай», Брюс сжал простыню левой рукой, обхватив правой свой член. Интенсивно работая рукой, он пытался побыстрее кончить, чтобы избавить себя от этого отвратительного желания. После тех сбивающих с толку событий прошлой ночью, после того как Джокер просто встал и оставил его наедине с этими вызывающими отвращение мыслями, он провел весь день в своей комнате, думая, сожалея и стыдясь. Но эти желания не покидали его.
Фактически, как только он перестал это отрицать, то почувствовал возбуждение.
Это был полдень, и солнечный свет проникал через окно. Брюс все еще лежал в кровати, лениво касаясь себя, когда перед его мысленным взором возник образ клоуна-убийцы с зелеными волосами. Сначала он отдернул руку, испугавшись собственных мыслей. Но напряжение стало столь невыносимым, что он не мог это игнорировать. Он вспомнил прикосновение кожи к его губам, и неистово движущиеся под ним бедра… представляя измалеванные красным, изуродованные шрамами губы, смыкающийся на его члене.
«АГХХ», он уже приближался к концу задыхаясь, его била дрожь и он вспотел, толкая себя в руку до тех пор, пока наконец не кончил, и застыл. Это было отвратительно.
Так или иначе, Брюс чувствовал, что это было, то чего добивался Джокер, он сидел у него в печенках. Его Немезида имела преимущество перед ним. Джокер был его достойным врагом, и Брюс был уверен, что у него не было навязчивых фантазий о нем и этих преисполненных грязными мыслями снов.
Брюс хотел быть самим собой сегодня. У него не было никакого желания маскироваться в костюм, ему действительно казалось, будто он прячется, и уже одного этого хватило, чтобы заставить его неохотно надеть бэткостюм, после чистки.
Через три часа, когда Брюс вышел из своей комнаты и Джокер вероятно уже спустился вниз, все равно держать его взаперти не было никакого смысла. Заключенный в собственном доме, с тех пор как они оба находились здесь, Брюс проскользнул мимо зала в кабинет. Предполагалось, что это будет офис для деловых встреч, но в действительности, Брюс хранил здесь дорогие бутылки, используя ликер, чтобы быть пьяным и не задумываться о насущных делах.
Он чувствовал себя гораздо бóльшим заключенным, нежели Джокер, держа себя взаперти в собственном доме, в то время как настоящий преступник, вероятно, сейчас был внизу, ел мороженное и смотрел мультфильмы. Но, что он мог с этим поделать? Отослать клоуна обратно? Нет, для этого было уже слишком поздно.
В комнате были полки заставленные книгами, которые он никогда не читал. Эта комната напоминала кабинет адвоката или какого-нибудь чиновника – дорогая мебель, ничего не значащие пустяки. Мини-бар в углу – был единственным, чем здесь пользовались. Брюс удобно устроился там с бутылкой водки.
Когда он звонил Альфреду и плакался, в трубку он был вдрызг пьян. Брюс никогда по-настоящему не напивался, поэтому, выпив бутылку водки, он был уже мертвецки пьян. Он не должен быть таким слабым, но хотел забыть те зеленые глаза, вырезанную улыбку, и твердый член Джокера, прижатый к его паху. Черт, это не сработало.
Он случайно забрел в зал. Брюс был не уверен, во сколько это было, но уже стемнело. Он чувствовал головокружение и мог пойти прямо, но вышел из зала и пошел по коридору ко второй комнате от конца. Он знал, что это комната Джокера, но не был уверен, что он был там. Он нащупал ключи, безуспешно пытаясь их достать, они выскользнули из его рук и с грохотом упали на пол. Это должно быть привлекло внимание Джокера, который буквально через секунду был у двери, растеряно высовываясь из проема.
«Бэтс? КАКОЙ…Сюрприз», он окинул взглядом мстителя с головы до пят и нахмурился, обнаружив, что тот без маски. «Что случилось? Твоя голова, наконец-то стала слишком большой, что бы влезть в шлем? ХАХА»!
Брюс пошатнулся в сторону Джокера, теряя равновесие и хватаясь за дверной косяк. «Да пошел ты», невнятно произнес он.
«Ты, правда, этого хочешь, Брюси»? шрамы на его лице сложились в отвратительно вызывающую усмешку.
«Я тебя… я тебя, убью, Джокер». Он не мог говорить рычащим тоном Бэтмена, хотя в этом итак уже не было никакого смысла. Это глупое представление устроил Брюс Уэйн. Бэтмен к этому не имел никакого отношения.
«Сделай это», клоун слегка дернулся. «Давай Брюс, ну же. Почему ты не причиняешь мне боль»? Он полностью открыл дверь, подзывая его зайти внутрь.
Брюс не был уверен, что всему виной алкоголь, но у него была такая сильная эрекция, отчего казалось, штаны порвутся вместе с бронированными доспехами, и Брюс решил, что зайти в комнату Джокера было хорошей идеей. Не имело значения, что он хотел бросить Джокера на пол и вышибить ему мозги, он разберется с этим позже. Прямо сейчас он должен был думать. Но он не мог.
«Ты какой-то бледный. Я раздражаю тебя, Брюси»? Сердце Брюса удар за ударом стучало в груди, и алкоголь в его организме сделал его сверхчувствительным. Волновался ли он? Нет. Был ли слишком пьян, чтобы контролировать себя? Возможно.
«На пол», приказал Брюс, не дожидаясь, когда Джокер выполнит его приказ по-своему согласию. Он схватил его за ворот фиолетового костюма и повалил его на живот.
Клоун застонал, удивленный внезапным изменением в поведении Брюса.
«На колени».
Джокер подчинился без колебаний. Брюс видел, как напряженный член клоуна упирался в его штаны, горящую неистовость в его глазах, и жажду боли, которую стремился получить. Клоун – психопат хотел этого, и на сей раз он действительно даст ему то, что он хочет. Он исчерпал причины не делать этого.
Джокер открыл рот, будто хотел что-то сказать, но не издал ни звука. Вместо этого он зажмурил глаза. Слабое ‘Брюси’ сорвалось с его изуродованных губ.
Брюс перестал думать и начал чувствовать. Это было просто… слишком просто, без усилий позволить уступить чувству вины и страху для чего-то более бессознательного.
Если бы он разорвал свой бэткостюм, то весь пол был бы в бронированных пластинах. В пьяном состоянии, он освободил свои руки от перчаток, и все-таки справившись со своим костюмом, расстегнул ширинку. Джокер встал на колени, закрыв глаза и не зная сцену, которая разворачивалась перед ним. Так просто.
«Скажи мне, что ты хочешь, Джокер», Брюс шагнул ближе, его эрекция была на опасно близком расстоянии от лица его противника. «Скажи это». Если бы Джокер знал, что произойдет в следующий момент, он бы не подал виду, а лишь облизнул свои красные губы.
«Сделай мне больно», он почти хныкал. Брюс знал, что Джокер жаждал жестокого обращения, но сегодня вечером у мстителя на уме было другое. Брюс молился лишь о том, чтобы алкоголь не стер все эти воспоминания.
«Попроси об этом», он пихнул клоуна на четвереньки.
«Чтобы ты…» сухой голос преступника прервался, когда руки Брюса начали стаскивать с него штаны. После безуспешных попыток расстегнуть штаны Брюс с силой рванул их так, что пуговица отлетела далеко в сторону. Он решительно стянул брюки Джокера вниз до коленей, обнажая его.
Брюс встал на колени позади Джокера, восхищаясь его безупречной задницей, на которой не было никаких шрамов, в отличие от других частей его тела. Он не мог больше сопротивляться. «Ты хочешь, что бы я причинил тебе боль»?
«Даааа», зашипел Джокер. Брюс плюнул в свою руку, смазывая свой член слюной. Это определенно будет больно. Даже очень. Он закусил свою губу и начал медленно входить в него без предварительной подготовки. Джокер был настолько зажат, что трудно было продвигаться, но клоун не сопротивлялся. Вскоре Брюс был полностью внутри него. Убийца зарычал.
«Больно»? Он схватил его за фиолетовый костюм на спине и дернул на себя.
«Да, еще», всё, что смог прохрипеть Джокер. Ему не надо было просить дважды. Брюс сильно схватил его за бедра, наращивая темп и вытягивая из клоуна глухие стоны.
Было так легко раствориться в ощущениях. Брюс трахал Джокера сначала осторожно, подавляя стоны и рычание, до тех пор, пока Брюс не достал член сумасшедшего, срывая его крик с губ. Наслаждение Джокера воодушевило его так, что он продолжил вколачивать его в пол.
Сейчас Джокер был беззащитным и покорным именно таким, каким его хотел видеть Брюс. Царапая пальцами пол, клоун пытался сдерживать свои стоны. Брюс хотел слышать, как Джокер кричит под ним, чтобы он полностью отпустил себя. «Прекрати сдерживаться», прорычал он, вспоминая, что то же самое клоун говорил ему несколько ночей назад. «Отпусти себя».
Брюс трахал Джокера в такт движениям своей руки обхватившей член преступника. Джокер кричал и сильнее насаживался на член Брюса. Брюс был уже так близко к концу, он ускорил темп движения. Пот из их тел смешивался, их движения становились жестче, и Брюс знал, что его заклятый враг тоже был близок к концу.
Брюс больше не мог сдерживаться и с рычанием излился в Джокера, так сильно сжимая его бедра, что там наверняка останутся синяки. Чуть позже Джокер кончил в руку Брюса, не сдерживая крик. По мере того как быстро они начали, вскоре они пришли в себя.
Брюс почувствовал внезапную слабость и навалился на спину преступника. Убийца с изуродованным шрамами лицом лежал, тяжело дыша на полу, и Брюс вышел из него, оставив его полностью истощенным. Брюса затошнило, ему стало так плохо, что казалось, он сейчас отключится прямо на полу. Находясь все еще под воздействием алкоголя, он кое-как добрался до кровати. Джокер последовал за ним.
«Брюси?» Джокер наклонился к нему, теперь он выглядел обеспокоенным. Его влажная рука коснулась груди Брюса.
«Не трогай меня», это состояние было невыносимым. Он чувствовал, что вот-вот его стошнит. Он не хотел сейчас видеть Джокера рядом и перевернулся на другой бок, чтобы не видеть, как ярко-зеленые глаза впились в него взглядом.
Это была вина Джокера. Если бы он все это не устроил, если бы не соблазнил его таким чудовищным способом, не влез в его мысли, Брюса не было бы здесь вообще. Но теперь уже было слишком поздно. Уже ничего не будет так, как прежде. Брюс почувствовал вкус безумия, и увлекся этим.
Джокер пролежал рядом с Брюсом еще некоторое время, не отпуская глупых комментариев или саркастических замечаний. Он растянулся на кровати рядом и тяжело вздохнул. Брюс был поражен, когда услышал от него: «Эй, Брюси, ты… любишь меня»?
Брюс сделал вид, что спит.
---
Проснуться с похмельем, в воскресное утро было последним, чего хотел бы Брюс. Проснуться с похмельем в постели с Джокером? Вот черт.
События прошлой ночи были туманными, но не забытыми. Голова Брюса пульсировала от боли, но он не забыл, как трахал Джокера и как тот просил его об этом словно жить без этого не мог. Детали событий прошлой ночи были слишком яркими в его памяти, и он отодвинул их на задний план, ибо они слишком его взволновали.
Он помнил о том, как выяснил вчера вечером, что ужаснуло его и заставляло чувствовать себя грязным, он, несмотря на это, он хотел большего. Этого было не достаточно просто трахнуть Джокера и развратить его. Часть его хотела намного большего, гораздо больше, чем Джокер мог ему когда-нибудь дать. Он хотел всецело владеть им, что бы он полностью принадлежал ему. Джокер никогда не поймет этого. Он больше не хотел его использовать. Он хотел удержать его. Вчерашний вопрос Джокера всё ещё звучал в его голове «Ты… любишь меня»?
Это не было хорошо, но когда Брюс делал то, что было хорошо для него?
Легкое движение около него означало, что Джокер проснулся. Он все еще был в фиолетовом костюме, штаны приспущены ниже бедер. Его завитки с зеленым оттенком облепили лицо, а косметика была размазана по лицу и подушке. Брюс был потрясен, тем насколько привлекательно клоун выглядел, даже, несмотря на свой растрепанный вид. Он старался так долго этого не замечать, он никогда не позволял себе ЧУВСТВОВАТЬ. До этих пор. Боже, как же хорошо это чувствовалось прямо сейчас.
«Доброе утро, Бетс», Джокер потянулся и зевнул, отбрасывая волосы с грязного лица и сонно потирая глаза. Он выглядел… счастливым.
Он так много должен сказать. «Джокер…»
«Ты заставил меня поволноваться, Бэтс. Вчера вечером ты упал прямо на меня. Ты был так бледен, что я подумал ты…»
«Послушай, Джокер». Брюс смотрел в глаза его Немезиды и понимал, что не может отвести взгляд. «Есть кое-что, что я должен тебе сказать».
«Ты что опять становишься серьезным? Я думал, что после прошлой ночи…»
«Я сказал, ПОСЛУШАЙ, черт»! он снова рычал как Бэтмен, заставляя клоуна вздрогнуть. «Прошлая ночь была ошибкой».
Джокер выглядел так, словно ему дали пощечину. Сначала в его глазах отразилась боль, но затем там вспыхнула злоба. «Это была… это… ошибка?» его голос стал глубоким и хриплым, что означало, что он и правда разозлился. Он закипал, словно чайник, из которого вот-вот пойдет пар. «Хорошо Брюс, должен признаться, что я очень впечатлен. Я не думал, что ты такой. Ты знаешь, как вывести из себя такого парня, особенно как я. Может быть, ты сожалеешь о том, что произошло? Бэтмен? Может быть… ты должен подождать и посмотреть, что получится, когда ТВОЙ СЛЕГКА ЧЕКНУТЫЙ ИГРУШЕЧНЫЙ ДЖОКЕР, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО РАЗОЗЛИТЬСЯ. А, Брюси»? Джокер с таким видом держал подушку, что казалось, сейчас он разорвет ее в клочья.
Брюс ошарашено смотрел на него, онемев от удивления. «Джокер! Джокер»! он сильно встряхнул его за плечи. «Послушай, я не сказал, что жалею об этом, я сказал, что это была ошибка».
«Ооо, тогда почему же ты не сказал так, Бэтс? Это же совсем другое дело. Это ведь ВСЁ меняет! Эти две. Абсолютно. Разные. Вещи». Это звучало совсем не так, как в его мыслях, Брюс никогда не умел говорить с преступником, когда тот так праздно угрожал ему.
«Я серьезно, Джокер. Я не жалею о том, что произошло. Я не должен был этого делать, но я был пьян. Я воспользовался тобой», замечательно, так звучало гораздо лучше. Мило. «Послушай, я имею в виду… что должен был это сделать…»
Если бы он остановился и задумался о возможных последствиях, он бы этого не сделал, но в тот момент эмоции окончательно захватили его, и Брюс, наклонившись к Джокеру, позволил себе прикоснуться к его волосам, пропуская зеленые завитки сквозь пальцы. У него был такой знакомый запах… покоя. Его лицо пылало от гнева. Брюсу это нравилось. Он наклонил свою голову так близко к клоуну, что отчетливо видел небольшой шрам на его нижней губе. Он так хотел прикоснуться к этим губам, ощутить их вкус.
Он затаил дыхание и закрыл его губы осторожным поцелуем. Если бы Джокер знал, что хорошо для него, он бы оттолкнул мстителя в маске, причинил бы ему боль, заставил бы его пожалеть об этом, но вместо этого он растаял, так же осторожно отвечая на поцелуй.
Поцелуй был нежным и осторожным. Когда губы Джокера раскрылись, Брюс нежно провел языком вдоль накрашенных красным губ преступника, исследуя маленькие шрамы на его нижней губе. Это было так восхитительно и вместе с тем так знакомо, Джокер довольно застонал, и их языки сплелись вместе. Не было больше добра и зла, Брюс думал только о совершенстве рта Джокера.
Именно Джокер прервал поцелуй. И прошептал ему прямо в губы, слегка задевая их «Я все еще ненавижу тебя, Бэтмен».
Продолжение следует...
«Моя любимая игра»
Глава шестая: Сделай мне больно (NC17)
«Сделай мне больно».
«Ты мне нужен… ммм, я хочу причинить тебе боль… попроси об этом… ахх… давай, дааваааай», Брюс сжал простыню левой рукой, обхватив правой свой член. Интенсивно работая рукой, он пытался побыстрее кончить, чтобы избавить себя от этого отвратительного желания. После тех сбивающих с толку событий прошлой ночью, после того как Джокер просто встал и оставил его наедине с этими вызывающими отвращение мыслями, он провел весь день в своей комнате, думая, сожалея и стыдясь. Но эти желания не покидали его.
Фактически, как только он перестал это отрицать, то почувствовал возбуждение.
Это был полдень, и солнечный свет проникал через окно. Брюс все еще лежал в кровати, лениво касаясь себя, когда перед его мысленным взором возник образ клоуна-убийцы с зелеными волосами. Сначала он отдернул руку, испугавшись собственных мыслей. Но напряжение стало столь невыносимым, что он не мог это игнорировать. Он вспомнил прикосновение кожи к его губам, и неистово движущиеся под ним бедра… представляя измалеванные красным, изуродованные шрамами губы, смыкающийся на его члене.
«АГХХ», он уже приближался к концу задыхаясь, его била дрожь и он вспотел, толкая себя в руку до тех пор, пока наконец не кончил, и застыл. Это было отвратительно.
Так или иначе, Брюс чувствовал, что это было, то чего добивался Джокер, он сидел у него в печенках. Его Немезида имела преимущество перед ним. Джокер был его достойным врагом, и Брюс был уверен, что у него не было навязчивых фантазий о нем и этих преисполненных грязными мыслями снов.
Брюс хотел быть самим собой сегодня. У него не было никакого желания маскироваться в костюм, ему действительно казалось, будто он прячется, и уже одного этого хватило, чтобы заставить его неохотно надеть бэткостюм, после чистки.
Через три часа, когда Брюс вышел из своей комнаты и Джокер вероятно уже спустился вниз, все равно держать его взаперти не было никакого смысла. Заключенный в собственном доме, с тех пор как они оба находились здесь, Брюс проскользнул мимо зала в кабинет. Предполагалось, что это будет офис для деловых встреч, но в действительности, Брюс хранил здесь дорогие бутылки, используя ликер, чтобы быть пьяным и не задумываться о насущных делах.
Он чувствовал себя гораздо бóльшим заключенным, нежели Джокер, держа себя взаперти в собственном доме, в то время как настоящий преступник, вероятно, сейчас был внизу, ел мороженное и смотрел мультфильмы. Но, что он мог с этим поделать? Отослать клоуна обратно? Нет, для этого было уже слишком поздно.
В комнате были полки заставленные книгами, которые он никогда не читал. Эта комната напоминала кабинет адвоката или какого-нибудь чиновника – дорогая мебель, ничего не значащие пустяки. Мини-бар в углу – был единственным, чем здесь пользовались. Брюс удобно устроился там с бутылкой водки.
Когда он звонил Альфреду и плакался, в трубку он был вдрызг пьян. Брюс никогда по-настоящему не напивался, поэтому, выпив бутылку водки, он был уже мертвецки пьян. Он не должен быть таким слабым, но хотел забыть те зеленые глаза, вырезанную улыбку, и твердый член Джокера, прижатый к его паху. Черт, это не сработало.
Он случайно забрел в зал. Брюс был не уверен, во сколько это было, но уже стемнело. Он чувствовал головокружение и мог пойти прямо, но вышел из зала и пошел по коридору ко второй комнате от конца. Он знал, что это комната Джокера, но не был уверен, что он был там. Он нащупал ключи, безуспешно пытаясь их достать, они выскользнули из его рук и с грохотом упали на пол. Это должно быть привлекло внимание Джокера, который буквально через секунду был у двери, растеряно высовываясь из проема.
«Бэтс? КАКОЙ…Сюрприз», он окинул взглядом мстителя с головы до пят и нахмурился, обнаружив, что тот без маски. «Что случилось? Твоя голова, наконец-то стала слишком большой, что бы влезть в шлем? ХАХА»!
Брюс пошатнулся в сторону Джокера, теряя равновесие и хватаясь за дверной косяк. «Да пошел ты», невнятно произнес он.
«Ты, правда, этого хочешь, Брюси»? шрамы на его лице сложились в отвратительно вызывающую усмешку.
«Я тебя… я тебя, убью, Джокер». Он не мог говорить рычащим тоном Бэтмена, хотя в этом итак уже не было никакого смысла. Это глупое представление устроил Брюс Уэйн. Бэтмен к этому не имел никакого отношения.
«Сделай это», клоун слегка дернулся. «Давай Брюс, ну же. Почему ты не причиняешь мне боль»? Он полностью открыл дверь, подзывая его зайти внутрь.
Брюс не был уверен, что всему виной алкоголь, но у него была такая сильная эрекция, отчего казалось, штаны порвутся вместе с бронированными доспехами, и Брюс решил, что зайти в комнату Джокера было хорошей идеей. Не имело значения, что он хотел бросить Джокера на пол и вышибить ему мозги, он разберется с этим позже. Прямо сейчас он должен был думать. Но он не мог.
«Ты какой-то бледный. Я раздражаю тебя, Брюси»? Сердце Брюса удар за ударом стучало в груди, и алкоголь в его организме сделал его сверхчувствительным. Волновался ли он? Нет. Был ли слишком пьян, чтобы контролировать себя? Возможно.
«На пол», приказал Брюс, не дожидаясь, когда Джокер выполнит его приказ по-своему согласию. Он схватил его за ворот фиолетового костюма и повалил его на живот.
Клоун застонал, удивленный внезапным изменением в поведении Брюса.
«На колени».
Джокер подчинился без колебаний. Брюс видел, как напряженный член клоуна упирался в его штаны, горящую неистовость в его глазах, и жажду боли, которую стремился получить. Клоун – психопат хотел этого, и на сей раз он действительно даст ему то, что он хочет. Он исчерпал причины не делать этого.
Джокер открыл рот, будто хотел что-то сказать, но не издал ни звука. Вместо этого он зажмурил глаза. Слабое ‘Брюси’ сорвалось с его изуродованных губ.
Брюс перестал думать и начал чувствовать. Это было просто… слишком просто, без усилий позволить уступить чувству вины и страху для чего-то более бессознательного.
Если бы он разорвал свой бэткостюм, то весь пол был бы в бронированных пластинах. В пьяном состоянии, он освободил свои руки от перчаток, и все-таки справившись со своим костюмом, расстегнул ширинку. Джокер встал на колени, закрыв глаза и не зная сцену, которая разворачивалась перед ним. Так просто.
«Скажи мне, что ты хочешь, Джокер», Брюс шагнул ближе, его эрекция была на опасно близком расстоянии от лица его противника. «Скажи это». Если бы Джокер знал, что произойдет в следующий момент, он бы не подал виду, а лишь облизнул свои красные губы.
«Сделай мне больно», он почти хныкал. Брюс знал, что Джокер жаждал жестокого обращения, но сегодня вечером у мстителя на уме было другое. Брюс молился лишь о том, чтобы алкоголь не стер все эти воспоминания.
«Попроси об этом», он пихнул клоуна на четвереньки.
«Чтобы ты…» сухой голос преступника прервался, когда руки Брюса начали стаскивать с него штаны. После безуспешных попыток расстегнуть штаны Брюс с силой рванул их так, что пуговица отлетела далеко в сторону. Он решительно стянул брюки Джокера вниз до коленей, обнажая его.
Брюс встал на колени позади Джокера, восхищаясь его безупречной задницей, на которой не было никаких шрамов, в отличие от других частей его тела. Он не мог больше сопротивляться. «Ты хочешь, что бы я причинил тебе боль»?
«Даааа», зашипел Джокер. Брюс плюнул в свою руку, смазывая свой член слюной. Это определенно будет больно. Даже очень. Он закусил свою губу и начал медленно входить в него без предварительной подготовки. Джокер был настолько зажат, что трудно было продвигаться, но клоун не сопротивлялся. Вскоре Брюс был полностью внутри него. Убийца зарычал.
«Больно»? Он схватил его за фиолетовый костюм на спине и дернул на себя.
«Да, еще», всё, что смог прохрипеть Джокер. Ему не надо было просить дважды. Брюс сильно схватил его за бедра, наращивая темп и вытягивая из клоуна глухие стоны.
Было так легко раствориться в ощущениях. Брюс трахал Джокера сначала осторожно, подавляя стоны и рычание, до тех пор, пока Брюс не достал член сумасшедшего, срывая его крик с губ. Наслаждение Джокера воодушевило его так, что он продолжил вколачивать его в пол.
Сейчас Джокер был беззащитным и покорным именно таким, каким его хотел видеть Брюс. Царапая пальцами пол, клоун пытался сдерживать свои стоны. Брюс хотел слышать, как Джокер кричит под ним, чтобы он полностью отпустил себя. «Прекрати сдерживаться», прорычал он, вспоминая, что то же самое клоун говорил ему несколько ночей назад. «Отпусти себя».
Брюс трахал Джокера в такт движениям своей руки обхватившей член преступника. Джокер кричал и сильнее насаживался на член Брюса. Брюс был уже так близко к концу, он ускорил темп движения. Пот из их тел смешивался, их движения становились жестче, и Брюс знал, что его заклятый враг тоже был близок к концу.
Брюс больше не мог сдерживаться и с рычанием излился в Джокера, так сильно сжимая его бедра, что там наверняка останутся синяки. Чуть позже Джокер кончил в руку Брюса, не сдерживая крик. По мере того как быстро они начали, вскоре они пришли в себя.
Брюс почувствовал внезапную слабость и навалился на спину преступника. Убийца с изуродованным шрамами лицом лежал, тяжело дыша на полу, и Брюс вышел из него, оставив его полностью истощенным. Брюса затошнило, ему стало так плохо, что казалось, он сейчас отключится прямо на полу. Находясь все еще под воздействием алкоголя, он кое-как добрался до кровати. Джокер последовал за ним.
«Брюси?» Джокер наклонился к нему, теперь он выглядел обеспокоенным. Его влажная рука коснулась груди Брюса.
«Не трогай меня», это состояние было невыносимым. Он чувствовал, что вот-вот его стошнит. Он не хотел сейчас видеть Джокера рядом и перевернулся на другой бок, чтобы не видеть, как ярко-зеленые глаза впились в него взглядом.
Это была вина Джокера. Если бы он все это не устроил, если бы не соблазнил его таким чудовищным способом, не влез в его мысли, Брюса не было бы здесь вообще. Но теперь уже было слишком поздно. Уже ничего не будет так, как прежде. Брюс почувствовал вкус безумия, и увлекся этим.
Джокер пролежал рядом с Брюсом еще некоторое время, не отпуская глупых комментариев или саркастических замечаний. Он растянулся на кровати рядом и тяжело вздохнул. Брюс был поражен, когда услышал от него: «Эй, Брюси, ты… любишь меня»?
Брюс сделал вид, что спит.
---
Проснуться с похмельем, в воскресное утро было последним, чего хотел бы Брюс. Проснуться с похмельем в постели с Джокером? Вот черт.
События прошлой ночи были туманными, но не забытыми. Голова Брюса пульсировала от боли, но он не забыл, как трахал Джокера и как тот просил его об этом словно жить без этого не мог. Детали событий прошлой ночи были слишком яркими в его памяти, и он отодвинул их на задний план, ибо они слишком его взволновали.
Он помнил о том, как выяснил вчера вечером, что ужаснуло его и заставляло чувствовать себя грязным, он, несмотря на это, он хотел большего. Этого было не достаточно просто трахнуть Джокера и развратить его. Часть его хотела намного большего, гораздо больше, чем Джокер мог ему когда-нибудь дать. Он хотел всецело владеть им, что бы он полностью принадлежал ему. Джокер никогда не поймет этого. Он больше не хотел его использовать. Он хотел удержать его. Вчерашний вопрос Джокера всё ещё звучал в его голове «Ты… любишь меня»?
Это не было хорошо, но когда Брюс делал то, что было хорошо для него?
Легкое движение около него означало, что Джокер проснулся. Он все еще был в фиолетовом костюме, штаны приспущены ниже бедер. Его завитки с зеленым оттенком облепили лицо, а косметика была размазана по лицу и подушке. Брюс был потрясен, тем насколько привлекательно клоун выглядел, даже, несмотря на свой растрепанный вид. Он старался так долго этого не замечать, он никогда не позволял себе ЧУВСТВОВАТЬ. До этих пор. Боже, как же хорошо это чувствовалось прямо сейчас.
«Доброе утро, Бетс», Джокер потянулся и зевнул, отбрасывая волосы с грязного лица и сонно потирая глаза. Он выглядел… счастливым.
Он так много должен сказать. «Джокер…»
«Ты заставил меня поволноваться, Бэтс. Вчера вечером ты упал прямо на меня. Ты был так бледен, что я подумал ты…»
«Послушай, Джокер». Брюс смотрел в глаза его Немезиды и понимал, что не может отвести взгляд. «Есть кое-что, что я должен тебе сказать».
«Ты что опять становишься серьезным? Я думал, что после прошлой ночи…»
«Я сказал, ПОСЛУШАЙ, черт»! он снова рычал как Бэтмен, заставляя клоуна вздрогнуть. «Прошлая ночь была ошибкой».
Джокер выглядел так, словно ему дали пощечину. Сначала в его глазах отразилась боль, но затем там вспыхнула злоба. «Это была… это… ошибка?» его голос стал глубоким и хриплым, что означало, что он и правда разозлился. Он закипал, словно чайник, из которого вот-вот пойдет пар. «Хорошо Брюс, должен признаться, что я очень впечатлен. Я не думал, что ты такой. Ты знаешь, как вывести из себя такого парня, особенно как я. Может быть, ты сожалеешь о том, что произошло? Бэтмен? Может быть… ты должен подождать и посмотреть, что получится, когда ТВОЙ СЛЕГКА ЧЕКНУТЫЙ ИГРУШЕЧНЫЙ ДЖОКЕР, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО РАЗОЗЛИТЬСЯ. А, Брюси»? Джокер с таким видом держал подушку, что казалось, сейчас он разорвет ее в клочья.
Брюс ошарашено смотрел на него, онемев от удивления. «Джокер! Джокер»! он сильно встряхнул его за плечи. «Послушай, я не сказал, что жалею об этом, я сказал, что это была ошибка».
«Ооо, тогда почему же ты не сказал так, Бэтс? Это же совсем другое дело. Это ведь ВСЁ меняет! Эти две. Абсолютно. Разные. Вещи». Это звучало совсем не так, как в его мыслях, Брюс никогда не умел говорить с преступником, когда тот так праздно угрожал ему.
«Я серьезно, Джокер. Я не жалею о том, что произошло. Я не должен был этого делать, но я был пьян. Я воспользовался тобой», замечательно, так звучало гораздо лучше. Мило. «Послушай, я имею в виду… что должен был это сделать…»
Если бы он остановился и задумался о возможных последствиях, он бы этого не сделал, но в тот момент эмоции окончательно захватили его, и Брюс, наклонившись к Джокеру, позволил себе прикоснуться к его волосам, пропуская зеленые завитки сквозь пальцы. У него был такой знакомый запах… покоя. Его лицо пылало от гнева. Брюсу это нравилось. Он наклонил свою голову так близко к клоуну, что отчетливо видел небольшой шрам на его нижней губе. Он так хотел прикоснуться к этим губам, ощутить их вкус.
Он затаил дыхание и закрыл его губы осторожным поцелуем. Если бы Джокер знал, что хорошо для него, он бы оттолкнул мстителя в маске, причинил бы ему боль, заставил бы его пожалеть об этом, но вместо этого он растаял, так же осторожно отвечая на поцелуй.
Поцелуй был нежным и осторожным. Когда губы Джокера раскрылись, Брюс нежно провел языком вдоль накрашенных красным губ преступника, исследуя маленькие шрамы на его нижней губе. Это было так восхитительно и вместе с тем так знакомо, Джокер довольно застонал, и их языки сплелись вместе. Не было больше добра и зла, Брюс думал только о совершенстве рта Джокера.
Именно Джокер прервал поцелуй. И прошептал ему прямо в губы, слегка задевая их «Я все еще ненавижу тебя, Бэтмен».
Продолжение следует...
.
))
