Arts by Danil Kalashnikov

[sarantuya]

DC обзорам

[L]Angrboda[/L] - <a href="http://freaklikme.diary.ru/p204989662.htm">Бэтмен и Джокер</a> от <b>Danil Kalashnikov</b> в сообществе [L]Freak Like Me[/L]

@темы: Бэтмен, Джокер, арт, Фандомчик живи!

---

Suicide squad Joker

[sarantuya]

Наверняка многие уже посмотрели Comic Con трейлер 'Suicide Squad'. Хотелось бы узнать мнение полуживого фандома по поводу Джокера "в движении".

По мне, так пока всё хорошо. К канону отнеслись с уважением, и в то же время привнесли что-то новое.

А вот отсылка к нашему мистеру Джею из трейлера 'Batman v Superman: Dawn of Justice' с того же Comic Con.


UPD:

@темы: Джокер, Suicide squad, фандомчик живи!, Мысли вслух

---

Помутнение рассудка

[The Queen of Crime]

Размер главы: 5029 слов
Рейтинг главы: PG (6+)
От автора: глава немного "ванильная" (это предупреждение), но так надо. Щито поделать

Глава вторая. Последствия

Брюс был ошеломлен. Все, что он желал считать сном, оказалось правдой. Он не хотел принимать это как часть реальности, убеждая себя, что все это просто изысканный бред, вызванный временным помутнением рассудка, — и не более того. И даже если так и было на самом деле, то Брюс мог смело снять с себя ответственность за произошедшее, ведь он тогда совсем не контролировал себя, находясь под эффектом опасного газа, который, помимо вызова белой горячки, собирался убить его. И ему ни в коем случае не нужно принимать всерьез все сказанное Джокером, потому что этот человек — псих. Это подтвердит любая психиатрическая диагностика. Джокер — невменяемый человек, которому самое место в психбольнице, поэтому вслушиваться во весь бред, что он без устали несет, можно при условии, что ты сам такой же. Брюсу нужно просто забыть произошедшие события — они и так смутно припоминаются, — это не должно доставить особых проблем. Но только последние слова Джокера все никак не шли из головы и не давали покоя Бэтмену. Воспоминания об этом спрятались в самой глубине памяти, как гусеницы под корой дерева, — и их оттуда очень непросто достать.
«Почему же нам с тобой не сходить с ума вместе?» — повторялось из раза в раз в голове героя.
Погрузившись в свои мысли, Бэтмен не заметил, как прошел мимо Гордона, который уже давно приехал в Аркхэм и ожидал его у выхода. Джим озадаченно посмотрел на Темного Рыцаря, который, не обратив никакого внимания на комиссара полиции, прошел мимо и не обмолвился с ним ни словом. Гордон пропустил Бэтмена и крикнул ему вслед:
— Ты что-то узнал?
— Бомбы нет, — коротко ответил герой и ускорил шаг: ему было сейчас совсем не до расспросов.
Когда Брюс вышел на улицу и вздохнул, то с порцией свежего воздуха пришел и здравый смысл. Он понимал, что они не смогут быть вместе с Джокером, — и как только он задумался над этим, то тряхнул головой, отгоняя странные мысли. Брюс, дойдя до бэтмобиля, треснул кулаком по капоту, а потом, хлопнув дверью, уехал. Возвращаться в особняк ему совсем не хотелось, хоть и немногословный Альфред предпочел бы не задавать лишних вопросов, увидев своего хозяина в таком состоянии.
Бэтмен выехал на набережную готэмской реки и, выйдя из машины, отправился гулять вдоль берега. Он все это время очень много думал — и его мысли позволили сделать некоторые выводы, о которых близкие для него люди узнают немного позже.
Прошли сутки, прежде чем Брюс смог вернуться домой. Под покровом ночи, никем не замеченный, он пробрался в особняк. У Альфреда хоть и не очень чуткий слух для его почтенного возраста, но грохот, доносившийся с кухни, дошел до спальной комнаты — и ему пришлось отправиться ловить возможных преступников, что, несомненно, было слишком смелым решением. Но преступником оказался всего-навсего его хозяин. Брюс Уэйн рылся в холодильнике и искал что-нибудь съестное, как понял дворецкий. Альфред, успокоившись, спросил:
— Здравствуйте, мастер Брюс. — Тот вздрогнул, услышав голос старика, но продолжил копошиться в холодильнике. — С Вами все в порядке?
— Да, Альфред, все нормально. Я просто голоден.
Брюс нашел пол-литровую бутылку воды со вкусом лимона и залпом осушил ее, а после, глубоко вздохнув, добавил:
— И пить очень хотелось. — Брюс выбросил пустую бутылку в мусорное ведро.
— Где Вы были, сэр? В Аркхэме?
— Я там был вчера. Потом у меня были дела. Извини, что не предупредил.
Альфред понимающе кивнул, хотя заподозрил что-то неладное:
— Мне разогреть ужин Вам на завтрак, сэр?
— Да.

***

Дни проходили жутко — а ночи были еще страшнее. В дневное время суток Брюса выбивало из раздумий много разных вещей: телевизор, телефонные звонки, Фокс, иногда Альфред — но ночью он оставался один на один со своими мыслями. Сон наотрез отказывался накрывать его с головой, и в его жизни наступил период частых мучительных бессонниц. Мысли были грустными, тяжелыми — и все время об одном и том же. Одной из главных — если не самой главной — фигур на шахматной доске преступного мира был и остается Джокер, и если исчезнет преступность, то исчезнет и он. Исчезнет Джокер — не будет существовать Бэтмен. И эта зависимость друг от друга просто убивала Уэйна. Он понимал, что они не могут существовать друг без друга, — но смириться с этим пока не мог. Днями и ночами Брюс занимался подобного рода рассуждениями, неделями длились эти пытки, месяцами продолжались муки; и он, в конце концов, смог сделать для себя важные выводы.
В одно светлое утро Брюс спустился в столовую на завтрак, который Альфред только что ему приготовил. Уэйн поглощал пищу неохотно: в его голове возникли очередные мысли о Джокере. Его волновало состояние шута — он хотел знать, в хорошем ли состоянии сейчас Джей, зажили ли его раны и многое другой. Он, не стесняясь, задавал себе такие вопросы, хотя пойти в лечебницу и увидеть все собственными глазами не решался. Брюс не мог заставить себя пойти на такое, потому что ему в некотором смысле было неловко. Разумеется, он не говорил Джокеру, что придет, но тот обещал дождаться, — и это расстраивало Брюса. Видимо, Принцу преступного мира придется ждать Бэтмена вечность.
Прошло почти четыре месяца с того злополучного дня в банке. Брюс продолжал заниматься своими профессиональными обязанностями, играя роль борца за справедливость на улицах Готэма. Спокойствие со стороны Джокера вызывало подозрения насчет его возможного выздоровления, потому что раньше он дольше пары месяцев не выдерживал в Аркхэме и сбегал, а сейчас вел себя подозрительно тихо. Брюс усмехнулся от мысли, что это, вероятно, любовь так влияет на психику его врага, — а через секунду осекся, потому что понял, что эта была не слишком веселая шутка и что она работает в двух направлениях.
Бэтмен, пытаясь не задумываться над этим, собрался на ночное патрулирование и вскоре оказался на просторах города Готэм. Он совсем не ожидал увидеть бэтсигнал, загоревшийся над крышей Полицейского Департамента, — но все равно в один момент оказался там. Бэтмен заметил стоявшего на крыше DCPD Гордона и, незаметно возникнув из тьмы, поприветствовал его. Джим удивился, насколько быстро появился Бэтмен, но, как всегда, скрыл это и, собравшись с мыслями, сообщил ему, что из Аркхэма сбежал Джокер. Бэтмен нахмурился: он уж было рассчитывал, что это произойдет совсем нескоро. Джим поведал подробности побега, но не сообщил ничего важного, что могло бы помочь в поисках преступника. Джокер сбежал незаметно, никого не убил — что было весьма странно, — забрал свою одежду и скрылся в неизвестном направлении. Бэтмен, не теряя времени, сразу приступил к его поимке.

***

Прошел месяц — или полтора — с момента побега, Брюс не знал точно, потому что совсем потерял счет времени, пока был занят бесплодными поисками клоуна. Ни одна его ночная вылазка не давала никаких результатов — с каждым днем все это больше походило на охоту за химерами. Если совершались грабежи или разбойные нападения, то ни в одном из них не участвовал Джокер. И все, кого расспрашивал Бэтмен о местоположении безумного клоуна, убеждали его, что ничего не знают.
— Где Джокер? — грозно прохрипев, спрашивал Бэтмен у бандита, в прошлом напарника клоуна, высоко подняв его над головой.
— Я не знаю, честное слово, — выдавил тот, болтая ногами, пытаясь дотянуться до земли.
— Где он? — вновь спросил Брюс, еще выше поднимая преступника.
— Не знаю, клянусь: я уже давно его не видел. Думал, что он всегда теперь будет сидеть в Аркхэме. Но когда он сбежал, то не пытался связаться ни со мной, ни с остальными… — голос мужчины испуганно дрожал — Брюс верил, что он говорит правду, но ему это ничем не могло помочь.
— Где твои дружки?
— О нет, парень, я тебе больше ничего не скажу, — вдруг посмелев, вымолвил бандит и нервно хохотнул.
Брюс, разозлившись, вырубил его, а после, связав и вызвав полицию, ушел.
Его поиски продолжались. Даже являясь на улицы города в образе Брюса Уэйна, он оглядывался по сторонам, ища знакомую пеструю фигуру, — и начал испытывать нездоровый интерес к личностям, которые ходили в длинных, закрывающих лицо плащах и шляпах. Но каждый раз это оказывался совершенно незнакомый человек, удивленный такой наглостью.
Брюс неосознанно переживал, что с его врагом что-то могло случиться. Перед глазами возникала жуткая картина, как Джокер в каком-то грязном, никому не известном переулке лежит, истекая кровью, шепчет его имя и смеется. Но Брюс был уверен, что такое не может произойти с Джокером. Он не так прост, чтобы по неосторожности погибнуть. Он точно жив — затаился где-то и придумывает очередной план погружения города в хаос. Совершенно точно так оно и есть. Необходимо найти его и остановить, пока никто не пострадал.
После очередной неудачной попытки найти Джокера Бэтмен сидел в бэтпещере, изучал новости и газеты, слушал радиочастоту готэмских полицейских, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Но попытки завершались неудачей. Почти так же, как и весь предыдущий месяц. Брюс отшвырнул последнюю, ничего не давшую ему газету и рухнул в кресло.
— Где же ты?! — сказал он уставшим голосом.
— Может, Вам лучше отдохнуть, мистер Брюс? — Альфред принес уже третью чашку кофе и свежую газету, оставив их на подносе рядом с Бэтменом, и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Я решил, что сегодняшняя будет вам более интересна.
Дворецкий произнес это холодно: видимо, его не менее сильно утомляло исчезновение Джокера, чем Темного Рыцаря.
— Будет, — Брюс ответил в таком же тоне и сделал глоток горячего черного кофе. Устремив взгляд в никуда, Брюс прислушивался к переговорам полицейских. Сейчас они общались между собой в бэтпещере вместо радио и порядком стали раздражать. Альфред вздохнул и сделал это так, чтобы его хозяин обратил на него внимание. Брюс, разумеется, заметил надоевшую заботу Пенниуорта — но продолжил вслушиваться в слова полицейских.
— Мистер Уэйн…
— Альфред, — прервал его Брюс, — я сейчас допью кофе, посмотрю последнюю газету и пойду спать, обещаю. Только не говори ничего, пожалуйста.
Тот молча кивнул в ответ и ушел — ему оставалось только поверить на слово своему хозяину.
На дворе было как минимум шесть часов утра — Брюс это знал потому, что почтальон приносит газету ровно в шесть, — ложиться спать нужно было еще вчера, однако бесконечные поиски преступника лишили его этой радости. Уэйн, не допив кофе, прикрыл веки, решив дать глазам немного отдохнуть, а потом продолжить работать, — но мгновение спустя заснул прямо в кресле. И образы, представившиеся ему во сне, были не самые радужные.
Ему снилось, как он ходит по какому-то переулку, чует запах сырости — и чью-то кровь. Его все это время ни на секунду не отпускало чувство потери. Ему казалось, что он кого-то потерял — кого-то очень важного.
— Мистер Брюс… — услышал он сквозь сон. — Брюс, Вы же обещали!
Уэйн резко проснулся и, немного суетливо оглядевшись, заметил, что он все еще находится у себя в бэтпещере. Рядом с ним стоял Альфред с недовольным выражением лица.
— Который час? — спросил Брюс, пытаясь встать. Почувствовав, как у него ужасно затекла спина, он поклялся сам себе, что больше никогда не будет спать сидя.
— Время близится к восьми, сэр.
Брюса немного удивила эта цифра: прошло всего пару часов — а его спина говорит об обратном.
— Еще целый день впереди, — вздохнув, сказал Уэйн.
— День? — приподнял бровь Альфред. — Сейчас около восьми вечера.
Брюс посмотрел на старика задумчивым взглядом и усмехнулся:
— Теперь понятно, почему у меня так болит спина… Я так и думал.
— Обычно молодые люди, сэр, спят в кровати, — язвительно заметил Альфред.
Брюс недовольно двинул бровями, но не стал возражать и, посмотрев на стол, увидел газету — ту самую, которую принес Альфред сегодня утром. Брюс не решился садиться — просто стоя начал перелистывать страницы. Его главным образом интересовали объявления, потому что когда-то, не так давно, Джокер уже оставлял ему послания подобным образом: назначал встречи или предупреждения о своей следующей безумной шутке — но до сих пор Бэтмену ничего не попадалось.
— Надеюсь, Вы не собираетесь ночью никуда выходить? Я бы Вам настоятельно советовал подняться в особняк, поесть и нормально лечь спать. У вас завтра запланированное совещание, — с заботой в голосе произнес Альфред.
Но Брюс его, видно, не слушал: все его внимание было обращено на какое-то подозрительное объявление, выделяющееся из десятка других, расположенных на странице газеты.
— Это он! — заявил Брюс и побежал быстро одевать свой бэткостюм.
— Вы уверены? — не веря услышанному, спросил Альфред у поднимающегося на борт бэткрыла Брюса. Тот не ответил; двигатели его самолета заревели и подняли машину в воздух. Повернувшись к выходу, самолет с огромной скоростью и грохотом покинул пещеру, распугав абсолютно всех летучих мышей. Сотни рукокрылых испуганно и резко воспарили, с визгом пронеслись над головой Альфреда и улетели вглубь пещеры.
Когда все стихло, дворецкий хотел забрать чашки с подносом и немного прибраться к приходу хозяина. И в процессе уборки его взгляд упал на одно объявление — то самое, которое так заинтересовало Бэтмена. В уголке красовался немного необычный стишок, который не оставлял сомнений в том, кто его автор:

«Грустно тебе стало?
Заскучал, дружок, по мне?
Все хорошее пропало —
И зверье скребется на душе?
Это мы легко исправим,
Как пятью пять, —
И
Зачем же ждать?
Позвони по телефону…
Я не дам тебе скучать!
6-2-1 3-2-2»

***

Долго думать не пришлось. Бэтмен сразу догадался, что это был не номер телефона, а радиочастота, по которой можно связаться с автором. Бэткрыло сбросило героя в южной части Готэм-сити. Достав секвинатор, Бэтмен настроил его на нужную частоту. Послышалось шипение — но никто ничего не сказал. Хотя Брюсу на мгновение показалось, что он услышал тихий смешок, и он прищурился. Неужели ошибся? Мужчина ждал, пока человек, настроенный на эту же частоту, начнет говорить, смеяться, угрожать или еще что-нибудь в этом духе. Но тот молчал. Слышались странные звуки, как будто кто-то ерзает на стуле. Никто не решался начать разговор первым. Бэтмен не мог себя заставить сказать хоть слово — он мог лишь молча ждать. Тот, кто был сейчас на связи, хихикнул — и ничего больше не сказал. Этот немой диалог длился минуты две, пока соединение не прервалось, — похоже, его отключили.
Брюс ругался про себя, начиная думать, что он, вероятно, ошибся. Молча посмотрев на свой гаджет, Бэтмен мысленно проклинал всю сложившуюся ситуацию, но потом, взяв себя в руки, обратно настроился на частоту. Снова послышалось тихое шипение. Бэтмен помедлил секунду и сказал низким голосом:
— Где ты?
Ответом было длинное приглушенное хихиканье, переходящее в более звонкий смех. Это был Джокер — теперь сомнений не оставалось никаких.
— Бэ-э-тс, — протянул знакомый голос, — скучал по мне?
— Где ты? — повторил Бэтмен. Джокер пропустил мимо ушей надоевший вопрос и обиженным тоном продолжал:
— Знаешь, я так разочарован, что ты меня не навестил. Я бы даже сказал, что я очень зол! Но, как ты смог заметить, ради наших с тобой светлых, возвышенных отношений я не стал никого убивать — и я, кстати, злюсь из-за этого не меньше, — ну, ладно, так и быть, я безумно щедрый и добрый, аж самому страшно. Ха-ха…
— Джокер, — начал Бэтмен, но тот его перебил:
— О, стой! Ничего не говори, я же еще не закончил. Надеюсь, в следующий раз ты будешь более заботливым к своему врагу и не бросишь меня помирать со скуки в Аркхэме, иначе это закончится чьей-нибудь смертью, а мы ведь оба этого не хотим, правда?
Бэтмен выдавил и себя звук наподобие рыка, и Джокер отреагировал на этот элемент раздражения:
— Ну, не зли-ись, Бэтси, я же любя. При встрече ты мне все-е в подробностях расскажешь: и как скучал, и как не спал ночами, думая обо мне, ха-ха… Заброшенная часовня. Ты знаешь, где она находится. Я — на чердаке-е… — протянул последнее слово клоун — и отключился.
Поиски с успехом завершились — теперь Джокеру не сбежать. Осталось только схватить его и отправить обратно в Аркхэм. Бэтмен попытался вдохновить себя этими фактами, но, вспомнив последнюю их с Джокером встречу, которая оставила после себя множество недоговоренностей, он вздрогнул: ему стало немного не по себе.

***


Через полчаса Бэтмен был на месте. Пройдя холл, минуя пару лестничных пролетов и несколько поворотов, он оказался перед дверью, ведущей прямо на чердак. Весь путь из пещеры и до двери Темный Рыцарь преодолел с завидной скоростью и решимостью. Но, престав перед дверью и осознав, что за ней сидит Джокер, психопат и маньяк, Бэтмен, сосредоточившись, приготовил себя к предстоящей с ним встрече. Он еще по дороге решил, что не будет разговаривать с Джокером об их с ним взаимоотношениях, а просто молча схватит его и отвезет в лечебницу. Но это не так просто, как кажется на первый взгляд. Клоун знает, на какие рычаги давить, — он умеет заговаривать зубы. Это у него проходит со всеми жертвами — исключение составлял только он, Бэтмен, однако в последнее время и у него появились некоторые проблемы. Он не знал, как ему с ними справиться. Для начала Брюс строго запретил себе вслушиваться в слова своего врага и поменьше вспоминать все прошлые неловкие моменты; нужно быть холодным и нерушимым, забыв о том, что между ними происходило. Через мгновение Бэтмен опомнился и открыл дверь.
Первым, кого он увидел, — и что всегда выделялось ярким фиолетовым пятном, словно нелепой кляксой в тетради первоклассника, — оказался Джокер. Он развалился в старом ободранном кресле, закинув одну ногу на подлокотник, медленно покачивая ею. Левая рука подпирала голову, а правая лежала на животе; глаза его были закрыты. Видимо, он дремал. Напротив него, у стены, стоял письменный стол, где расположились компьютер и еще какие-то аппараты, с помощью которых Джокер связался с Бэтменом. Клоун или тот, кто был здесь ранее, завалил весь стол горой каких-то бумаг, а старый, местами заплесневевший пол также усыпал мелким мусором — в основном это были фотографии. Приглядевшись, Брюс увидел, что на них преимущественно изображен Бэтмен. В другом углу валялся пыльный матрас. Из всего увиденного в совокупности можно было сделать нехитрый вывод, что Джокер именно здесь и устроил свое убежище, скрываясь от полиции и, разумеется, Бэтмена в последнее время. Герой вздохнул — но не решился просто подойти к спящему преступнику. Это было неприятное чувство, но, в самом деле, не будить же человека, разбивая ему нос, заковывать в наручники и тащить в тюрьму, как мешок с картошкой. Бэтмен разозлился сам на себя, однако все-таки решил дождаться, пока безумец его заметит.
Он давно его не видел. Обычно разлука не длилась столько времени: всегда были какие-то короткие частые стычки — но сейчас они не виделись почти полгода. Брюс чуть с ума не сошел, пока искал его. И чем дольше он смотрел на этого человека, тем сильнее ненавидел его и себя заодно. Но в каком-то смысле Бэтмен был рад видеть Джокера — живого и здорового.
Герой продолжал молча стоять и всматриваться в черты лица знакомого незнакомца. Странные чувства бушевали у него в груди: с одной стороны, хотелось подойти и размазать это жалкое создание по стене, а с другой — обнять. Он вспомнил последние встречи с ним, свои мысли об этом и полученные выводы. И в эту секунду он был готов сам себя ударить. Брюс мысленно приказывал Джокеру, чтобы тот немедленно открыл глаза и понес очередной бред для того, чтобы Темный Рыцарь со спокойной душой и чувством выполненного долга арестовал его.
Бэтмен поразился своему нетерпению: обычно его хладнокровию могут позавидовать даже питоны, а сейчас он не может противостоять бушующему пожару, разгоревшемуся в груди. Но тем не менее он продолжал стоять, не двигая ни одной мышцей.
— Может, ты прекратишь на меня пялиться? — спросил Джокер, не открывая глаз.
Сердце Бэтмена сильнее забилось. Ему почудилось, будто оно с грохотом бьется о доспехи, — но встряхнувшись, Брюс сохранил спокойный вид.
Джокер открыл глаза и радостно поприветствовал ненаглядного врага:
— Привет, Бэтси!
Он улыбался своей единственной и неповторимой улыбкой, которой часто награждал Темного Рыцаря в их многочисленных драках. Бэтмен решительно направился к Джокеру, а тот, будто предчувствовал это, мигом оказался за креслом; в руках его показался, как и всегда, самодельный детонатор:
— Эй-эй, Бэтс, ну-ка угомонись! Если тронешь меня хоть одним своим кулаком, то мы вместе с тобой научимся летать!
Джокер злобно захихикал. Бэтмену пришлось остановиться. Ему стоило сначала проверить местность на наличие неприятных, но горячо любимых Джокером сюрпризов, а теперь контроль над ситуацией был у этого сумасшедшего.
Он выдохнул и сердито нахмурился, проклиная себя за глупость, а Джокера — за банальность. Тот уже менее безумно скалился и вернулся обратно в кресло.
— Что-то ты долго, Бэтс, — сказал он, посмотрев на свои наручные часы. — Я уже начал бояться, что все просплю.
— Что ты задумал, Джокер? — низким голосом спросил Бэтмен. Он выглядел достаточно грозно, чтобы напугать обычных преступников, но только не Джокера.
— Ничего, — изобразив невинность, ответил тот.
— Что ты делал все это время?
Джокер хитро прищурил глаза и поиграл детонатором в руке:
— Сразу скажу: это не то, что ты думаешь.
Бэтмен фыркнул в ответ. Джокер загадочно посмотрел на Бэтмена, уголки его губ дернулись вверх; какое-то время он вглядывался в глаза Темного Рыцаря, а потом отвернулся и посмотрел в маленькое чердачное окно. На улице было темно, шел легкий снегопад — многим эта картина показалась бы красивой, но не Джокеру.
— Ненавижу зиму, — с легким раздражением в голосе произнес он.
Бэтмен непонимающе посмотрел на мужчину, чьи зеленые волосы приобретали странный оттенок в тусклом свете ламп. Брюс удивился, насколько человечно выглядел в этот момент его враг. Но, придя в себя, Бэтмен решил бросить размышления и, воспользовавшись моментом, отнять у клоуна детонатор.
— Даже не думай, — грозно приказал Джокер, однако потом, сменив тон на более снисходительный, добавил: — Я нажму на кнопочку быстрее, чем ты успеешь добежать.
Бэтмен остался на месте. Он даже шелохнуться не успел, как этот человек одернул его. Он не редко поражался, каким быстрым был Джокер.
— Чего ты хочешь? — выдохнув, спросил Бэтмен.
— Я всего лишь хочу поговорить, Бэтс. О тебе. О нас.
Брюс насторожился. Последняя фраза ему не особо понравилась. А Джокер, будто почувствовав замешательство Темного Рыцаря, подскочил к нему вплотную и, посмотрев прямо в глаза, добавил:
— Нам есть о чем поговорить, милый. И эти темы, ой, какие щекотливые.
Джокер приблизился настолько близко к не скрытой под маской части лица Бэтмена, что осталось буквально несколько миллиметров до того, чтобы прикоснуться. И он застыл, словно ждал, пока тот сам сократит короткое расстояние, разделяющее их, но Бэтмен стоял как вкопанный. Время остановилось. Брюс перестал дышать и молча продолжал смотреть в знакомые зеленые глаза, которые сейчас горели особенно ярко. Горячее дыхание его врага обожгло кожу, и Брюс едва не дернулся от непривычки — слишком близко.
Клоун улыбнулся и вместо того, чтобы завершить задуманное, принялся медленно обходить Бэтмена вокруг; тот смог перевести дух.
— Знаешь, Бэтси, я столько интересного — даже, можно сказать, забавного — узнал за эти деньки. В такие моменты начинаешь понимать, как же жестоко и несправедливо распоряжается судьба. Некоторым она дает все — и в тоже время лишает самого главного и дорогого, — а другим — ничего, но… награждает тем, чего нет у первых. Ха-ха. Ты меня понимаешь? У тебя есть деньги, власть, влияние, так ведь?
Джокер остановился напротив Бэтмена:
— Но тебе этого мало, ты хочешь большего. И для того, чтобы это получить, ты натянул личину летучей мыши, стал Темным Рыцарем Готэма, ночным борцом за справедливость, великим детективом! М-м, — протянул Джокер, облизнувшись. — Мало того, что ты такой сильный, смелый, настоящий герой, спасающий всех несчастных, так еще и красавчик, ха-ха…
Джокер посмеялся и так странно улыбнулся, как будто соблазнял Бэтмена. Тому не понравилось, на что, вероятнее всего, намекает мужчина, — но все же Брюс решил сохранять хладнокровие.
— Интересно, для чего ты совершаешь эти подвиги? — Видимо, Джокер задал вопрос самому себе, так как сам принялся на него отвечать. — Хочешь доказать себе, что ты не пустышка с толстым кошельком? А может, ты решил воплотить свои детские обиды в виде страшной летучей мыши-мутанте? Или у тебя просто комплексы из-за твоей несуразной личности — раздолбая, вечно просыпающего важные собрания, ха? А может, ты хочешь стать неким символом веры, ха-ха, или надежды на то, что этот город не прогнил окончательно и что каждый его житель имеет право на второй шанс? Возможно, ты именно поэтому никак не можешь положить конец нашим с тобой бесконечным дракам. Да, я ведь прав? Мы с тобой — две противоположности, два противоречия, две прямые линии. И мы не пересекаемся — ни в коем случае, — но мы с тобой в одной плоскости и проходим близко друг к другу, так, что вот-вот соприкоснёмся. А пространство вокруг нас постоянно меняется, того гляди, вообще станем перпендикулярными. Хотя, нет, нет, забудь про то, что я тебе только что сказал. Я — прямая. Да, у меня есть цель, от которой я ни на градус не отклоняюсь; я упрямо и неизбежно иду вперед. А ты — кривая линия. То извиваешься змейкой, то превращаешься в зигзаг с неожиданно острыми краями, крутишься, движешься спиралью, пытаешься сбежать от меня. Но я… мы все равно дойдем и соединимся в точке — в той точке, в которой соберутся вся боль и страх, страсть и наслаждение. Эта будет та точка, которая после взрыва станет целой Вселенной. И в ней мы пересчитаем все звезды. Мы станем частью этой Вселенной, будем гулять по Млечному пути, тянутся к раскаленному огненному шару, будем греться друг о друга в холодные дни, например, как этот. Так пусть вся ненависть пройдет — и вместо нее родится радость и счастье!
Джокер смущенно хихикнул; на его щеках можно было разглядеть едва заметный румянец, а его взор, полный надежды и какой-то мольбы, был устремлен на Бэтмена. Брюс ничего не сказал: он не знал, что сказать, — и просто вглядывался в глаза врага.
— Ну, улыбнись мне… — Джокер стоял вплотную к Бэтмену. Волнение, охватившее клоуна, отражалось на его лице чересчур явно. Нервы были натянуты до предела, а кровь бегала по венам так быстро, словно хотела вырваться наружу.
— Я… не понимаю, о чем ты, — выдавил Бэтмен.
— Давай, поддержи мой настрой, ну, пожалуйста, — прерывисто и тихо сказал Джокер, пытаясь обнять Бэтмена за шею и прижать к себе. Но того будто током ударило — и он оттолкнул клоуна от себя, в его ушах завыли сирены. Он почувствовал, что сейчас либо изобьет его, либо просто уйдет и больше никогда не будет с ним видеться.
Джокер явно огорчился из-за поступка Брюса, но это помогло ему вернуться в предшествующее состояние. И он произнес слегка разочарованным тоном:
— Это будет труднее, чем я думал. А я уже решил, что смогу тебя сломать одними лишь разговорами, — он цокнул языком, — но — нет. Нужно время. Время, время. Странная вещь это — время. Один миг может поменять так много, а некоторые вещи не способны изменить и столетия… Но, я надеюсь, мне не придется ждать так долго.
— Что ты хочешь? — наконец, собравшись, спросил Бэтмен.
— Бэтс… или лучше называть тебя Брюс? — загадочно произнес Джокер.
— Как? — Бэтмена почему-то не удивило услышанное.
— Нет, я не стану раскрывать все свои карты. Скажу только, что ты неплохо дурил мне и остальным голову, ха-ха. Хотя рано или поздно это должно было произойти.
Бэтмен немного помолчал, а потом повторил:
— Что ты хочешь?
— Кажется, я тебе недавно все объяснил, Брюси. Или из моего монолога ты ничего не понял? Жаль, я уже не смогу повторить так же хорошо — придется тебе немного напрячь свою мышиную память, хи-хи. Но в следующий раз обещаю записывать.
Джокер слегка пошло улыбнулся и, не отрывая взгляда от Темного Рыцаря, уселся в кресло, закинув ногу на ногу. Бэтмен молчал. Он уже с трудом мог смотреть клоуну в глаза, но, зная, что это — вызов, не мог позволить себе отвернуться. Его мысли опять вернулись к детонатору, который все еще был у Джокера в правой руке. Одним из вариантов было подыграть ему — но Бэтмен не мог заставить себя пойти на это, а других способов он пока не находил. Его врагу, по-видимому, надоела игра в молчанку — его лицо снова приняло внимательное, доброе выражение. Он подошел к Бэтмену, спрятав руки у себя за спиной. Тот рефлекторно напрягся, его сердце снова громко застучало. Оно, словно зверь в клетке, забилось, испугавшись приближающегося истязателя.
— Можешь ответить на один мой вопрос, Бэтси? — Джокер снова приблизился к нему вплотную. Бэтмен начал уставать от этого бесконечно прямого взгляда. Герой едва качнул головой в знак согласия. Глаза Джокера прищурились, а уголки губ потянулись вверх по привычке, и он произнес:
— Что идет после первого поцелуя? — сказал он — и в этот момент его сердце екнуло, словно в предсмертной судороге. У него пересохло во рту, он боялся, что Бэтмен не станет отвечать на вопрос, а решит без лишних разговоров отправить его, Джокера, в Аркхэм. Взгляд клоуна упал на губы Бэтмена, а потом вернулся к его глазам — и обратно; он нервно схватил зубами собственную губу — и сразу отпустил её. Ему, несомненно, не терпелось продемонстрировать Темному Рыцарю свою версию. Взгляд Бэтмена случайно, конечно, скользнул вниз и остановился на ярко-красных губах клоуна. Джокер выдохнул, и Бэтмен смог уловить в его дыхание легкий запах мяты. Тот, сглотнув, еще раз спросил:
— Ну? Как ты думаешь?
Бэтмен, немного придя в себя, сказал тихим голосом — настолько тихим, что сам удивился, но не мог говорить громче:
— У всех по-разному.
— Нет, — так же тихо ответил Джокер. — Нет, у всех одинаково!
— Ты спрашивал мое мнение.
Джокер опустил немного голову, но взгляда не отвел и, шумно выдохнув Бэтмену на грудь, сказал:
— Ты же знаешь, что я хочу услышать. Попробуй еще раз. Что идет после нашего первого поцелуя?
Бэтмен так же громко выдохнул. Он больше не мог смотреть в эти глаза — и отвернулся. Брюс был подавлен и раздражен. Он так сильно устал и вымотался, что ему захотелось вернуться домой и лечь спать, словом — забыться. Только уйти ему не удастся: Джокер взорвет бомбы. Он вспомнил про детонатор. Его враг стоит так близко и все еще держит устройство в руке. Можно отнять его — но снова смотреть на клоуна не было желания. Вдруг Брюс почувствовал руку у себя на подбородке, которая заставила его повернуть голову. Взгляд Джокера был все еще внимателен и как будто печален:
— Ты мне не ответишь? — спросил он. Бэтмен не произнес и звука. Он всматривался в лицо сумасшедшего и неожиданно увидел тоску. Джокер нерадостно усмехнулся. Он отстранился от Бэтмена, посмотрел на детонатор и, бросив на врага раздосадованный взгляд, выкинул самодельное устройство куда-то в сторону:
— Уходи, — без радости в голосе произнес он, — если ты не хочешь со мной говорить. Уходи — и не приходи больше.
Джокер отвернулся от Темного Рыцаря, подошел к маленькому чердачному окошку и стал рассматривать улицу. За окном все также шел снег — он со свистом несся вдоль домов, закручивался в чудном танце, бегал и плясал под неслышимую музыку. Так холодно и так одиноко. Джокер надеялся, что Бэтмен уже ушел и больше никогда не вернется, чтобы он мог взорвать здесь все ко всем чертям, чтобы еще на одного человека, ненавидящего зиму, стало меньше.
Но Брюс не мог просто так уйти, как он себя не заставлял, — не мог. Что-то злило его и печалило. А всего-то нужно было развернуться и исчезнуть из памяти клоуна, а самому забыть обо всем, забыть, как забывают страшный сон, — и больше никогда не вспоминать. А с другой стороны, можно все сделать наоборот. Зачем столько мук? Сердце забилось с новой силой — и уже совсем по-другому. Теперь нет никаких правил, никаких преград и приказов с чужой стороны — только он и его собственные желания. Он свободен — и зверь, что сидит в груди, рвется навстречу этой свободе.
— Ну, что стоишь?! Уходи! — прошипел Джокер, продолжая смотреть на ненавистный пейзаж.
— Джокер… — голос Бэтмена сел от сильных переживаний, и он, прокашлявшись, захотел продолжить. Однако клоун, до сих пор не повернувшийся к Брюсу лицом, внимательно прислушивался к тому, что тот говорит, поэтому, уловив заминку в речи своего визави, он произнес:
— Ну, что? Быстрее!
— Спроси меня еще раз.
— Что? — Джокер наморщился, не понимая, о чем идет речь, — и посмотрел на Темного Рыцаря.
— Про поцелуй.
Джокера охватило искреннее изумление, когда он увидел Бэтмена в таком состоянии. Он продолжал наблюдать за недругом, все еще опасаясь что-то делать. А Брюс просто ждал: он знал, что тот захочет получить ответ на свой вопрос. И через какие-то мгновения неуверенность отпустила Джокера — и он улыбнулся, но совсем не безумно, а дружелюбно. Клоун подошел к Темному Рыцарю и ласково произнес:
— Брюс, что идет после нашего первого поцелуя?
Бэтмен, вздохнув, сказал:
— Возможно, второй.
Джокер улыбнулся самой доброй улыбкой, которой, вероятно, никогда не улыбался раньше, — и бросился в объятья героя.
На улице все еще шел снег… Он собирался в большие пушистые кучи, переливаясь в свете фонарей. Теперь было не холодно — а очень тепло и весело.

@темы: Бэтмен, Джокер, PG, Слэш, Фанфики

---

"Фото-дня"

[Mr.J]

Фрагменты из:
Batman: Secrets
Яб на месте Бэта распечатала эту фотографию и поставила в рамочку на рабочий стол чтоб глядя на неё периодически улыбаться
Кому интересно:
Источник: unicomics.ru/comics/series/batman-secrets

@темы: Бэтмен, Джокер, юмор, Ссылки

---

Помутнение рассудка

[The Queen of Crime]

И снова здравствуйте!

Название: Помутнение рассудка
Персонажи: Бэтмен/Джокер, Альфред Пенниуорт и Джеймс Гордон
Рейтинг главы: PG-13 (12+)
Размер главы: 5166 слов
Описание: Джокер просто хотел немного посмеяться, а получилось, что получилось.
Примечания автора:

маленький спойлер

Это был мой самый первый фанфик, который я когда-либо писала по этому пэйрингу, и он был, прямо скажем, не очень, но я все-таки попыталась улучшить его, привести к более презентабельному виду, и теперь он перед вами и я очень хочу его дописать до конца, а не бросить на полпути, как тогда.
Саундтрек к работе, которой и обязан названием сама работа, - Tanita Tikaram - Twist in my sobriety, что и означает "Помутнение моего рассудка".

А вот иллюстрации к фанфику.

По-моему Джокер на этой картинке прекрасен:
s015.radikal.ru/i332/1506/67/18cb8691a934.jpg

Ну, и красавчик Бэтмен, куда без него:
s50.radikal.ru/i130/1506/4d/3881253bfbf5.jpg
s019.radikal.ru/i607/1506/c5/5c2b1dc1f7ee.jpg

Глава первая. Временное помутнение

Вся грязь города Готэм: бандиты, убийцы, насильники и психи — все они ненавидят Бэтмена и хотят убить его, при этом от одного только упоминания имени Мстителя у каждого из них начинают трястись поджилки. Герой никогда не боялся ни одного своего врага: ни Крока-Убийцу, ни Виктора Зсасза, ни Пугала, ни Плюща, ни тем более обычных преступников — потому, что он внушал куда больше ужаса, чем все они вместе взятые.
Бэтмену предстояло вновь столкнуться со своим старым врагом, одним из самых опасных и непредсказуемых. Встречи с ним стали настолько обыденной вещью в его геройской карьере, что не вызывали практически ничего, кроме раздражения и скуки. Этим человеком был не кто иной, как Джокер. Сколько ненависти Бэтмен вкладывал в это слово, когда произносил его, и сколько гнева он сдерживал каждый раз, когда видел его. Однако за столько лет общения с клоуном Брюс стал замечать в себе странное чувство привязанности к этому человеку. Он к нему настолько привык, что не замечал, как их отношения постепенно становились менее похожими на отношения двух врагов.
Джокер снова ограбил банк, как сообщил Альфред Бэтмену. Темный Рыцарь, остановив несколько минут назад разбушевавшегося Крока, полетел на свое новое задание. У героя не ушло много времени на то, чтобы добраться до места преступления, — при помощи бэткрыла он совершил это перемещение всего-то за полчаса.
Наконец-то Бэтмен приземлился возле банка, вокруг которого столпилось с десяток полицейских автомобилей, а также — спецслужб со скорой помощью. Гордон говорил по рации, отдавая приказы участникам операции. Он хотел, чтобы они окружили здание и перекрыли все выходы. Заметив подошедшего Темного Рыцаря, Джеймс хотел что-то сказать — но тот перебил его:
— Где он? — спросил Бэтмен настолько низким голосом, на который только был способен.
— Скорее всего, в самом хранилище. Камеры слежения все отключены, так что мы не в курсе, что происходит внутри. Здание оцеплено со всех сторон — он не сможет убежать в этот раз, ему придется идти напролом, чтобы выбраться.
— А заложники?
— Он захватил только одного — сотрудницу банка, а всех остальных выпустил, — ответил Гордон, сам озадаченный этим фактом.
Бэтмен нахмурился, это казалось подозрительным: в манере Джокера было что-нибудь взорвать, захватить сотни заложников и шантажировать ими Темного Рыцаря, предлагая сделать взамен их освобождения что-то жуткое.
Бэтмен оставил Гордона в одиночестве и отправился в здание. Пройти через главный и черный входы было невозможно — и Брюс воспользовался проверенным способом. Запросив схему вентиляционных шахт у Альфреда, Бэтмен, выстрелив бэткогтем, взобрался на крышу и нашел нужный вход. Пробираясь по спутанным лабиринтам вентиляции, Темный Рыцарь добрался до хранилища. Это стало известно, когда он услышал голос Джокера.
— Давайте, ребятки, пошевеливайтесь! Собирайте все денежки, пока не пришла ваша нелюбимая летучая мышка и не раскидала вас, как котят. Ха-ха. А едят ли мышки кошек? Едят ли кошки летучих мышек? А? Ха-ха.
Бэтмена не сильно порадовали риторические вопросы Джокера, впрочем, так же, как и его приспешников, но они, изобразив смех, продолжали собирать деньги.
— И не забывайте про наш маленьких сюрприз для Бэтса, — тихо хихикал Джокер.
Бэтмену не понравился тон, с которым говорил небезызвестный шут, и предназначавшийся ему сюрприз, но рассуждать о своих вкусах сейчас не было времени. Выхода поблизости не оказалось — и Брюсу пришлось искать его в другом месте. Вентиляция заканчивалась через несколько коридоров и комнат от хранилища, чуть ли не на другой стороне здания.
Бэтмен выскользнул из шахты и тихо приземлился на пол, на котором расстилался красивый шерстяной ковер. На нем были не только узоры разных цветов, но еще он сплошь и рядом был усыпан какими-то хлопушками. Брюса это насторожило, он сделал всего один шаг, слегка задев одну из них, — и та хлопнула у него под ногами. Хлопушка задела другую, а та — следующую... И вскоре они гремели по всей комнате. Поднялся оглушительный шум, и заиграла веселая мелодия, похожая на ту, которую включают, когда приезжает цирк-шапито. В этом хаосе Бэтмен простоял секунд пятнадцать. И вдруг послышался голос Джокера из громкоговорителя:
— Бэтси! Ты пришел, наконец-то! Соскучился? Стой, стой, не говори! Я знаю, что да! — засмеялся Джокер. — А ты помнишь о том, что прошло ровно пять лет с нашей первой встречи? Ради этого знаменательного события, которое так же важно для тебя, как и для меня, я приготовил тебе подарок! Сначала ты, конечно, решишь, что ничего нового я не придумал, но, знай, хи-хи, это только на первый взгляд так покажется. Ах, Бэтс! Я так рад, что мы сможем вместе отпраздновать это событие. Выпьем по бокалу шампанского, обменяемся благодарными взглядами... — дальше Джокер расхохотался так, что у него наверняка заболели ребра. А Бэтмен, разозлившись, сжал кулаки, представляя, как избивает усмехающегося клоуна.
С трудом отойдя от смеха, Джокер попытался продолжить говорить, сдерживая смешки:
— Так вот... о чем это я... ах, да, о сюрпри-и-изе! С помощью своего сканера или еще чего-то — да, я знаю, что-то подобное у тебя есть, иначе как бы ты тогда справлялся со всеми моими заданиями, а? — итак, с его или их помощью ты сможешь увидеть подсказки, поймешь, разумеется, куда идти и что делать для того, чтобы получить подарок. Ты же сообразительный, черт возьми! Да, кстати, поторопись, Бэтси, часики тикают, а со связанными ножками далеко не убежишь, — Джокер хитро засмеялся и отключился.
В последнем предложении клоун абсолютно точно говорил про захваченную им сотрудницу банка и заложенную где-то поблизости бомбу. Бэтмен принялся искать подсказки. Своим «детективным» зрением он обнаружил нарисованные стрелки на стенах и потолке — все они указывали в одну сторону, а именно на дверь службы персонала. Он вошел туда и увидел в дальнем углу комнаты привязанную к стулу девушку, ту самую, про которую говорил Гордон. Это прояснилось, когда Брюс увидел ее бейджик.
Все стены и в этом помещении были изрисованы неаккуратными стрелками, но они уже были просто хаотично разбросаны по поверхности стен. Одни нарисованы обычным мелом — и их можно увидеть невооруженным глазом, а остальные — только через режим «детектив».
Антураж представлял собой дом, осажденный с той стороны блюстителями закона, как будто директора банка отказываются платить налоги государству и теперь сдерживают осаду. Окна заколочены досками — и их так просто не открыть, двери забаррикадированы, а замок подозрительно громко щёлкнул за Бэтменом, когда тот вошел в комнату. Но Брюс сохранял спокойствие в отличие от юной леди, которая задыхалась от ужаса. Бэтмен, приблизившись, заметил, что она сидит на детонаторе, который, в свою очередь, подключен к любимой Джокером бомбе. Это была очень простая бомба — такие Бэтмен обезвреживал в течение пяти лет, с тех самых пор, когда впервые повстречал Джокера. Брюс отключил взрывное устройство и освободил девушку. Та, подскочив с насиженного места, пыталась произнести слова благодарности, но у нее от волнения пропал голос, поэтому она просто шевелила губами, пытаясь что-то сказать и утирая размазанную слезами тушь. И тут снова включился громкоговоритель, и из него послышался довольный смех Джокера:
— Надо было быть повнимательнее, Бэтс! — усмехнулся голос, завершив сказанное.
И в тот же момент из баллонов, замаскированных под батареи, повалил густой зеленый дым. Девушка испуганно вскрикнула, а потом начала кашлять из-за едкого газа и вскоре потеряла сознание. Бэтмен тоже чувствовал себя не самым лучшим образом: у него закружилась голова; он с трудом сдерживал рвотные позывы; перед глазами плыла комната; а дым, наполнивший воздушное пространство, вырисовывал причудливые фигуры. Брюс был готов упасть и немного отдохнуть, но он не мог позволить себе такую роскошь, к тому же на полу не очень удобно спать. А еще ему необходимо было поймать преступника.
Дверь снова щелкнула — по всей видимости, она открылась, — и Бэтмен пошел прочь из комнаты, совсем позабыв про девушку и про то, что собирался делать и куда он идет. Когда Темный Рыцарь вернулся обратно в комнату с хлопушками, то застыл, постепенно приходя в себя. Мир вокруг него преобразился, принимал несообразные формы, светился ослепляющим светом, а все привлекающие внимания яркие предметы слепили его, из-за чего начинала кружиться голова.
Спустя какое-то время Брюс вспомнил, что он собрался арестовать Джокера и стремительно бросился в коридор, ведущий к хранилищу. То, что он увидел, поразило его. Бандиты с криками убегали от кого-то, слышался знакомый истерический смех и звук автоматной очереди. Когда всё стихло, Бэтмен вошел внутрь и увидел Джокера в очень красивом костюме фиолетового цвета, черных туфлях и в фиолетовых перчатках, а в руках он держал пистолет. Яркая алая помада на губах изогнулась в широчайшей улыбке, которой Джокер так часто награждал Бэтмена. Последний внешне никак не изменился — никто бы не догадался, насколько ему сейчас было не по себе: ощущение свободы и безразличия ко всему его окружающему пульсировали во всем теле и били раскаленными гейзерами.
— Как тебе мой подарочек, Бэтси? Понравился? — захихикал Джокер, возвращая Бэтмена с небес на землю.
— Что это было? — пытаясь изобразить злость, сказал Брюс, но ему почему-то это далось с трудом.
— Это был газ. Ты не заметил? — спросил клоун, еще шире улыбнувшись.
— Я понял. Что это за газ?!
— Веселящий газ, — принялся объяснять Джокер. — Думаю, из названия ясно, для чего он предназначен. Хи-хи. Чтобы такие зануды, как ты, немного посмеялись! Только подожди немного. Сейчас должно начаться, — и спустя пару мгновений Джокер вдруг воскликнул: — И... та-дам!
Он взмахнул торжественно руками, ожидая от Бэтмена какой-то реакции, но тот оставался на удивление серьезным.
— Странно... Это не то, что я ожидал... — Джокер рассчитывал на какой-то нужный ему эффект, о котором Бэтмен пока мог только догадываться.
Клоун помолчал еще несколько секунд перед тем, как на его лице снова появилась довольная ухмылка, и сказал:
— А на всех моих подопечных работало как надо. Видишь ли, я немного модифицировал свой газ. Я хотел отдалить время смерти — после того, как вдохнешь его. Так эти олухи сначала ржали, как потерпевшие, два часа, а потом уже дохли. Почему же с тобой этого не происходит? Ты что, знал о моем сюрпризе? Успел вколоть себе противоядие или по пути перехватил пару таблеток?
Бэтмен ничего не ответил. Джокер раздраженно нахмурился — но все равно пытался сохранить позитивный настрой и перевел беседу на окружающий их интерьер. Вокруг двух врагов лежало множество трупов, которых, как понял Брюс, Джокер недавно зачем-то застрелил.
— Знаешь, извини меня, — с сарказмом произнес клоун, — за то, что перестрелял этих придурков до того, когда ты пришел. Я лишил тебя и себя возможности насладиться такой дракой, — Джокер хихикнул, Бэтмен же внимательно следил за ним — по крайней мере, старался. — Обожаю смотреть, как ты разбиваешь им головы об пол!
— Почему же ты на этот раз так не сделал?
— Потому что! — Джокер неожиданно резко разозлился. — Я рассчитывал, что газ подействует, хотел видеть, как твои морщины на лбу разгладятся, а губы растянуться в улыбке. Я хотел посмеяться вместе с тобой — над тобой! — а потом смотреть, как ты сдохнешь! Но меня так жестоко обманули!
— Ну и что? — Брюс сам от себя не ожидал такого искреннего вопроса — он удивился.
Джокер просто взбесился, услышав такое от Бэтмена:
— Ну и что?! Это все, что мне может сказать Темный Рыцарь Готэма? Что это вообще значит? Что ты хочешь этим сказать? Я тебе говорю, что мечтал тебя убить, я все сделал для осуществления этой мечты, а у меня не вышло — и теперь я расстроен, ты не заметил?! А задавая такие тупые вопросы, ты только сильнее меня злишь!
Бэтмен не реагировал на Джокера. Он совсем никак не проявлял себя, как будто стоит сейчас не перед своим заклятым врагом, а находится где-то в другой комнате или, быть может, даже городе. Джокер не знал, куда деть свою ярость, — сражаться с Темным Рыцарем по каким-то причинам не стал — и вместо этого он говорил. Очень много говорил.
— Ха, знаешь, что я о тебе думаю, Бэтмен? — спустя минут пятнадцать продолжал свою тираду Джокер. — Ты — псих! Да, да, не удивляйся, такой же, как и я, и даже не думай отрицать! Ни один нормальный человек не будет надевать этот до смеха помпезный наряд и бегать ночами по улицам, избивая, как он думает, плохих людей! Посмотри вокруг, я это тебе всегда говорил — черт, сколько же раз я тебе это вообще говорил? — ладно, не важно, так и быть, я повторю еще раз. Хороших людей не существует! А ты не знал, хороший человек, прям как снежный человек: его выдели единицы мельком в темноте — и подтверждений этому до сих пор нет. Да, все люди лгут, издеваются, унижают друг друга, и только некоторые не боятся согласиться с этим — и именно их ты вколачиваешь в землю! Но от этого нет никакого толка, ты только сильнее затягиваешь этот сраный город в выгребную яму, а мотивируешь все своим долгом! Это бессмыслица, Бэтс!..
Последние слова Джокер не проговорил, а пролаял. Его глаза словно горели огнем, а улыбка вовсе не была дружелюбной — он сейчас по-настоящему походил на разъяренного волка и был ужасен в этот момент. Но Бэтмен словно не услышал всего сказанного: на него все еще действовал газ. И когда он смотрел на Джокера во время его монолога, то испытывал странную эмоцию, похожую на сочувствие, а вид безумного, раздосадованного Джокера забавлял его и даже притягивал.
Джокер стоял, бешено оскалившись, и, не дождавшись хоть какой-то реакции от Бэтмена, продолжил говорить:
— Зачем ты надеваешь этот костюм, что тебе это дает? Чувство выполненного долга, может, славу — или ты просто маньяк-фетишист?
— Нет, — коротко ответил Бэтмен.
— Нет и... что? Назови мне причину!
Джокер, сдвинув брови и прищурив глаза, ожидал ответа. Но Бэтмен в этот момент абсолютно не задумывался над заданным ему вопросом, он смотрел на своего врага, чувствуя не что иное, как симпатию. Острые черты лица Джокера, зеленые волосы, красные губы, горящие глаза — все это привлекало его и манило.
— Какая же ты сволочь! — прорычал безумец.
И тут Бэтмена словно молнией прошибло, у него в голове мелькнула интересная мысль — и она совсем не показалась ему неуместной или противной в данный момент. Он был опьянен этой идеей, в его состоянии все кажется простым в исполнении, на удивление воплощаемым и нормальным.
Он спокойно пошел навстречу к Джокеру. Тот направил на него пистолет и очень строго, насколько был сейчас способен, сказал:
— Стой, где стоишь, Бэтмен!
Но тот пропустил этот совет мимо ушей и продолжал подходить к Джокеру.
— Эй, кажется, у летучих мышей хороший слух, а ты что, исключение?!- сказал клоун, продолжая держать врага на мушке. Хотя ни в одном движении Бэтмена не было и намека на агрессию, Джокер все равно испугался такого напора. Бэтмен подошел вплотную, а преступник, озадаченный поведением Темного Рыцаря, целился ему в голову, но не решался нажать на спусковой крючок. Возможно, Джокер хотел знать, что тот будет делать, а может, он и в правду был просто не способен убить Бэтмена. Тот отодвинул рукой пистолет — и замер на мгновение. Он смотрел в зеленые глаза, а те, в свою очередь, смотрели в голубые. Во взгляде Джокера читалось удивление, а ярость, обуявшая его минуту назад, прошла и ничего после себя не оставила. Он неуверенно поднял руку с пистолетом и приставил дуло к виску героя:
— Я выстрелю, Бэтс. Ты знаешь, я сделаю это.
— Не думаю, — тихо произнес Бэтмен, легко прикоснувшись к губам Джокера. Тот отшатнулся от него, но Брюс не дал ему вырваться и, прижав к себе, впился грубым поцелуем. Джокер пару раз дернулся, промычал что-то — но через мгновение, выронив пистолет и обхватив руками врага, стал отвечать на поцелуй с такой же страстью. Неизвестно, сколько по времени это длилось, — только Бэтмену пришлось приложить усилия, чтобы отпустить недруга. Лицо Джокера прояснилось, и, посмотрев на Бэтмена, он широко улыбнулся ему:
— Хе-хе, Бэтси, я такого не ожидал. Даже мечтать боялся.
Бэтмен еле заметно улыбнулся. На мгновение ему показалось, что это не он стоит напротив человека с зелеными волосами и нарисованной улыбкой — напротив убийцы и маньяка — и делает такие неприличные вещи, да еще и получает от этого удовольствие. Джокер, видимо, чувствовал то же самое и, улыбнувшись одними губами, стал вытирать испачканного в помаде Бэтмена.
Вдруг за их спинами послышался топот целого десятка полицейских. И Бэтмен как будто вспомнил, что он стоит напротив Джокера, своего врага, и ударил того предплечьем в челюсть. Безумец совсем не ожидал этого и от такого мощного удара грохнулся на землю. Он, приложив руку к ушибленному месту, нервно расхохотался так, как никогда не делал этого прежде. Несколько полицейских, подбежав к преступнику, обездвижили его и надели на запястья наручники. Они грубо подняли его с пола и поволокли к выходу, намереваясь навечно запереть в лечебнице Аркхэм.
— Куда вы меня тащите? — смеялся Джокер, оглядываясь на Бэтмена. — Мы с Бэтси еще не закончили, ха-ха...
Брюс провожал клоуна взглядом, внешне он был все так же спокоен. Когда безумного полишинеля* увели, Гордон не мог не подойти к Бэтмену и не спросить, как тот себя чувствует. Вероятность того, что он мог пострадать в борьбе с клоуном, всегда оставалась довольно высокой.
— Бэтмен, с тобой все в порядке? — спросил Джеймс.
— Не очень, — донесся тоскливый ответ.
— Ты ранен? Может, врачу стоит осмотреть тебя? — комиссар не ожидал такого ответа: обычно Бэтмен ограничивается парой слов, мол, все нормально, а сейчас он сам на себя не похож.
— Я бы предпочел психиатра, — усмехнулся Темный Рыцарь и ушел восвояси, к себе домой. Его опьянил не один лишь газ, но и что-то более могущественное.
Все это было только началом их с Джокером взаимоотношений — неправильных, сложных, но вместе с тем таких интересных и захватывающих.

***

Брюс проснулся от яркого луча света, протиснувшегося сквозь узкую щель между шторами, тот, словно по приказу самой Подлости, упал именно на лицо мужчины. Уэйн с трудом открыл слипшиеся глаза и огляделся вокруг. Обстановка была привычной — такой, какой её всегда видел Брюс. И он, закатив глаза, снова задремал.
— Мистер Брюс, — услышал Уэйн голос своего дворецкого и, снова открыв глаза, посмотрел в сторону двери. В проеме стоял Альфред, держа перед собой поднос с завтраком. Выражение его лица четко давало понять, что его что-то беспокоит.
— С вами все в порядке? — в который раз спрашивал старик у своего хозяина.
— Вроде да... — хриплым голосом отозвался Брюс, приподнявшись на кровати.
— Что произошло в тот день? Что с вами сделал Джокер, что вы так странно вели себя?
— Что случилось?
Альфред очень подробно описал произошедшее, и у него во время пересказа был более, чем просто серьезный вид, потому что причины поведения его хозяина сильно настораживали его...
«Когда Брюс вернулся в бэтпещеру, Альфред, как и всегда, встречал его и заботливо спросил:
— Все закончилось благополучно, сэр?
Бэтмен представлял собой угрюмого и хмурого американца, который одевает по ночам костюм супергероя и идет бороться с преступностью, но при этом он странно шатался, как будто выпил что-то очень крепкое:
— Да, все прекрасно! — сказал Брюс и расхохотался, хватаясь за живот. Потом резко разогнулся, кашлянул и быстрым шагом пошел переодеваться, налетев по пути на стол. Он также снес компьютер, коробки с оборудованием, при этом, почти не переставая, повторял „Ой!“ и без конца смеялся. Альфред был шокирован поведением хозяина. А позже действия все сильнее походили на анекдот. Брюс с криками „Я хочу зажечь!“ пытался отнять у Альфреда зажигалку, которую перед этим стащил с кухни.
— Для этого не обязательно поджигать дом, мастер Брюс! — вопил Альфред.
Дальше Брюс Уэйн, взрослый человек, миллионер и плейбой, бегал по дому, как ребенок: разнес полкухни, гостиную, весело разбрасывая вещи во все стороны. А в главном холле он подбежал к входной двери, открыл ее и стал кричать:
— Проходите, проходите! Что вы стоите?!
— Кому это вы?.. — в полном отчаянии спросил Альфред, не очень надеясь на логичный ответ.
— Им! Скажи, Альфред, пусть они не стесняются и проходят!
Альфред на улице не увидел никого, даже собак или птиц. А Брюс словно забыл о непонятных, видимых только ему сущностях, серьезно посмотрел на Альфреда и сказал:
— Когда ты успел отрастить усы? Да еще такие густые. Почему со мной не посоветовался? Мне не нравится! Сбрей их!
Альфред невольно приложил руку к верхней губе и лишний раз убедился, что никаких усов у него и в помине нет — по крайней мере, тех, которые мерещились Брюсу.
А тот, в свою очередь, бесцельно бродил по холлу, болтая руками. Альфред с горечью понимал, что у его хозяина и практически сына белая горячка, но ничего не мог с этим поделать.
Брюс еще полдня скакал и бегал по всему дому, а потом, ближе к вечеру, пришел к себе в спальню и рухнул без сил спать...»
— И вы проспали двое суток, мистер Брюс, — завершил рассказ Альфред.
Глаза Уэйна округлились, когда он услышал эту фразу, — но потом Брюс обратно нахмурился:
— Я ничего этого не помню.
— Что же с вами произошло в банке?
— Помню, что Джокер приготовил мне какой-то сюрприз, как он сказал, — напряг свою память Брюс. — Я спас заложницу... Да, помню, как бомбу обезвреживал. Потом газ... Я надышался чем-то, а затем... Не знаю — дальше не помню.
И тут внезапно стали всплывать образы то ли сна, то ли того, что было на самом деле: выстрелы, смех, разговоры и... поцелуй?
Я поцеловал Джокера?!
— Вы что-то вспомнили? — поинтересовался Альфред.
Видимо, воспоминания настолько сильно отобразились удивлением на лице мужчины, что дворецкий просто не мог не догадаться.
— Нет... ничего. Просто сон.
— Сомневаюсь, что в таком состоянии вам что-то могло сниться, — с прищуром сказал Альфред.
Брюс, сдвинув брови, принялся за завтрак, намекая, что продолжать этот разговор он не намерен.

***

Аркхэм. Девятый круг ада. Казалось, будто все стены этого сумасшедшего дома пропитаны безумием его обывателей и даже абсолютно нормальный человек, попадая сюда, сойдет с ума, просто просидев одну ночь за закрытыми железными дверями.
Джокер ненавидел это место, ненавидел свою камеру так же, как ненавидел людей, жизнь и себя. Стены холодные, сырые смотрят на него с вызовом и словно говорят ему: «Сыграем?» А в чем заключается игра? Если человек сможет просидеть здесь какое-то время и не сойти с ума, то его выпустят, а если нет, то придется глотать таблетки. Стены издеваются над своими посетителями-сумасшедшими, угрожают им. В таком месте эхом отдаются даже собственные мысли в голове. Необычайная пустота сжимает вязким комком воздух, а внутри она оседает гранитной крошкой, из-за которой становится трудно дышать. Все уныло и грустно. До ужаса грустно.
Джокер лежал на своей кровати с жестким пыльным матрасом, обернутым в не менее пыльную простыню, укрывшись тонким грязным одеялом. Под ним было холодно, очень холодно. От моря всегда шел леденящий и тело, и душу мороз, словно лета здесь никогда не бывает. И не чувствовался никогда приятный и свежий соленый бриз. Не было видно, как солнечные лучи скользят по морской глади и встречают рассвет, а также никто не видел розово-фиолетового неба, отражающегося в воде, — закат. Он так прекрасен.
Джокер часто представлял эту картину, она согревала его в особенно холодные ночи, но сейчас его грело нечто другое... или другой? Бэтмен, ночной мститель, настоящий герой. Его враг, его страх, его страсть. От одного только образа Бэтмена у безумного клоуна сжималось что-то в груди и учащалось сердцебиение. Он не мог смотреть больше ни на кого и ни на что — только на него. Он такой мощный, сильный, прекрасный, серьезный, неудержимый. Так и хочется сделать что-нибудь, чтобы герой отбросил в сторону свою хмурую маску, свой жуткий образ и стал на время ребенком.
Он же был когда-то им? Кто скрывается под этой маской? Зачем тебе скрывать свою личность?
Джокер сжался в комок, его глаза выглядывали из-под одеяла и горели хищным огнем. Он вспоминал тот день.
Я ведь не выстрелил. О, я теперь никогда не выстрелю! В тебя.
Джокер засмеялся, еще сильнее сворачиваясь в клубок, и полностью укрылся одеялом.
Утром, когда сонное солнце поднимается из-за горизонта и освещает своими бледно-желтыми лучами землю, попадающими во все укромные места Готэма — кроме лечебницы Аркхэм, словно они боятся оказаться там и стать пациентами, — Джокер сидел, продолжая вспоминать о том ужасно-прекрасном дне, ожидая пока придет комиссар полиции Джим Гордон.
Джеймс не стал заходить в камеру: это было разумно — он просто открыл маленькое окошко в двери и через него общался с заключенным:
— Ну что, нравится тебе здесь? — злым, слегка издевательским тоном произнес Джим.
Джокер довольно улыбнулся ему в ответ и, встав с кровати, подошел к двери:
— Конечно, это не пять звезд, здесь даже одной-то нет! Но ничего страшного, я это смогу пережить, раз ты так беспокоишься обо мне. Единственное, что радует меня. Хах. Хотя есть еще кое-что: я скоро отсюда выберусь.
— Ты не сбежишь! — уверенно начал Гордон, а потом добавил: — В этот раз.
— Ты мне это уже говорил в прошлый раз, — рассмеялся Джокер. — Упс! И в позапрошлый, и позапозапрошлый раз, и позапозапоза...
— Заткнись!
В ответ донеслось зловещее хихиканье, а потом Джокер произнес:
— Я хочу увидеть Бэтса!
— Бэтмена? Зачем он тебе нужен?
— Не твое дело Джимми, — скалясь, сказал клоун.
— Он к тебе не придет, — отозвался Гордон, сдвинув брови. — У него нет повода, чтобы... навещать тебя.
— О, какая жалость! А, да, я же совсем забыл. Видишь ли, комиссар, у меня для жителей моего любимого маленького городка есть такой же маленький очаровательный сюрприз, который обеспечит мне внимание крылатой мыши. Хи-хи. Это просто бомба!
— Что? Когда ты успел? Говори! — Джеймс разозлился, но он был бессилен в данной ситуации.
— Джим! — Джокер серьезно посмотрел на комиссара и, приложив руки к двери, сказал: — Джи-и-им, ты же знаешь, что я очень, очень предусмотрительный!
Губы безумца растянулись в мефистофельской ухмылке, он хитро прищурился и всматривался в негодующий взгляд Гордона.
— Где она? — спросил Джеймс.
— Нет, нет, нет, комиссар, — всплеснул руками Джокер, — я тебе ничего не скажу. Только ему.
— Почему? — Гордон был очень зол.
— Да что ты пристал?! А? Ладно, не обижайся, просто Бэтса шантажировать веселее. Не расстраивайся, я буду помнить о тебе. Ха-ха...
Гордон не нашел, что ответить, — он зло посмотрел на клоуна, который, скаля зубы, произнес:
— Я жду, комиссар. Приведи его ко мне! А я, так и быть, посижу здесь. Ха...
Джокер скрылся в темноте своей камеры, а Гордону осталось только проворчать себе под нос, какой этот псих изворотливый жук, хитрый лис, а также — обычная скотина, и пойти исполнять его требование.
Бэтмен только сокрушенно покачал головой, когда услышал от Джима про бомбу, заложенную Джокером. Он раздраженно вздохнул и испарился так же быстро, как и появился, оставив на крыше с бэтсигналом комиссара полиции в одиночестве.
Темный Рыцарь оказался в Аркхэме гораздо быстрее, чем он мог от себя ожидать. Гордон предупредил сотрудников лечебницы, что их посетит Бэтмен, поэтому его появление никого не удивило.
Брюсу жутко не хотелось встречаться с Джокером: последняя их встреча оставила после себя множество неразрешенных вопросов, ответы на которые им предстояло дать в ближайшее время, а именно сейчас. Но предстоящий разговор вызывал у Бэтмена нервную дрожь — и желание увидеться с клоуном уменьшалось с каждой секундой.
Бэтмен зашел в камеру к Джокеру. Тот сидел на кровати и, видимо, думал о чем-то важном и приятном, что было понятно по выражению его лица.
— О, это ты, — Джокер так широко и мило улыбнулся, что Бэтмен непроизвольно напрягся. — Привет, милый, как дела?
— Не называй меня так, — сухо отозвался Брюс.
Джокер встал с кровати и расстроенно сказал:
— М-м-м, ну ладно, давай более официально. Приветствую тебя, Бэтмен! Так лучше? Нет? Мне тоже не очень нравится, хи-хи. Чем займемся, Бэтси? — кокетливо состроив глазки, спросил он.
Бэтмен смог только разозлиться — но он все еще удерживал себя в руках:
— Где бомба?
— О, давай не будем о работе! Давай лучше поговорим о нас.
Джокер хотел подойти к Бэтмену, однако у того сжались кулаки.
— Ты чего такой злой?
— Где бомба?
— Да забудь ты про нее! Ты ведь пришел ко мне... — чарующе произнес клоун.
— Я пришел узнать, где бомба! — отрезал Бэтмен.
— И все? — недоуменно сморщился Джокер.
Брюс не только не ответил, но и не шелохнулся.
— Какая досада, — разочарованно произнес безумец. — А я-то думал, что между нами все изменилось.
Бэтмен еле заметно вздрогнул:
— О чем это ты? — спросил Брюс, сомневаясь при этом, хочет ли он знать ответ.
— Ты не помнишь? — глаза Джокера округлились, а уголки его губ вновь поднялись вверх.
Бэтмен нахмурился, но под маской этого не было видно. Джокер с минуту смотрел на него, ожидая более яркого проявления эмоций, но, ничего не дождавшись, смеясь, сказал:
— Как такое можно было забыть?! Это же было самое удивительное событие! Как снежная лавина в пустыне! Как жара в Антарктиде! Как тишина и спокойствие в Готэме!
От последних слов псих захохотал пуще обычного, а Бэтмен же раздраженно выдохнул. Придя в себя, Джокер продолжил:
— Ох, Бэтс, я разочарован. Это же было фундаментально...
— О чем ты говоришь?! — твердо повторил Бэтмен.
— О чем? О тебе. Видимо, мой газ на тебя действует совсем по-другому. Сначала ты ведешь себя нормально, потом — бум! — тебе отшибает память, — Джокер двумя пальцами ткнул Бэтмена в висок. Они стояли слишком близко друг другу: за время своих речей зеленоволосый мужчина успел подкрасться достаточно близко к герою, чтобы дотронуться до него. Брюс был слегка обескуражен этим фактом, однако скрыть это ему не составляло особого труда:
— О чем ты говоришь?! — вновь спросил Бэтмен, его голос звучал очень строго, как и в предыдущий раз, — но на коварной уверенности оппонента это никак не сказывалось. Джокер по-прежнему игнорировал вопрос, однако вскоре он прекратил мучить Темного Рыцаря, отскочил от него и, разведя руками, сказал:
— Хочешь, я расскажу? Напомню тебе, что было после того, как ты надышался газа? — Джокер стал медленно подходить к Темному Рыцарю. — Ты превратился в монстра, набросился на моих помощников, стал разрывать их на куски, даже стрелял в них. С криками «Убью!» разогнал их ко всем чертям в разные стороны, а потом принялся за меня... Хи-хи... Ты подошел ко мне, схватил и, как Д’Артаньян, долго не видевший Констанцию, впился в мои губы! Ты поцеловал меня, Бэтс, взасос! М-м-м, было вкусно...
— Что? Ты врешь! — Бэтмен был в растерянности — и единственный выход, который он для себя нашел, — гнев. — Это неправда! Не может ею быть!
— Так и было, — спокойно заверил его Джокер.
— Ты лживая сволочь! Дегенерат! — прорычал Бэтмен.
Ответом ему был издевательский хохот:
— Ну ладно, ладно! Насчет первой части я наврал.
Бэтмену на мгновение стало легче, но потом пришла новая волна бешенства, а его враг продолжал нагнетать обстановку:
— Но что касается последней... — голос Джокера загадочно понизился. Бэтмен посмотрел ему в глаза: взгляд того был яснее весеннего неба — и это не могло не настораживать.
— Это был действительно взрыв, — продолжал клоун, — взрыв эмоций. Я наконец-то понял, что ты по-настоящему чувствуешь ко мне, Бэтси. Нам ведь давно надо было сделать нечто подобное, а? Как думаешь? — Джокер подошел вплотную к Бэтмену, положив руки ему на грудь, стал царапать его броню ногтями. — О, я как сейчас помню: твои теплые губы, нежный язычок... Как он скользнул в мой рот, поиграл с моим...
Тут Бэтмен прервал его речь очень мощным ударом в челюсть, ему даже показалось, что он слышал, как треснула кость. Джокер с жутким грохотом упал наземь и засмеялся. Бэтмен бросился на него и начал вбивать все его ничтожество в пол. Джокер закрылся руками, сжался, пытаясь защититься от кулаков, продолжая смеяться:
— Это и есть предварительные ласки?
Бэтмен схватил врага за горло и, сильно сжав пальцы, сдавил ему гортань. Джокер, превратив смешок в рваный выдох, хватал за руки Бэтмена, пытаясь сбросить их. Брюс больше не мог сдерживать свою ярость — все, что ему сейчас хотелось, — это... убить? Он осознал, что может задушить Джокера, и, отпустив его, отстранился. Безумец, приложив руку к горлу, кашлял и одновременно смеялся. Он посмотрел Бэтмену в глаза и сказал:
— Ну, давай, продолжай! Тебе же это нравится. Давай, избей меня, уничтожь, раздави, выбей из меня все последние остатки разума — только перед этим поцелуй! Укуси, разорви и изнасилуй, а потом — убей! Черт, это будет самая потрясающая смерть! Ха-ха...
Бэтмен снова ударил его. У Джокера все поплыло перед глазами, боль прошла электрическим током по всему телу. Бэтмен, в ужасе осознав, что здесь сейчас происходит настоящее безумие, около минуты смотрел на испачканного кровью врага, а потом мгновенно скрылся за дверью.
Джокер, найдя в себе немного сил, кашляя и хихикая, подполз к двери и стал скрестись в нее:
— Бэтс... Кхе... Бэтси, я знаю, что ты еще здесь, — зашептал он, срываясь иногда то на смех, то на кашель. — Все в этом городе — безумие. Я безумен, и ты — тоже, не отрицай. Почему же нам с тобой не сходить с ума вместе? Бэтс, ты нужен мне так же, как я нужен тебе. Мы — одно целое, мы нужны друг другу. Ты только представь, сколько вещей мы сможем с тобой сделать вместе. Представил? Бэтси? Бэтс? — Никаких звуков с той стороны Джокер не услышал, а сомнения, что Темный Рыцарь не стоит сейчас за дверью и не слушает его, разжигались все сильнее. Он судорожно выдохнул, пытаясь заглянуть в щель под дверью, которой и в помине никогда не существовало, но надежда не отпускала его — и он добавил:
— Ты ведь вернешься, правда? Да, я знаю, — ты вернешься. Я буду ждать тебя.
Джокер сказал этот чуть ли не самому себе, смущенно и тихо хихикнув при этом. И тут раздались знакомые удаляющиеся тяжелые шаги. Псих точно знал, кому они принадлежат. Облизнув окровавленные губы, он громко засмеялся до ужаса знакомым всем дьявольским смехом.

@темы: Бэтмен, Джокер, Слэш, PG-13, Фанфики

---

Приветствую!

[The Queen of Crime]

Я вернулась! Надеюсь, тут еще никто не вымер

А я написала фанфик, ибо ни на что больше не способна.

Название: Fuck me like you hate me
Фэндом: Batman: Arkham Origins (это важно)
Пейринг: Бэтмен/Джокер
Рейтинг: NC-17 (18+)
Жанры: Слэш! Драма, Дарк
Размер: мини, 3141 слов
Описание: По сюжету игры Arkham Origins. В конце Бэтмен приходит в часовню, находит там Джокера и начинает выбивать из него всю дурь. Но что-то пошло не так: Гордон опаздывает, Джокер без сознания, а Бэтмен начинает понимать, что кулаки - бессмысленная трата времени.
Примечания автора: Те, кто играл в эту игру, увидят, что начало - это переведенное в текст изображение (игры). А те, кто не играл, будут просто знать как это выглядело. Своего рода игра "Как должно было быть", а все не должно было ограничиться обычным избиением. Ну, мне бы так хотелось.
Можете заглянуть сюда: ficbook.net/readfic/3172123/8343600 если пожелаете, мне будет приятно.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ к работе:
1. Изнасилование;
2. Элементы физического насилия;
3. Пара матных слов;
4. Не несёт глубокой смысловой нагрузки (наверное);
5. Плод фантазии автора и не более.

Милый друг, помни о вышеуказанном, когда будешь читать.

Надеюсь, кого-нибудь заинтересует.

Приятного чтения!

If you want me meet me,
At electric chapel... ©


— Джокер отправился в часовню, она — прямо за той дверью, — сказал Гордон, указав взглядом на нужную Бэтмену дверь, одновременно пытаясь привести в чувство начальника тюрьмы.

Бэтмен, быстро преодолев расстояние до тюремной часовни, около настежь раскрытых дверей увидел труп одного из сотрудников, которого, по всей видимости, убил Джокер. Терпение Брюса и без того было на исходе, и он только сильнее рассердился, когда увидел это. Стараясь сдерживать ярость, Брюс вошел в помещение, где в противоположной стороне, у подножья небольшой лестницы, у алтаря, сидел Джокер. Безумец, задыхаясь, хохотал над чем-то.

— Мышь побери, — сказал он, оглянувшись, когда услышал позади себя тяжелые шаги.

Он попытался встать, но — не в состоянии отойти от накатившей волны смеха — сгибался пополам, хватаясь за живот. Бэтмен приближался к Джокеру, всем видом демонстрируя, что его дальнейшие действия будут малоприятными. Усмирив свой неизвестно чем вызванный смех, безумец развел руками, приветствуя подошедшего врага:

— Какая ночь!

Бэтмен схватил его за грудки и поднял высоко над собой. Взгляд Брюса был преисполнен ненависти, но Джокера это никаким образом не волновало — он глумливо усмехался и хищно оскалился.

— Только закончил убивать, — сказал он, взмахнув руками, изображая когти какого-то зверя, — но решил продолжить развлечение?

— Бэйн еще жив, — спокойно произнес Брюс.

Мгновенно довольная ухмылка Джокера сменилась удивлением. Не в силах поверить на слово Бэтмену, он достал из внутреннего кармана плаща кардиометр и увидел подтверждение сказанному. На маленьком экране двигалась зигзагом зеленая линия, сообщающая всем, кто на нее смотрит, как и с каким ритмом бьется сердце человека, а в данном случае она говорила, что Бэйн действительно жив.

— О... это не смешно, — зло произнес Джокер и бросил на пол небольшое устройство, которое с тихим звоном отлетело в сторону. Джокер резким движением вытащил пистолет и приставил его к виску Бэтмена. Тот молниеносно отреагировал и оттолкнул руку, одновременно отпуская Джокера. Безумец нанес врагу несильный удар для того, чтобы успеть отойти на достаточное расстояние, удерживая Бэтмена на прицеле. Он мог в любой момент выстрелить, но пока не собирался этого делать, намереваясь растянуть приятный момент торжества. Брюс оскалился и с ненавистью во взгляде следил за Джокером, не решаясь что-либо предпринять: он не знал, успеет ли обезоружить преступника прежде, чем тот выстрелит.

— Сколько злости, сколько пара — все ради меня, и каков итог? — с издевкой произнес Джокер. — Знаешь, если ты позволишь мне договорить, то ты кое-что поймешь. Поймешь, что мы на самом деле похожи. Поймешь что-то новое о себе.

— А ты поймешь, что пора уже заткнуться! — грубо прервал его речь Бэтмен.
Джокер помолчал пару секунд, безумно ухмыляясь, все еще удерживая врага на мушке пистолета. Его рука не дрожала. Брюс понимал, что тот несомненно выстрелит, ему необходимо было немедленно что-то предпринять.

— Это так печально, — с фальшивой грустью в голосе сказал Джокер. — Я боюсь, что ты не хочешь увидеть скрытое во мне добро. Впрочем, ты не умеешь понимать, мышиные ты мозги.

Послышался опасный звук взведенного оружия, и Брюс не потерял ни одной дорогой секунды, выбив из руки безумца пистолет и нанеся ему мощный удар ногой в область живота, что заставило отлететь Джокера в противоположный угол помещения. Он разнес одну из скамеек и проехал по полу на спине, чуть не свернув себе шею. Бэтмена в данный момент не волновало, насколько сильно он мог поранить этого невменяемого человека: ярость, обуявшая его сознание, лишила чувств сожаления и самоконтроля.

— Это все для меня — или для тебя? — сказал Джокер, игнорируя острую боль во всем теле, поднимаясь на дрожащие ноги. — Ты должен знать, что я-то — конченый тип. Но для тебя еще есть надежда. Ха-ха, да. Я возлагаю на тебя огромные надежды. Так что, давай. Продолжай. Не останавливайся! Чего ты ждешь?!

Джокер играючи подпрыгивал, шутливо сжимал кулаки, дразнил Бэтмена, подзывая его к себе. Тот бросился на него и нанес несколько сокрушительных ударов, от которых Джокер чуть не упал. Потом Брюс, схватив безумца за плащ, бросил его со всей силы в сторону. Смех Джокера превратился в сдавленное шипение, когда он разбил окно и рухнул на землю. Осколки красного стекла рассыпались по полу, громко и жалобно звеня. Без того поврежденная спина Джокера еще сильнее загудела, призывая его лечь обратно и не вставать, но он не желал обращать на боль внимание:

— До тебя так и не доходит, — рыча, произнес безумец, поднимая куски стекла, внешне напоминающие ножи, — слишком толстый череп!

— Сдавайся. Все кончено, — потребовал Бэтмен, приближаясь к Джокеру.

Тот пропустил приказ мимо ушей и первым ринулся в атаку, но он оказался недостаточно быстрым, чтобы соперничать в скорости с Бэтменом, особенно после побоев. Брюс выбил из рук Джокера оба куска стекла, что того очень повеселило. Тут же последовало с десяток сильнейших ударов, Бэтмен не сдерживал рвущиеся на свободу ярость и гнев. Он не сомневался, что сила подействует на Джокера и тот поймет, что проиграл. Но это было не так: клоун не старался сопротивляться или защищаться — он просто терпел. Лицо Джокера исказилось гримасой боли, но в тоже время Брюс видел, что это никак не влияет на него — не пугает и не злит.

Избиение завершился красивым апперкотом, после которого Джокер с грохотом упал прямо на алтарь. Было видно, что ему больно, что он повержен и теряет силы, но его смех, олицетворяющий безразличие ко всему происходящему, только сильнее раздражал. Он лишь смеялся над Бэтменом и над его попытками запугать и унизить себя. Брюс притянул к себе Джокера за ворот рубашки и сдавил ему горло, из-за чего тот захрипел. Бэтмен занес руку для очередного удара — но остановился.

— Вот почему ты поступаешь так, верно? — сказал Джокер так, будто видел все потаенные желания врага. — Тебе это нравится. Тебе необходимо это чувство...

Продолжать что-либо говорить Брюс не позволил — мощный удар в челюсть заставил Джокера выплюнуть последнее слово и весело рассмеяться. А после того, как Бэтмен поднял его над полом, у него успела мелькнуть мысль, что приземление будет более, чем просто болезненным. Бэтмен бросил Джокера со всей оставшейся силы на землю. Тот, вероятно, мог получить сотрясение мозга от такого падения, но это позже будут выяснять медики. Джокер оставался в сознании и вовсе не собирался сдаваться или просить остановиться. У него не осталось сил, чтобы встать на ноги, и он, приподнявшись на локтях, поманил к себе Бэтмена:

— Давай же, детка! Избивай меня, пока кулаки не устанут! — призывал он, усмехаясь, а Бэтмен смог только раздраженно выдохнуть в ответ. — Зачем медлить? Ты же знаешь, есть только один способ меня остановить.

Брюс действительно знал, о чем говорит Джокер, и, схватив его за шею, сдавил со всей силы гортань, по-настоящему собираясь задушить. Тот начал задыхаться, захрипел, пытался освободиться. На его лице только на одно мгновение появился испуг — а потом выражение лица сменилось какой-то радостью. Джокер смеялся, пытаясь сбросить руки Бэтмена, в этот момент он видел перед собой не человека в костюме летучей мыши, а жуткое чудовище. Страшное, пепельно-черное с огромными крыльями, оно продолжало душить его, угрожающе шипело, вызывая тем самым дрожь во всем теле и взволнованный смех.

Бэтмен нанес последний завершающий удар, который подействовал нужным образом и наконец заставил безумца отключился.

Брюс тяжело дышал, он очень устал за последние сутки. Напряжение стало его надоедливым другом с недавнего времени. Он посмотрел на Джокера и почувствовал, как с каждой секундой все сильнее ненавидит его. И эта ненависть была во много раз сильнее, чем ко всем остальным преступникам Готэма, которые встречались ему раньше. Но слепая ярость никак не помогла Брюсу. С ней он не смог одержать победу над этим подонком, устроившим разруху в городе и бунт в тюрьме. Но убить Джокера Бэтмен не то чтобы не мог — он не хотел этого, хоть и приблизился к смертоубийству, пока избивал преступника.

Кулаки далеко не самое подходящее оружие для победы над безумцем, Бэтмену необходимо воспользоваться чем-то посерьезнее. Смерть — это не единственное верное решение насчет Джокера. Она, конечно, остановит его, в этом нет никаких сомнений, но сделать это у Брюса не получится, как бы он себя не заставлял. Однако существует еще одна вещь, способная сдерживать Джокера, — могущественный, неконтролируемый, животный страх.

Страшная мысль посетила разум Брюса, он вдруг понял, как может испугать Джокера, унизить его и подчинить себе. Идея сама по себе казалось абсурдной, но что-то похожее на алчность и похоть все же мелькнуло в голове. Вероятно, безумие так же заразно, как и чума.

Брюс до последнего не верил, что всерьез собирается это сделать, до тех пор, пока не вспомнил всю мерзость, что успел сотворить Джокер, — и его снова окатило волной ярости. В памяти всплывали моменты последних встреч: оглушающие взрывы, уничтоженные десятки невинных жизней — все на совести безумца; необоснованная жестокость; звонкий, режущий слух смех; бешенство во взгляде; огромная улыбка; губы, натянутые до предела; ярко-красная помада.

«Тебе это нравится», — прозвучал голос Джокера в голове.

«Да. Черт тебя возьми!» — подумал в ответ Брюс.

Послав к дьяволу всякую осторожность и стараясь как можно меньше задумываться над тем, что он делает, Бэтмен принялся реализовывать возникшую в подсознании безумную идею. Он, схватив Джокера за плечо, резким движением перевернул его на спину и опустил взгляд на его пах, прикрытый тканью брюк. Внутри грудной клетки что-то зашевелилось. Брюс почувствовал, как неистово колотится его сердце и кровь стучит в висках. Он, стараясь сосредоточиться, начал расстегивать ремень и пару пуговиц на штанах Джокера. У него не хватало терпения — и он почти отрывал их. Бэтмен предполагал, что его враг пробудет в бессознательном состоянии достаточное количество времени и придет в себя не раньше, чем он окажется внутри него.

Но, к сожалению, судьба распорядилась иначе.

С трудом раскрыв глаза, Джокер посмотрел на чудовище, которое теперь приобрело вид обычного человека, не обращающего на него никакого внимания, продолжающего свои манипуляции.

Бэтмен уже избавился от всех пуговиц, испортил ремень и сейчас пытался стянуть штаны. На это Джокер отреагировал шипением, его голос осип — но фраза все равно прозвучала довольно грубо:

— Убери от меня руки! — сказал он и, оттолкнув Бэтмена от себя, попытался встать.

Брюс помешал ему это сделать и заставил лечь обратно. Джокер же злобно фыркнул в ответ. Он еще плохо понимал, что с ним происходит: голова жутко болела, темнело в глазах, к тому же со всем этим пришла еще и усталость, а бороться с ней было также трудно, как и с Бэтменом. Тот не позволял ему встать, прижимал к полу и старался стянуть мешавшие ему брюки.

— Отвали от меня, извращенец! — прорычал Джокер, продолжая бороться. Он мог в любой момент снова отключиться, но, догадываясь, что именно задумал Бэтмен, он злился — и это заставляло его оставаться в сознании.

Хоть Джокер и ослаб после побоев, в упорстве он не потерял нисколько — он отбивался как мог, прилагая к этому все оставшиеся силы. А Брюс спустя какое-то время потерял последнее терпение и нанес безумцу мощный удар в висок — голова того дернулась назад, а потом и сам он рухнул на пол.

Перед глазами поплыли красные круги, боль пронизывала все тело, перехватывая дыхание. Возможно, Джокер потерял сознание, потому что все, что происходило потом, до помутневшего рассудка доходило обрывками.

Пришел он в себя только тогда, когда почувствовал, как его перевернули на живот и что-то коснулось обнаженных ляжек. Джокер недовольно замычал и попытался встать — но вновь Темный Рыцарь не дал ему подняться. Сильные руки прижали его к полу, а мощные ноги раздвинули бедра. Бэтмен сдавил Джокеру грудную клетку, лишая возможности дышать. Тот сокрушенно ахнул, продолжал выкручиваться из крепкой хватки врага, сопровождая весь процесс бесконечным потоком матерных слов. Он перебирал все возможные извращенные места, куда можно было послать Бэтмена.

Джокер впал в бешенство и отчаянье, извивался в оковах собственной безнадежности и не знал, как выбраться, — и тогда, не найдя лучшего выхода, чем разговор, он хрипло прорычал:

— Ну, давай, давай, сделай это! Я уже вижу, как готэмский герой теряет все свое благородство... Если об этом узнают, ты низко падешь в глазах жалких людишек и весь этот городишко тебя возненавидит... И ты — тоже.

— Я пал не так низко, как сейчас падешь ты! — грубо отозвался Брюс.

Джокер истерично захохотал в ответ, пытаясь спастись от очередного безумия. По его коже прошла крупная дрожь, он ловил ртом воздух, пытаясь успокоиться и бороться дальше, что сейчас казалось нереальным. Бэтмен с легкостью сдерживал извивающегося под собой мужчину, оставляя все попытки сопротивления тщетными. Ему хотелось лишь одного: унизить своего врага, растоптать и использовать, как какую-то вещь.

Джокер сменил смех на рычание, срывался иногда на скулеж, теряя даже желание, желание не отступать. Силы неумолимо покидали его, дыхание перехватили ужас и гнев. Перед глазами воцарялась тьма, а веки тяжелели. Дернувшись еще раз, Джокер обмяк, пытаясь перевести дух и сохранить остатки гордости. Он находился в полусознательном состоянии и сильно ослаб — но продолжал сопротивляться боли во всем теле и стрессу. Сквозь окутанный мраком рассудок пришло осознание того, что Бэтмен приподнял его бедра и раздвинул ягодицы. Джокер и звука не издал в ответ на эти действия — было слышно только его хрипящее дыхание.

Бэтмен, проведя средним пальцем по анусу, почувствовал, что тот достаточно расслаблен, — он смог спокойно ввести внутрь палец. Но сфинктер вдруг резко сократился, отказываясь впускать его, — это действовало на нервы должным образом: и раздражало и возбуждало — но Брюс терпеливо — насколько это было возможно — продолжал растягивать мышцы.

С каждой секундой напряжению становилось все сложнее сопротивляться и отдалять соитие. Вскоре Джокер почувствовал, как что-то влажное и горячее потерлось об его анус. Он, стиснув зубы и сжав кулаки, иногда отпуская короткие проклятья в адрес Бэтмена, приготовился к вторжению. Брюс покончил с прелюдиями — и минутная подготовка сменилась активными действиями.

Без каких-либо предварительных ласк он стал надавливать на дырочку, постепенно входить внутрь. Это было нелегкой задачей. Потраченного времени оказалось недостаточно, чтобы облегчить проникновение, — и ему оставалось воспользоваться только грубой силой. Бэтмен раздраженно зарычал и, крепко удерживая Джокера за бедра, в два рывка вошел в него. Тот не выдержал, взвыл в голос, подавшись вперед, и попытался слезть с члена, но Темный Рыцарь придавил его всем весом к полу и не отпускал.

Когда Брюс наконец оказался внутри, то он на мгновения замер, потому что мышцы Джокера до того сильно сжались вокруг него, что в глазах будто молния вспыхнула. Он зажмурился, стиснул зубы и сдавленно рычал, со временем привыкая к раскаленной тесноте. Спустя минуту или, быть может, чуть меньше Брюс двинулся несколько раз, растягивая сопротивляющиеся мышцы, и почти мгновенно ощутил, как они поддаются. Он вышел до конца, а потом резко вернулся обратно, вырывая тем самым из груди Джокера рваный выдох. Брюс ускорялся, двигался все резче, врываясь в мягкую горячую глубину, из-за чего ему приходилось сдерживать стоны страсти. Наслаждение вскипятило кровь в венах — он физически чувствовал, как разбушевавшийся огонь желания опаляет его изнутри. Брюс давно потерял самообладание и сейчас особенно не хотел возвращать к этому.

Когда Бэтмен вошел, Джокер сиюминутно ощутил режущую боль внутри, она выбила искры из его глаз, жалобный крик и последующий горький смех. Сомневаться не приходилось, что Темный Рыцарь его порвал. Джокер пытался сдерживать рвущийся из горла скулеж. Он всхлипнул от боли и быстро задышал, можно было видеть, как дергается его кадык и дрожит челюсть.

В это мгновение силы безвозвратно покинули его. Единственное, что заставляло Джокера оставаться в сознании, — это чувство собственного достоинства. Но вместе с тем он вдруг ощутил жар, растекающийся в теле огненной магмой. Каждый толчок Бэтмена заставлял его рвано дышать и содрогаться от постепенно усиливающегося удовольствия. Он впился в руку зубами, стараясь перебить жутко приятную смесь боли и похоти. Джокер решил, что если Бэтмен так сильно хочет вести себя сейчас, как ублюдок, то так тому и быть, но сам он не хотел быть блядью, не желал получать удовольствие и тем более не собирался доставлять его Бэтмену.

Но он не сделал ничего, чтобы продемонстрировать это.

Боль, пронизывающую все его существо вначале, вытесняло наслаждение, что совсем ему не было нужно. С этого момента Джокер вновь принялся извиваться всем телом, пытаясь безуспешно вернуть боль для того, чтобы у него осталась хотя бы одна причина возненавидеть все это. Но получалось ровно наоборот. Бэтмен слышал не только болезненные стоны. Старания безумца давали более чем противоположный эффект.

Брюс подумал, будто его враг сдался, смирился со своей участью, что ему этот процесс даже начал нравится... И теперь он неумело подмахивает. И он усмехнулся, когда подумал, что подобный опыт Джокеру, вероятно, может пригодиться, когда Блэкгейд вернется к установленному порядку. Брюс, прислушиваясь к сладким, одновременно наполненным горечью стонам Джокера, старался грубее трахать его, мысленно повторяя одно и то же слово: «Ненавижу».

Но он и подумать не мог, что все происходящее настолько сильно заденет его. Брюс ощущал не только безмерную ярость, но и что-то другое. Он чувствовал, что не просто победил врага, а что владеет им. Уязвимость и беззащитность Джокера так тронули его, что заставляли немного ослабить напор и замедлиться. Брюс не рассчитывал получить хоть какую-то благодарность за это, но собственные принципы говорили ему, что так будет правильнее.

Полностью обессилив, Джокер прекратил сопротивляться и сдерживаться. Он хрипло постанывал и часто дышал, иногда тихо посмеивался, когда находил что-то забавное в этой ситуации. Безумец уже успел искусать обе руки, но вскоре, потеряв в этом всякую необходимость, перестал сопротивляться эмоциям, доставляемым Бэтменом.

Джокер отпустил себя и просто прислушивался к своим ощущениям. Ранее стекающие по щекам слезы высохли, а боль ушла окончательно — и её место заняло наслаждение. Джокер все сильнее впадал в состояние забвения и все меньше понимал, что вокруг него происходит, кто он есть на самом деле и что с ним сейчас делают. Но при этом он хорошо помнил, кто находится рядом с ним и кто все это начал.

Джокер чувствовал Бэтмена внутри себя, ощущал его страсть и силу и неосознанно шел навстречу. Он приподнял бедра — на коже уже появились большие темно-фиолетовые пятна — и прогнул спину. Так было удобнее им обоим, к тому же член Джокера перестал тереться об пол, что ранее доставляло больше боли, чем удовольствия. Он потянулся к нему и принялся водить рукой по всей длине. До ушей Брюса донесся полный блаженства стон, он ощутил, как Джокер дрогнул всем телом и с силой сжал его член. Это был еще не оргазм — но безумец находился на грани и от любого толчка мог кончить.

После очередной глубокой фрикции Джокер опустошенно выдохнул, приподнялся на руках и несильно ударился спиной о грудь нависшего над ним Бэтмена. Он стал выгибаться, будто ластился к нему, шел навстречу толчкам, а Брюс, прижавшись к Джокеру, продолжал с бешеной скоростью двигаться в нем. У обоих не осталось ни одной мысли — все внимание и чувства были направлены на долгожданную разрядку.

Брюс тяжело пыхтел, ему было чудовищно душно в броне, можно было заметить крупные капли пота, стекающие из-под маски. Джокер все еще опирался руками, дрожа всем телом, предвкушая приближающийся оргазм. Он повернул голову в сторону Бэтмена, не глядя на него, нашел его губы и поцеловал. Брюс, не потратив и доли секунды на обдумывание, сразу ответил, впившись в рот врага агрессивным поцелуем. С силой прикусывая губы Джокера, Брюс чувствовал вкус крови, с удовольствием слизывал её — и снова кусал, а тот отвечал тем же, ничем не уступая в жестокости.

Джокер протяжно застонал, прокусив губу Бэтмена, когда его накрыл оргазм, а следом за ним излился и сам Брюс.

— Бэтс... — усмехнувшись, произнес Джокер. Дальше он ничего не смог сказать, начатое предложение завершилось у него в голове. И с мыслью: «Было весело» — он опустился на пол и потерял сознание.

Брюс ослаб после пережитых эмоций, пытался восстановить дыхание и прийти в себя. Он смотрел на униженного и совращенного им же врага и не верил в то, что он только что сделал. Брюс и подумать не мог, что ему может понравиться нечто подобное. Он должен был разозлиться на себя за то, что потерял контроль, — но чувство самоудовлетворения заставляло его забыть об этом. На лице проскользнула улыбка: он сделал то, что задумал, и у него это с успехом получилось. Брюс почувствовал усталость, его начало клонить в сон, но, встряхнувшись и отгоняя ненужную слабость, он лениво начал подниматься.

И вдруг в коридоре послышались чьи-то спешные шаги...

@музыка: Seether - Fuсk me like you hate me

@темы: Бэтмен, Джокер, NC-17, Слэш, Фанфики

---

Поиск фанфика

[LuckyLa]

Дорогие сообщники, помогите найти фик, пожалуйста. Сюжет помню плохо, но там Джокер живёт с Бэтменом, периодически сбегает в люди (под гримом, с которым ему помогает - силиконовые накладки на шрамы, мусс для маскировки бедности и т.д.). Паралелльно, Альфред пытается раскопать правду и Джокере и даже находит его мать. Как такового слэша в фике и нет толком.
Из конкретных сцен точно помню парочку:
1) Бэтмен с Джокером дерутся, и Бэтси целует его, за что и огредает по лицу
2) Брюса и Джокера в гриме останавливает полицейский, Брюс психует, а Джокер наслаждается ситуацией, играя богатого английского мальчика.

@темы: Фанфики

---

Деанон, господа!

[sarantuya]

Срываем маски.

Спасибо, что были с нами и поддерживали нас!

@темы: WTF Combat 2015

---

Атака клоун-принца (много артов под катом) :3

[PetitJoe]

клик на кнопочку

Автор: 5533

@темы: Бэтмен, Джокер, арт, юмор, Кавай, Ссылки

---

Наш "Спецквест"!

[sarantuya]

@темы: WTF Combat 2015

---

Визуал команды Batman&Joker

[sarantuya]

Не совру, если скажу, что выкладка получилась просто зубодробительная.

@темы: Бэтмен, Джокер, арт, WTF Combat 2015, NC-17, R

---

Друзья, высокий рейтинг ждёт Вас!

[sarantuya]

Представляем Вашему вниманию наши тексты высокого рейтинга.
Драбблы
Мини
Миди

@темы: Бэтмен, Джокер, WTF Combat 2015, NC-17, R, Фанфики

---

"Скольжение в энтропию." Глава 48.

[Joygirl]

Перевод:  Joygirl
Бета:  Piper Bernadotte
Оригинал: into-entropy.livejournal.com/25333.html
Авторы: loony_lucifer & razothredfire
Жанр: слэш, ангст, драма, психология, насилие.
Рейтинг: NC- 17

Глава 48.

Брюс наблюдал за ним с другой стороны комнаты, пока тот не скрылся из виду. Мыслями он был далёк от разговора с Люциусом, который, очевидно, уже ничему не удивлялся и не собирался начинать сегодня. Будет ли у них когда-нибудь... мир? Было ли это вообще возможно? Едва ли он мог такое вообразить, но и от попыток представить это он чувствовал себя усталым.

Даже сейчас, когда Брюс говорил с Фоксом по телефону, клоуну не давала покоя пружинная установка, сборку которой он только что освоил. Он размышлял обо всех замечательных вещах, которые можно было сделать с её помощью. Найдя небольшую металлическую коробку и те же составные части, что они использовали для создания линемётов, Джокер осмотрелся, — не подглядывает ли кто за ним, — и начал возиться с деталями.

Закончив разговор с Люциусом, Брюс потянулся. Джокер куда-то скрылся. Вероятно, он все еще был увлечен инструментами, которые Брюс ему показал. Он был немного удивлен тому, что безумец настолько увлекся всем этим. "Джокер", позвал он, надеясь, что его голос отзовется эхом в большой комнате и в смежныхе залах. Это срабатывало, когда Альфред звал его.

Безумец не отзывался, торопясь собрать детали воедино. Чёрт. Времени не хватает... Он установил спиральную пружину на место, закрутив крышку до конца. Теперь он не рисковал касаться короба: пружина была так тонко сбалансирована, что слишком сильное или резкое движение непременно заставило бы ее расжаться.

Со вздохом Брюс оттолкнулся от стола и пошел искать блуждающего клоуна. "Джокер", позвал он опять. Его голос звенел в пустых залах, и только после раздавался звук шагов. Мужчина или скрывался, или был полностью поглощен чем-то, и Брюс не был уверен, какой из вариантов он бы предпочёл.

Осторожно наливая машинное масло в контейнер внутри устройства, Джокер не сводил глаз со своей поделки даже когда услышал шаги приближающегося Брюса. ...это может блестяще сработать. Кому нужно нападать на людей в открытую? Ведь можно заманить их в ловушку самыми обычными, окружающими их вещами, которые они никогда не замечают...

"Джокер, где....." Брюс заглядывал в каждую комнату, которую проходил, и наконец оказался около той самой комнаты, в которой скрывался Джокер. Голова у того была опущена, плечи сгорблены, и все внимание сосредоточено на чем-то в его руках, над чем он лихорадочно трудился.

Контейнер был заполнен до краёв внутреннего выстреливающего устройства. Наконец, обернувшись через плечо и пряча бутылку масла под стол, он улыбнулся Брюсу. "...да?" Он едва сдерживал ликование, задаваясь вопросом, разыграется ли у героя любопытство и коснётся ли он коробочки, лежащей на столе.

В этой улыбке не было и тени невинности, поэтому Брюс осторожно изучал остальную часть комнаты. Ничто не предвещало беды, кроме контейнера, с которым возился Джокер. "Что ты делаешь?"

"О, всего лишь экспериментирую. Ничего особенного." Бэт уже что-то заподозрил и подступал ближе. "Просто играю с тем, что ты мне показал, пока ты болтаешь с Люци о проблемах компании."

Брюс одарил его взглядом с приподнятой бровью, многозначительно оглядывая его и контейнер. Он скрестил руки на груди. "Угу. И что же ты сделал?" спросил он таким же небрежным тоном, каким Джокер встретил его минуту назад.

"Просто игрушка. Она еще не закончена." Пожав плечами, Джокер откатился подальше, оставив коробочку навиду посреди стола.

Ухватившись за одну из ручек на спинке кресла Джокера, Брюс остановил его. "Покажи мне. Открой её." Их глаза встретились. Все это было совсем уж подозрительно, чтобы оставить все как есть. И теперь ему стало любопытно. Наводила на размышления слишком очевидная попытка Джокера отвлечь внимание от своей поделки, чем бы она не являлась. Его обычное поведение, без всяких попыток что-то скрыть, было бы менее подозрительным, чем такие очевидные ужимки.

"Если тебе так любопытно, просто открой её. Это безопасно, я обещаю," парировал клоун, на его лице все еще была осторожная, весёлая маска. Он так сильно хотел, чтобы Брюс открыл устройство, увидеть выражение его лица, когда оно сработает и обольет его маслом с ног до головы. То, что он сказал, было правдой. Это было безопасно... в данный момент.

Брюс был не слишком доволен всем этим. Он закатил глаза и внутренне приготовился. Он не поверил Джокеру. И всё равно потянулся к коробке. Как дурак. Если бы это было смертельно, то горе тому, кто поверил. В конце концов, это случится с ним, а не с кем-то другим.

Мягкой вибрации при откидывании крышки было достаточно для срабатывания пускового механизма. Пружина расжалась, моментально выбив крышку и выстрелив фонтаном машинного масла в воздух… и окатывая Брюса с ног до головы. Джокер ухватился за бока и выл от смеха, наслаждаясь выражением его лица.

Он зажмурился, отвернув голову в сторону, когда струя масла окатила его. Игрушка упала на пол. Он сплюнул, снова уставившись на Джокера. Масло капало с носа, прилипло к волосам и стекало по лицу. Резким движением руки он смахнул всё это с глаз и подбородка. "По-твоему забавно, а?"

У человека в инвалидном кресле, казалось, закончился воздух: каждый смешок походил на шипящее рыдание, когда он пытался отдышаться, все еще беспомощно хихикая. Выражение внезапного удивления на лице, долгожданное ослабление контроля и его стоическое поведение после стоило того, невзирая на любое наказание, какое мог выдумать Брюс.

Тот был в ярости, но всё ещё тихо удивлялся тому, что это не было чем-то более смертоносным. Дрожа, он повернулся к Джокеру, который сейчас больше напоминал гиену, чем человека, и только что испачканной рукой размазал масло по всей его гримасе.

Руки безумца взметнулись, пытаясь ухватиться за одежду Брюса, притягивая их двоих ближе друг к другу. Вязкая субстанция покрыла всё вокруг, что затрудняло попытки удержаться. Промасленная ткань скользнула сквозь пальцы, преступник потерял равновесие, его кресло опрокинулось, и он свалился на пол.

Брюс последовал за ним, неуклюже падая и одновременно стараясь оторвать от себя Джокера, но, в конечном счете, упал на колени над искалеченным человеком. Он перевернул Джокера и схватил его за воротник так, чтобы тот мог видеть его лицо. "Как тебе это нравится?"

Джокер просто усмехнулся, взяв две пряди волос Брюса и вытянув вверх, сделал из них масляные шипы, слегка напоминающие очертаниями хорошо знакомые ушки. "Это смешно до колик. Почему у тебя такое кислое лицо? Я же сказал, что это безопасно."

Брюс вытер остатки масла с лица, но это не очень-то помогло. "Безопасно, да?" Он мог только гадать что было бы, если бы у этого устройства была возможность давать искру. Следующая попытка очистить лицо была более-менее удачной: мелкие капли масла полетели прочь - окружающу их интерьеру было уже нечего терять. "Безопасно..." С минуту он смотрел задумчиво вниз, затем поднял глаза на Джокера. "...ты действительно так думаешь?" спросил он снова, одновременно скользнув рукой вниз и возясь с застёжкой штанов Джокера.

"О, совершенно безопасно, если ты не добавишь в состав что-нибудь ещё", согласился Джокер, с озорной улыбкой наблюдая за рукой Брюса. "Я думал, ты этого и хотел - творческого подхода, создания полезных вещей, чтоб руки мои были заняты какими-то штуками, а не порохом. Это было то, о чём ты думал, не так ли?"

"Нет, Джокер." Это его задело. Брюс наклонился, два шипа из его волос на голове слегка коснулись лица Джокера. "Я хотел, чтобы ты сделал что-нибудь вместе со мной." Когда он достаточно расстегнул штаны Джокера, он размазал по руке немного масла и без предупреждения вставил в него два пальца.

Внезапное давление заставило Джокера вскрикнуть, его руки блуждали по плечам Брюса, пытаясь найти что-то, за что можно было бы ухватиться. Он не знал, что сказать; ни один из них на деле не был великодушным созданием. Оба специализировались на разрушении, просто имели разные точки зрения на то, что разрушать и зачем.

"Я думал, эта смесь безопасна", Брюс ухмыльнулся, когда его пальцы легко скользили вперёд-назад. Это, возможно, было хоть каким-то плюсом, потому что благодаря Джокеру он все еще был весь покрыт липким веществом и нашёл подходящее средство для реванша.

"Я всё ещё не истекаю кровью", прошипел Джокер сквозь стиснутые зубы, его взгляд выражал что-то среднее между похотью и обидой. Весь смысл был в том, чтобы ловко надуть Бэта, помочь ему немного расслабиться, а не пригласить к игре в доминирование. Тем не менее, он не имел ничего против.

Брюс в ответ хмыкнул ему на ухо, устраивая поудобнее. "Резонно." У него и правда не было намерения заставить шутника истекать кровью. На деле он уже подзабыл, с чего именно надо начинать в этом случае.

"Признай, это твоя ошибка — открыть мой маленький Ящик Пандоры. Я сказал, что это безопасно, а не то, что это тебе понравится. А ты не смог устоять и заглянул." Если бы только Бэт так легко попадался и на другие подобные вещи.

"Для начала я сказал тебе открыть её. Можешь ли ты теперь винить меня в том, что я не доверяю тебе полностью?" При этом он вытащил пальцы. "Видя, что ты не собираешься брать её в руки... Это было лучше, чем просто оставить ее здесь, чтоб на нее наткнулся Альфред."

"ХА. Я могу представить выражение его лица, перемазанного всем этим. Наверное, оно похоже на то, какое у него бывает от просмотра записей с камер", размышлял вслух Джокер. Про себя же он отметил, что надо будет расставить ловушки в комнате слуги, пока никто не видит.

"Даже не думай об этом, Джокер," парировал Брюс, стараясь не вспоминать, что Альфред просматривает видеозаписи с камер. "Ему и так на всю жизнь хватит того, через что ты заставил его пройти." Джокер выглядел странно опьянённым и одновременно ветреным. Брюс был не уверен, что существовало так уж много людей, вообще способных вынести его подвиги.

"Ты можешь изо всех сил стараться контролировать моё тело, Бэт, но ты не имеешь никакой власти над моими мыслями," мурлыкал Джокер, зная, что Брюс может расстроиться, если узнает, что за идеи он прокручивает в голове. "Я могу думать обо всём, что мне нравится, чёрт возьми, будь то подколка над твоим дворецким или же подрыв Городского Архива."

Брюс стиснул зубы. "Ты можешь держать в голове что угодно, пока это не приносит вреда другим." Его слова вновь напомнили лёгкое рычание. И с этим он встал, теряя интерес к Джокеру. Он не мог не быть расстроен. Он увидел в этом скрытое послание; Джокер не сдастся. Но если это влекло за собой нанесение вреда всем остальным, Брюс не мог этого позволить.

Мужчина вновь надулся, всё ещё лёжа на холодном полу. "Но я не делал ничего такого в последнее время и ты это знаешь. Я просто забавлялся. Расслабься немного вместо того, что бы постоянно раздражаться." Я тоже не смог изменить твоё сознание, помни.

Зажав спинку носа в раздраженном жесте и стараясь, чтобы масло снова не попало в глаза, Брюс пытался услышать слова Джокера. "Не дразни меня и я не буду раздражаться," вздохнул он. Он поднял кресло и поставил его ровно, затем протянул руку человеку, глядящему на него с пола.

"...ты не собираешься доводить до конца... свои дразнилки?" поинтересовался Джокер, опираясь на локти и смотря на миллиардера, его брюки всё ещё были спущены до колен после мстительной атаки Брюса. "Просить меня не подшучивать все равно, что просить тебя не бороться с преступностью."

Брюс колебался. "Вот почему я позволяю тебе делать это со мной, а не с кем-то другим. И шутка надо мной это не то же самое, что подрыв здания, полного народа." Он покачал головой и снова протянул руку. "Давай. Я подниму тебя с пола."

Джокер потянулся, чтобы взяться за протянутую руку, всё ещё немного скользкую, что грозило падением: остатки масла затрудняли сохранение равновесия. Он щёлкнул языком, упрекая героя. "Как бы то ни было, что мы с тобой собираемся делать, Бэт?"

"Со мной?" Брюс фыркнул в ответ, подводя другую руку под колени Джокера, и поднимая его. Он прошёл по коридору обратно к той маленькой спальне, из которой они пришли, и положил Джокера на кровать, после чего заполз следом. "На этот раз что-то получше, чем пол."

При этом Джокер вскинул бровь. На кровать? Несмотря на то, что я весь машинным маслом перемазан? Я должен отдать тебе должное, Бэт. Кто ж знал, что ты такой романтик в душе? Несмотря на его выходку, которую Бэт охарактеризовал как "в рамках дозволенного", клоун все же обвил его руками, когда тот приблизился.

Брюс наклонился к нему. Когда Джокер оказывался так близко, легко было забыть, что они спорили минуту назад. Брюс задавался вопросом, как они вообще дошли до такого: ответ был прост - сводящие с ума губы Джокера.

Джокер ощутил вкус чего-то металлического и неприятного, но не обратил внимания, он преодолевал расстояние между ними и крал дыхание Брюса. Не совсем враги, не совсем союзники, они были чем-то средним, некой разрушительной смесью. Осторожное балансирование на грани безумия, но награда была достойной любых усилий.

Завладев этим ртом, Брюс толкнул Джокера назад, опускаясь на него до тех пор, пока спина того не придавила матрас. Блуждая, его руки спускались всё ниже, следуя своему прежнему курсу, но на этот раз медленнее и с гораздо большей отдачей. Он вспомнил их первую ночь в этой комнате и все последовавшие после. Каждый раз, когда он был здесь, ему было трудно удержаться. Джокер теперь повсюду оставил свои следы.

При всех придирках на темы контроля и доверия, безумец все же таял под руками своего любовника, готовый позволить ему что угодно. Готовый сделать что угодно для него. Возможно, он никогда не сможет изменить то, кем и чем он являлся, но Бэт глубоко вонзил когти в определённые места. Он обладал большей властью, чем думал.

Момент, когда Джокер отключился, был заметен. В тот же миг огромный вес испарился с плечей Брюса. Он расслабился благодаря телу под ним, чувствуя только, что мужчина движется в противоположном направлении, не заботясь о чём-либо ещё. В такие моменты Брюс мог расслабиться. Не нужно было волноваться. Они могли не доверять друг другу где угодно, но здесь каким-то образом они попадались на крохотную долю этого чувства, как на хорошую наживку.

Это было решительно странно, учитывая, как они дошли до такого. Не прямо сейчас, но... если он позволит своим озорным пристрастиям взять верх, только Брюс сможет послужить якорем или нажать на чувствительное место, возвращая его из бездны безумия. Даже сейчас, такая передача контроля и необычайный уровень доверия пугал его на некоем глубинном уровне. Бэт мог контролировать его такими тонкими вещами гораздо лучше, чем все металлические прутья и ограничения в мире могли это когда-либо сделать.

Они были не совсем Бэтменом и Джокером, когда были здесь. Они так же были не совсем Брюсом Уэйном и человеком без имени. Эти облизывания, укусы, поглаживания, сжимания, толчки, властные и податливые манеры движений в унисон уносили их куда-то далеко, прочь из этого мира. В этом был какой-то фантастический вид новизны, что-то, к чему Брюс лишь только стремился с кем-то обыкновенным, и что-то, чего Джокер, наверное, никогда в жизни не смел желать. Это было почти немыслимо, но в эти минуты они находили своего рода спокойствие. Мир вокруг них просто останавливался.

Именно из-за того, кем они были, как хорошо подходили друг другу, Джокер был готов полностью отдаться другому человеку. Всегда было ощущение, что он превращал всё, что ни делал в какую-то игру, но здесь он не пытался просчитать всё на два шага вперёд и опередить Брюса, чтобы сохранить превосходство. Когда падали все фасады, было больше искренности. Улыбка была именно улыбкой, когда безумец поворачивал голову, позволяя Брюсу вонзить зубы в его шею.

Руки и зубы Брюса были грубыми, но на этот раз его помыслы были нежными. Когда он видел краем глаза улыбку Джокера, он был поглощён этим моментом. Было весьма удивительно, касаться лбом головы человека, так долго выбиравшегося из безнадёжности, беспросветной безнадёжности, к свету. Эту улыбку... её, возможно, никто, кроме Брюса, прежде не видел. Отчаяние внутри него ослабло, смытое напрочь приливом красных губ и жёлтых зубов, которые, как он знал, были непривычны к таким выражениям чувств. Избавление Джокера от одежды продвигалось медленно; его глаза были слишком очарованы мужчиной для того, чтобы действовать быстро.

Смех вырвался из уст Джокера, но это не было обычным проявлением его безумия. Брюс был довольно долго достаточно близок с ним, чтобы начать определять тонкие различия. Этот смех не был ширмой для чего-то, не был призван внушать страх и не был реакцией маньяка на внешний раздражитель. Джокер, казалось, на самом деле был... счастлив. Счастлив от того, что не предполагало многочисленных разрушений и человеческих жертв.

Брюс не мог ничего с собой поделать, улыбка медленно растянулась по лицу. Он мог чувствовать волны эмоций пробегающих внутри Джокера, будто бы вспыхивающих в нём, и не мог сопротивляться, перенимая их. Он знал, что разрешил себе улыбаться чаще. Альфред упоминал об этом, даже Джокер упоминал об этом. Но когда происходило что-то, похожее на это, невозможно было не чувствовать ничего в ответ. Лишившись большей части одежды, он прильнул, воспламенившись, к другому мужчине, бедра встретились с бёдрами, грудь с грудью, руки вытянулись вперёд, сплетая пальцы.

Глаза медленно закрылись от прикосновений горячей кожи, звук сродни чему-то между стоном и хихиканьем вырвался у безумца. Позволив Брюсу прижать его руки по обе стороны от головы, он приоткрыл слегка один глаз, одобряя того зелёным огоньком. "Снова глядим на вещи с яркой стороны, да?"

Брюс не был уверен, каким образом ответить, чтобы Джокер понял. Как он мог описать улыбку, растянувшуюся на этих красных губах всего секунду назад? "Хмм..." Он нахмурил брови. "Ты мне дал увидеть мельком яркую сторону, сам того не зная." Он не хотел разрушать момент, поэтому ушел от темы, прижавшись к извивающемуся телу Джокера.

Мужчина быстро глянул на Брюса вопросительно, но ничего не сказал. Восхитительное ощущение горячей плоти и сильных рук, прижимающих его к матрасу, было само по себе отвлекающим настолько, что он не хотел задаваться вопросами прямо сейчас. Это всегда можно сделать позже.

Когда рот Брюса очутился между бёдрами Джокера, он должен был удерживать мужчину снизу он лишних телодвижений. Металлические спицы в его скобах упёрлись в бок Брюса, но он решил оставить ноги Джокера в покое в пользу источника удовольствия безумца перед ним. Он облизал возбужденный орган от основания до головки, стараясь держаться подальше от машинного масла, которое было, казалось, уже везде.

Рот Джокера широко открылся, когда он сбивчиво всхлипнул, беспомощно корчась под внушающими уверенность сильными руками, удерживающими его бёдра и ноги. Не в состоянии контролировать источник своего удовольствия, безумец сдвигался, пока ему не удалось слегка приподняться, оперевшись на локти, что позволило поймать пристальный взгляд Брюса. Язык устремился наружу, чтобы провести по губам, он был очарован, наблюдая за каждым движением своего любовника.

Масляные пальцы Брюса вновь скользили внутрь него один за другим, пробираясь вглубь и медленно растягивая. Он не торопился, но это было трудно. Когда Джокер смотрел на него так пристально, взглядом полным похоти, извиваясь и изредка задыхаясь, Брюс должен был замедлить свои действия.

Перемена была неожиданной и приводящей в замешательство, один вид прерывистого дыхания сменился другим. Острая, жгучая боль наполнила его грудь, заставляя Джокера кашлять, в то время как комната, казалось, начала вращаться. Его ноги по-прежнему болели, но это был совершенно новый, неожиданный вид болезненных ощущений.

Меньше, чем через секунду голова Брюса резко остановилась. Он никогда раньше не слышал от Джокера похожих звуков, даже когда тому было больно. Он выглядел так, будто не мог дышать.

Брюс быстро двинулся к нему, поражённый внезапной переменой. Его рука быстро пробежала по груди Джокера, ощущая поверхностное дыхание, скользнула по горлу, ища, что же не так. "Джокер - "

Джокер повернулся набок, глаза слегка остекленели, когда он продолжал задыхаться, одной рукой держась за грудь. Было похоже на то, что сколько бы воздуха он ни вдыхал, всё равно было недостаточно. "...что-то... с лёгкими..." усилием воли прошептал он перед тем, как его скрутил очередной приступ мучительного кашля, его тело пыталось избавиться от чего-то, что блокировало поступление кислорода.

С его горлом всё было в порядке, грудь по-прежнему поднималась и опадала. Брюс судорожно оторвал руку Джокера от груди и прислонился к ней ухом в том месте, где она была прижата. Мужчина хрипел сквозь кашель. "Держись." Брюс запрокинул голову Джокера назад и выдохнул в его рот, надеясь, во что бы то ни стало, возобновить поступление кислорода. Он не мог найти ничего, что было бы не в порядке. Ни с горлом, ни с грудью, ни с лёгкими. Что-то ещё в этом человеке было не так, но не это.

Он хотел было посмеяться над тем, как абсурдно было бы умереть вот так, неожиданно и без причины, после всего того, через что ему пришлось пройти, но выдавил только тихое шипение, прежде чем лёгкие отчаянно попытались втянуть больше воздуха. Комната снова качнулась: казалось, она специально меняла форму и размер до тех пор, пока его не затошнило; он слишком долго держал глаза открытыми.

"Джокер!" Брюс знал, что крики не помогут. Что-то заблокировало доступ воздуха. В его горле ничего не было и это значило, что что-то ещё затрудняло прохождение воздуха, что-то вроде достаточно большого сгустка крови, либо это означало, что одно из его лёгких внезапно схлопнулось.

Несколько мгновений спустя безумец слегка вздрогнул в руках Брюса, удивление отпечаталось на его лице, будто странное чувство прошло с последним приступом острой боли. Когда он, отдышавшись, перевёл дыхание, покалывание в онемевших пальцах рук и ног утихло, и будто всё пришло в норму. Это было... странно. "...это что такое было?"

"Не двигайся." Глаза Брюса дико уставились на Джокера, наблюдая, как его кожа вновь обретает цвет. "Ты не мог дышать, да?" Он покачал головой. "Что-то не так. Как ты себя чувствуешь?"

"...голова кружится? Будто я откашлял полные легкие воды? Ноги болят, но это и так ясно." Он не мог понять, почему у него вдруг возникли проблемы.

Брюс немного успокоился. Конечно, ноги Джокера болели, но это не должно вызывать проблемы с дыханием. Ни одна из травм Джокера не должна была вызвать проблемы с дыхательной системой; единственной наиболее подходящей причиной было его огнестрельное ранение, которое неуклонно затягивалась и уже некоторое время не вызывало опасений. У него были глубокие порезы по всему телу, но ни один не выглядел опасным для жизни. У него были сломаны кости... пристальный взгляд Брюса пробежал вниз, по ногам. Они по-прежнему хорошо выглядели, настолько хорошо, насколько можно было ожидать, учитывая, через что этим ногам недавно пришлось пройти..... Брюс пробежался руками по бокам Джокера, по его бёдрам, ища что-либо, что могло подать мысль. Он уделил особое внимание скобам на ногах. Если что-то ещё было не в порядке, оно не могло быть заметно визуально. Начав с правой ноги, он скользил пальцами по вызывающим ноющую боль спицам, что торчали из ранок в коже. Поверхность левой ноги Джокера выглядела так же, как и правой. По краям ран вокруг каждой спицы, скрепляющей кости ног, образовались корки и кровоподтёки. Но когда Брюс наклонил левую ногу, проверяя заднюю часть икры, он обнаружил увеличивающееся пятно обесцвеченной кожи.

Джокер шипел, когда Брюс наклонял его ноги, израненная плоть была чувствительна даже к лёгким касаниям. Он глянул вопросительно. "Почему ты смотришь на мои ноги, Бэт? Мы уже знаем, что с ними не так." Сломанные кости не могут заставить кашлять и вызвать остановку дыхания.

".....разве что они не создают других проблем." Части паззла сложились вместе. "Ты не мог просто так перестать дышать." Бесцветная жидкость стекала из ранки по одной из спиц конструкции, скрепляющей переломы. Скобы были прочными, полностью неподвижными, но кость внутри была смещена. Брюс тихо выругался. Он осторожно взялся руками за обе части перелома и начал медленно соединять их, пока говорил. "Если это сгусток крови в твоих лёгких ...... он мог блокировать дыхательные пути, создать затруднение дыхания. .....если эти переломы сместились, от них могут разойтись частицы жира.... к твоим почкам, сердцу.... лёгким....." Он снова выругался, на этот раз громче. "Мне нужно посмотреть, насколько далеко всё зашло."

Нахмурившись, Джокер принимал эту информацию к сведению, пока Брюс пробегал пальцами по его коже и металлу. "...сломанная кость может убить? ХАХ." Это казалось ему маловероятным, но он готов был признать, что у него было не много знаний в сфере медицины. "Я не думаю, что что-то могло сместиться при всех тех болтах, что они в меня воткнули."

Брюса замутило. Он поспешно натянул штаны. "Я не думаю, что они были разработаны с учетом твоих особенностей. Это какая-то инфекция. Похоже на то. Старайся не двигаться." Он нашёл телефон и срочно вызвал Альфреда. Дворецкий ответил, но, судя по голосу, не был этим слишком доволен.

"Альфред. Мне нужен рентген. Но не больничный."

"Отлично, мистер Уэйн. Должен ли я в добавок прислать фиолетового слона?"

"Альфред, я серьёзно."

"Я проконсультируюсь с Люциусом."

"Спасибо."

Дав отбой, он сел обратно к Джокеру. В его желудке словно оказался бетонный блок. "Я поставлю сломанную кость на место, если это и есть то, что вызвало проблему. Также мне нужно что-то для разжижения крови, чтобы избавиться от тромба." Его глаза застыли на Джокере, он пытался сосредоточиться. ".....Возможно я смогу определить, тромб ли это с помощью рентгена."

"Отлично. И что ты собираешься делать? Используешь гаечный ключ, чтобы разобрать меня на части и собрать снова?" спросил Джокер, указывая на болты и металлические конструкции на ноге. "Я ломал кости миллион раз до этого и никогда проблем не знал. Больше раз, чем я могу сосчитать, и всегда обходился без всяких причудливых медицинских штуковин."

"Я не знаю. Зависит от того, насколько далеко зашло. Даже если причина в этом." Но синяки выглядели так плохо, что Брюс был почти уверен. "Я удивлён, что ты выживал так долго," добавил он. Если хвастовство Джокера было правдой, то тогда он действительно очень хорошо восстанавливался или же ему чрезвычайно везло.

"Я был осторожен после того, как обрел хоть какую-то возможность выбирать." Зелёные глаза расфокусировались на секунду, а мысли возвратились в мрачные уголки его прошлого. Улицы были суровы, особенно, если живёшь по другую сторону закона, но было сложнее сломать кого-то свободного, имеющего возможность убежать или дать отпор. "Люди реже пытаются что-нибудь предпринять, как только внушишь им, что пугаешь их больше, чем что-либо или кто-либо ещё."

Брюс кивнул. Он знал. Это была одна из самых веских причин, по которой он выходил каждую ночь одетый летучей мышью. Он поднял рубашку, которую Джокер сбросил ранее и вернул ему. Брюсу было горько сознавать, что, хоть этот человек и "привык" к ранениям, казалось, не рассматривая боль в обычном понимании и даже получая от неё удовольствие, он не уделял должного внимания здоровью. "Прости меня." Это в большей степени была его вина.

"...простить за что, Бэт? Ты не сделал ничего, чего бы я не хотел. Главным образом," поправился Джокер, ухмыляясь Брюсу перед тем, как со вздохом натянуть рубашку на голову. Я полагаю, теперь он настоит на том, чтобы быть серьёзнее, бросаясь в пучину меланхолии и стыда, в то время, как ложка, кормящая меня отвратительными лекарствами, будет своего рода раскаянием. "Только не принимай это за приглашение прийти в скверное расположение духа и начать себя ненавидеть в тёмном углу или привязать меня к кровати."

В ответ на последние слова он получил поднятую бровь. "Я думаю, что уже достаточно привязывал тебя к кровати и держал в подвале за последнее время," возразил Брюс. "Просто снова не прекрати дышать и мы назовём это сделкой."

Альфред упомянул, что свяжется с Люциусом, но Брюс не мог заставить себя ждать. Он снова взял телефон и, как только услышал на другом конце голос генерального директора, который уже был в курсе событий, быстро пересказал ситуацию. Хоть Люциус никогда и не был практикующим врачом, он обладал множеством медицинских ноу-хау и после паники, посеянной крейновским токсином страха, был достаточно хорошо подготовлен к неожиданностям в этой области. Он подтвердил теорию с тромбом, и, в случае, если они были правы, принял решение отправить лекарства вместе с Альфредом для предотвращения ухудшения. Брюс доверил своему дворецкому все срочные действия, даже если его "пациент" и не доверял ему, кроме того он не хотел оставлять Джокера одного.

Пока они ждали, казалось, минуты тянутся вечно. Несмотря на разочарование от неудовлетворённой похоти, Джокер вёл себя как следует и не двигался, но его дыхание снова становилось поверхностным. Это не было полной остановкой, которая случилась несколько минут назад, но факт, что симптомы вернулись, был достаточно тревожным.

Мужчина следил за тем, чтобы он не двигался, но он постепенно начал ёрзать. Брюс уже заметно волновался, когда, наконец, они услышали хоть какие-то признаки жизни: звук спускающегося вниз лифта отражался эхом от стен залов. Он вскочил с кровати, бросившись помогать Альфреду с портативной рентгеновской установкой внушительного размера. "Если это поможет подтвердить наши догадки, то в ближайшее время мне здесь потребуется капельница для внутривенного вливания," сказал он дворецкому, когда приступил к настройке установки. Альфред кивнул, мельком оглядев Джокера перед тем, как снова вынырнуть из комнаты.

Брюс отрегулировал прибор и подкатил его к кровати; наблюдающий за ним Джокер снова выдавил улыбку, лишь слегка поблёкшую из-за одышки. "Только не говори, что ты делаешь это, чтоб наделать фоток и на них увидеть мои внутренности. Ты можешь порезать меня на ломтики в любое время, когда захочешь, если это удержит тебя от советов плохих песен 80х."

"Для парня, что зовёт себя Джокером...." пробормотал Брюс в ответ. Он стал серьёзным мгновение спустя, как только включил установку и всё настроил. "Откинься назад, ровно насколько сможешь." Направив датчик установки на распростертого мужчину, он мог легко водить им от области груди вниз, до покрытой синяками ноги. Между исследованиями он записывал все показания прибора, просто на всякий случай.

"Итак, доктор Уэйн, каков диагноз? Может ли сломанное чувство юмора* отправить меня на порог Смерти? Или это дело о краже внутренних органов? Сердца, например." С одной стороны ему было любопытно разглядывать картинки на экране; он имел смутное представление о том, как работал рентген, но всё равно находил увлекательным и немного волшебным иметь возможность заглянуть внутрь тел без какой-либо грязной работы.

"Для начала, было ли у тебя когда-нибудь чувство юмора?" заметил Брюс и обрадовался, что дыхание Джокера снова стабилизировалось. Оно всё ещё казалось затруднённым, но он, по крайней мере, шутил. Брюс опустил установку ниже, отодвигаясь, чтобы увидеть экран, в то время, как Джокер выглядывал из-за его плеча. Он смотрел внимательно, быстро смекнув какие отметины на костях означают переломы, вспомнив те несколько раз, когда он получал их. Сгустки крови и жира были чем-то новым, но учитывая обстоятельства, он был практически уверен, что нашёл их. Едва заметная группа крошечных чёрных точек была сконцентрирована в области огнестрельной раны в груди Джокера. Изображение его ноги было слишком смазанным, чтобы что-то понять, разве что кости резко выделялись на фоне остальных повреждений. "Я не думаю, что ты так уж сильно сместил перелом." Голос Брюса был напряжённым, но настороженное облегчение, накатившее на него, было ощутимо.

"...Я слышу невысказанное "но" в этом утверждении. О чём ты думаешь, Бэт? В чём подвох?" Честно говоря, он не мог ожидать многого от этих снимков, по крайней мере, чего-то ещё более худшего. Всё, что на них было — это кости и мышцы, металл, ввинченный в нижнюю часть его ног, искажал изображение, когда датчик достиг скоб.

"Мне нужно сбросить показания. И если я прав, то, по сути, нам нужно поставить кости в твоей ноге на место и заново скрепить их." Вправление одной кости обычно проблем не доставляло, кроме мучительной боли, но вот составление заново отдельных осколков при множественном переломе потребует некоторых усилий. Он тщательно изучал изображение, особенно в том месте, где металлические спицы входили в кость. Если только..... "Чтобы вернуть их на место, особых усилий не нужно..." Взглядом Брюс встретился с Джокером. "Я полагаю, мы сможем сделать это здесь, без операции, если я сумею отрегулировать положение этих спиц, чтобы переместить кость, и завинтить их на место. Но это будет больно."

Человек на кровати не дрогнул, его глаза выражали безразличие. Он пожал плечами. "Мы оба знаем, что я о боли особо не волнуюсь. Я не чувствую её в обычном понимании. Если ты знаешь, что делаешь и уверен, что справишься, то я разрешаю тебе возиться с моей ногой." Только не пренебрегай мной.

Брюс медленно кивнул. "Хорошо." Было решено. Он был уверен в своих расчётах: они смогут осуществить это без повторной поездки в больницу, но сам факт того, что это произошло в первую очередь потому, что он был столь чертовски невежественен, удручал сильнее, чем необходимость исправлять всё самому. Он мог работать с ногами Джокера, тем немногим, с чем он мог работать физически. Тромбы, которые уже образовались, беспокоили его больше. И возможность избавления от них зависела исключительно от препаратов Люциуса, над чем Брюс имел намного меньше контроля.

Снова расположившись на подушках, Джокер наблюдал, как Брюс отодвигает установку, самодовольно ожидая, что будет дальше. Он уже знал, что боль будет сильной и то, как его тело скорее всего интерпретирует её, но он не боялся - не боли или смерти. Он просто знал, что Брюс в любом случае будет страдать, хотя смерть заставит страдать его больше. Тогда я просто постараюсь не сдохнуть.

Они подождали несколько минут, пока Альфред не вернулся с капельницей. Он демонстративно не замечал, что состояние обоих мужчин близко к неодетому, когда передавал медикаменты, которые прислал им Люциус. Гепарин для внутривенного введения, чтобы остановить образование тромбов, и таблетки варфарина для разжижения крови. Он передал Брюсу оба препарата. Пока они ожидали, дворецкий держался позади своего бывшего подопечного или в ногах кровати.

Джокер выглядел скучающим, наблюдая, как неуклонно лекарство бежит по трубкам капельницы, подключённой к его венам. Он старательно избегал смотреть на Альфреда, по-прежнему пребывая не в своей тарелке от присутствия этого человека, и не только из-за темы их последнего разговора. "И что должно делать это вещество? Я думал, что ты собирался возиться с болтами на моей ноге, а не накачивать меня химикатами."

"Я и собираюсь, но я хочу убедиться, что ты будешь в порядке, когда мы приступим." Брюс хотел было лечь рядом с Джокером, но это было бы весьма неловко по отношению к Альфреду, который оставался в учтивом молчании. "Это, надо надеяться, предотвратит образование тромбов. Таблетки помогут разжижить кровь и растворят те тромбы, что уже образовались. Я хочу, чтобы ты дышал, пока я работаю с твоей ногой."

"...как много времени это займёт?" Честно говоря, он не мог почувствовать разницы до и после подключения капельницы. Безумец не знал, должна ли она быть. Бьюсь об заклад, что после всего этого он БУДЕТ пытаться привязать меня к стулу, подобные мысли делали его несчастным, он скривил губы, слегка нахмурившись.

"Столько, сколько нужно будет, чтобы ты снова начал дышать без проблем. Ориентировочно — пару часов," ответил Брюс.

"Сэр, Люциус упомянул, что ему, возможно, придётся остаться на варфарине в течении нескольких дней," Альфред впервые заговорил в непосредственном присутствии Джокера. Брюс посмотрел на него и просто кивнул. С ним должно быть всё хорошо, пока они делают свою работу.

"А Люциус не прислал каких-нибудь обезболивающих? Всё, что у меня здесь есть это викодин." Брюсу не нравилась мысль держать Джокера исключительно на нём, при том, что они планируют делать с ним дальше.

Дворецкий кивнул, однако выглядел так, будто испытывал некоторое неудобство. "Да. Он сказал не спрашивать, как он приобрёл это," он прочистил горло, "но у нас есть небольшой запас морфина."

Джокер перевёл на них взгляд, полный подозрений, наконец, признавая присутствие Альфреда. "...это было одной из вещей, которой они пытались вырубить меня в Аркхэме. Меня не греет перспектива снова быть накачанным наркотиками до потери пульса."

Брюс попытался собственной решимостью развеять его настороженность. "В таком случае меня не греет держать тебя на них. Я не хочу, чтобы ты потом с них слезал. Но только в данной ситуации, сейчас, тебе нужно что-то посильнее, чем то, что у нас есть." Дворецкий в углу не озвучил своего мнения, но выражение его лица стало едва уловимо мягче, чем было.

"Я тебе говорил, боль меня не волнует. Я чувствую её иначе." Джокер не хотел видеть этот препарат где-то рядом с собой. И всё, что столь основательно выводило его из строя, делало послушным и контролируемым, неспособным думать или сопротивляться... Не снова. Никто не накачает меня опять до состояния растения.

Брюс недоверчиво тряхнул головой. "Ты не можешь двигаться, пока я это делаю. Ты все равно будешь что-то чувствовать. Я не хочу, чтобы ты начал сходить с ума, пока я пытаюсь переместить кость в твой ноге, даже если ты можешь это выдержать." Он видел, что Джокер нервничал: легко было догадаться, что это связано с тем, что с ним делали в Аркхеме; также было возможно, что этот его необычный дискомфорт не связан ни с чем, вызван самим фактом происходящего или связан со всем, что вводит его в любое другое состояние, кроме удовольствия.

"Вот так оно и начинается, а потом становится всё хуже. Сейчас это нужно только для того, чтобы я не двигался, а затем ты надумаешь использовать его, чтоб я не мог передвигаться после того, как ты всё сделаешь. В конце концов, так легко ухаживать и делать, что захочешь с человеком без сознания," прошипел Джокер.

"Посмотри на меня." Брюс зажал голову Джокера в своих ладонях, но секундой позже ослабил хватку. "Я не буду, не буду принуждать тебя к этому. Если бы я хотел держать тебя под препаратами день и ночь, я бы никогда и не прекращал после того, как поймал тебя. И я мог бы начать снова в любое время, пока держал тебя здесь, внизу, но я этого не сделал. Пожалуйста. Верь мне."

Джокер облизал губы, зелёные глаза нервно метались от пристального взгляда Брюса к Альфреду и обратно. "...а что, если он что-нибудь сделает?" пробормотал он, готовый хоть немного поверить своему любовнику, что тот не попытается ничего сделать, пока он будет под воздействием наркотиков, а заодно и будучи недееспособным... но не готов поверить старику, от которого у него до сих пор пробегал холодок по позвоночнику. Дворецкий уже был готов застрелить его однажды.

Альфред медленно шагнул вперёд. "Я обещаю, что ничего не сделаю," сказал он тихо. Это было правдой, у него не было подобных намерений. Он мог быть сильно напуган тем, что Джокер может сделать Брюсу, но наблюдать за ними... было тяжело. Он не хотел сочувствовать Джокеру, но он изрядно сочувствовал Брюсу. Если Джокер испытывал боль, то и Брюс тоже. Он сделал всё, что было в его силах, чтобы положить этому конец прежде, чем оно началось, но всё ускользало сквозь пальцы. Видеть их... вот такими - трагедия в действии... это начало разбивать его сердце.

"Я не знаю, чего стоят твои обещания." Насколько Джокер понимал, дворецкий мог иметь обыкновение держать только слово данное Брюсу, или же держать его, когда не мучала совесть. Брюс уже показал себя; Альфред же всё ещё был в опасной зоне частичной враждебности, если не полной.

"Они стоят чертовски многим больше, чем твои," выпалил Альфред. Взгляд Брюса стал жёстким. "Однако именно это я и имею ввиду. Я не причиню вам вреда в любом случае," сказал он, отступая. Было очевидно, что он не хотел терять самообладание от этой небольшой провокации.

"Тогда ты не достаточно меня знаешь. Ты думаешь, что вычислил меня и раскусил, но всё, что у тебя есть — лишь тень. Я человек слова." Он устал слушать лепетания убеждённого в своей правоте дворецкого. Джокер закрыл глаза, вздохнув. "Хорошо. Вперёд, накачивай меня наркотой, Бэт."

Брюс сидел между ними как на иголках. Никто из них не отступит, и оба охотно будут играть друг у друга на нервах. Всё это ему совсем не нравилось. И он достаточно хорошо это понимал. Он вздохнул и провёл рукой по зелёным волосам. Альфред выглядел настолько сконфуженным, насколько было возможно. "Позовите меня, когда я понадоблюсь," тихо сказал он Брюсу перед тем, как решил дать этим двоим немного пространства для маневра, пока разжижающие кровь препараты не сделают своё дело.

Джокер придвинулся к Брюсу так близко, как мог, и спрятал лицо на груди мужчины. "Я не верю ему," пробормотал он угрюмо, недовольный всей этой ситуацией. "Он получает отличный шанс попытаться избавиться от меня и обставить всё как несчастный случай."

"Альфред никогда не пытался никого убить таким образом. Он боролся и раньше, но всегда в открытую. Когда он стрелял в тебя, он сделал это прямо при мне. Не лгал, не скрывал, не выдавал это за что-то другое. Он не скрытный." И это была абсолютная правда. Если бы Альфред захотел смерти Джокера, он не стал бы это скрывать, даже если бы это было самой мудрой мыслью. Он никогда в жизни не позволил бы Брюсу усомниться в своей честности.

Клоун всё ещё не выглядел убеждённым, но замолчал и немного успокоился, когда Брюс погладил рукой его волосы. "Я устал от этого. Я ненавижу, когда я не в состоянии нормально двигаться." Это было ощущение потерянной свободы, словно он был узником собственного тела. Он презирал ограничения.

Брюс не мог винить его. Несмотря на все эти..... вновь обретённые привилегии, что он даровал ему, ни одна их них не была ему по вкусу. Он беспокоился о благополучии этого человека. Его объяла паника, когда он подумал, что Джокер может не выжить. А теперь, когда его состояние ухудшилось..... из-за его собственной невнимательности.... это пожирало его изнутри. "Я знаю." Он вслушался в дыхание Джокера. "Постарайся бережней относиться к своим ногам после этого."

"Это сведёт меня с ума." Заметив выражение, которое мелькнуло на лице Брюса в ответ на это заявление, Джокер нахмурился. "Да, да, конечно... в смысле стану ещё безумнее. Я не люблю сидеть на одном месте. Это... будто запирает меня." Он всегда был таким уверенным и это было естественно, потому что он хотел сделать столько всего и для приведения в действие большей части его планов было необходимо передвижение, но с тех пор, как его воспоминания о прошлом были восстановлены, он начал подозревать, что здесь имеет место что-то более глубокое.

"Ты по-прежнему можешь пойти куда угодно — почти куда угодно — если хочешь," сказал Брюс. "Только попроси." Как только слова сорвались с его губ, ему понадобилось снова прокрутить их у себя в голове, чтобы поверить, что он их действительно сказал. Он обнаружил, что действительно это имеет ввиду. Он чувствовал свою... ответственность за большую часть травм Джокера; за то время, что они провели вместе, он научился понимать, когда необходимость быть привязанным к одному месту начинала ужасно действовать на Джокера. Брюс сделает всё, что может, чтобы... исправить свои ошибки.

"Только не оставляй меня всё время в одной комнате. Ну или там постоянно в пещере или пентхаусе." Мужчина остановился, задумавшись на мгновение. "Возможно тебе трудно будет взять меня с собой навестить твоего друга-изобретателя, но я бы... оценил возможность снова побыть на открытом воздухе. В твоем поместье," добавил он.

Брюс слегка расслабился. "Я хотел бы этого." Он тоже порой скучал по солнечному свету. Несмотря на то, что он был более известен, как "создание ночи", он любил солнечный свет, любил быть на улице, свежий воздух и тёплую землю. Он мог бы работать ближе к поместью какое-то время. Это было решаемым вопросом. К тому же Альфред то и дело прозрачно намекал, что ему нужно уделить себе некоторое время еще до всей этой истории с Джокером. Он... мог почти с нетерпением ждать этого.

Джокер обнял мужчину обеими руками и притянул его ещё ближе. Он поистине жил во власти чувств; такие простые вещи, как запахи и прикосновения делали мир другим. "Это не твоя вина, ты же знаешь." Само собой разумеется, Брюс попытается взвалить на свои плечи вину ещё и в этом. Он фактически создал свой собственный страх, живя в нем, как рыба в воде.

Брюс не ожидал такого от Джокера, но, несмотря на то, что это было необычно, он смирился. Было легко позволить себе расслабиться с лежащим рядом горячим телом, в то время как он надеялся ещё и сохранить дыхание Джокера постоянным. Они долго лежали так, наслаждаясь ощущениями друг друга.

Безумец был на удивление расслаблен, руки Брюса всё ещё обнимали его. Это уже не казалось ему странным, позволять кому-то другому быть так близко и при этом доверять ему. Это был Бэт. Некоторые вещи между ними всё ещё были тайной и всегда присутствовало напряжение в некоторых взглядах, но они начали понимать друг друга.

Когда прошёл один, а затем и второй час, Брюс пошевелился. Он оглядел Джокера так, как будто мог сказать насколько человек был здоров по бледности кожи, хотя большая часть его лица всё ещё была покрыта красными, белыми и чёрными пятнами. "Как ты себя чувствуешь?"

"Хорошо. Я не могу сказать, что что-то изменилось, впрочем, если это то, о чём ты спрашиваешь." Он не чувствовал дискомфорта в лёгких, только лишь постоянную боль в ногах.

"Отлично." Брюс позвал Альфреда и начал готовить морфин. Он был уверен, что Джокер не допустит присутствия препарата даже близко с собой, если дворецкий коснется его хоть раз сверх необходимого. Когда Альфред пришёл, он стал помогать Брюсу найти нужные инструменты и настроить монитор рентгеновской установки.

Брюс был прав; как только дворецкий вошёл в комнату, Джокер принялся наблюдать за ним, словно ястреб, только и ждущий того, чтобы перехватить вороватый взгляд Альфреда, тайком добавляющего что-то в капельницу или украдкой вводящего воздух в трубки. "...ты хоть представляешь, что ты делаешь, Бэт?"

"В некотором роде. Я раньше вправлял сломанные кости. Но никогда не сталкивался с подобными случаями." Когда всё было готово, Брюс встал сбоку от Джокера, приготовившись ввести морфин. "Это хитроумное приспособление, которое они соорудили наспех на твоей ноге должно облегчить мне работу. Я всего лишь подвину одну часть, подкрутив её отвёрткой," он провёл пальцами вдоль той части, что была не на месте. "а остальные должны держаться как надо."

"Вообще-то я имел в виду суть. Ну вот согласись, откуда я могу знать, что ты имеешь хотя бы малейшее представление о вправлении костей перед тем, как начнёшь возиться с моими внутренностями, правда ведь?" Даже когда говорил, Джокер не сводил глаз с Альфреда. Он не хотел упустить ни малейшего подёргивания.

"Он не причинит тебе вреда, я обещаю," сказал Брюс тихо, хотя Альфред услышал бы в любом случае. "И да... Я знаю, как обращаться с морфином." Он не стал пускаться в объяснения, даже когда уловил небольшое изменение в лице Джокера.

Стоя за плечом Брюса, дворецкий заметил взгляд Джокера и кивнул.

Клоун свиду не был убеждён согласием Альфреда, но в конце концов отвёл взгляд, наблюдая, как Брюс добавляет болеутоляющее в капельницу. Препарат действовал быстрее, чем он ожидал; всего через несколько минут его тело начало расслабляться против его воли. Напряжение медленно оставило его, зрачки расширились.

Брюс и дворецкий ждали нужного эффекта, пристально следя за Джокером. Брюс пощёлкал пальцами у него перед глазами, проверяя на заторможенность реакций. Когда она последовала, он обернулся к Альфреду, с готовностью стоящему в ожидании около приготовленных инструментов, которые могли срочно потребоваться. Брюс положил конечности Джокера настолько прямо, насколько мог, удерживая повреждённую ногу так, чтобы получить необходимый доступ к сцеплениям спиц. С помощью гаечного ключа и нескольких мелких инструментов он ослабил один из винтов так, чтобы он мог свободно перемещаться, не затрагивая другие. "Готов?"

Всё воспринималось будто сквозь густой, пьянящий туман, пространство и время сузились и замедлились до скорости улитки, делая всё таким далёким. Джокер даже не мог по-настоящему чувствовать свои конечности, когда Брюс передвигал их. Спустя мгновение безумец осознал вопрос и едва заметно кивнул. "У‘перёд, Бэт."

Было жутко, когда Джокер говорил таким образом. Хоть Брюс и чувствовал себя гадко из-за того, что склонил его к этому против воли, по крайней мере, теперь он гораздо меньше волновался о том, что Джокер начнёт дёргаться или вырываться в процессе. Глубоко вдохнув, последний раз взглянув на монитор и прикинув, насколько далеко и с какой силой ему придётся вправлять кость, Брюс положил одну руку на поверхность скобы, удерживая её на месте, а другой рукой крепко сжал ослабленную спицу. Он стиснул зубы и резко дёрнул за неё. За этим последовал ужасный звук металла, скрипящего о болты, и более мягкий скрежет кости из-за врезающейся спицы. Тотчас же он закрепил её в нужном месте, быстро затянув болты гайками.

Было не просто описать выражение лица Джокера, когда Брюс потянул за открепленную спицу и приступил к соединению перелома. Очевидно, мужчина мог по-прежнему всё чувствовать, даже при внушительной дозе морфина в организме. Он резко вдохнул, задержал дыхание и затих, но по его выражению лица вы бы никогда не догадались, что он испытывает боль, если бы не видели нижнюю половину его тела. Черты лица были расслаблены, будто он плавал в блаженном мире грёз.

Это притягивало взгляд Брюса, словно манящая сирена, но усилием воли он заставил глаза опуститься и сконцентрироваться на работе, пытаясь игнорировать восторженного Джокера. Это было трудно. Мужчина никогда раньше так не выглядел, за исключением... за исключением тех случаев, когда они занимались сексом. Он удостоверился, что спица установлена прямо, кость прочно держится на месте, монитор подтвердил это; и он снова затянул болты так, чтобы быть уверенным, что конструкция будет держать.

Джокер судорожно пытался ухватиться за всё, что было под рукой, сжимая ладони, стараясь удержаться в этом всепоглощающем чувстве, но ему было трудно заставить свои онемевшие конечности нормально двигаться. Наконец, дыхание перешло в похотливые вздохи, а расфокусированный взгляд уставился в никуда. Должно быть, он был совершенно счастлив от того, что Брюс продолжал возиться с его ногой.

Брюс не раз и не два убедился в том, что скоба находилась именно там, где должна была. Наконец, он позволил себе взглянуть на Джокера. Альфред выключил аппараты и предупредительно забрал у Брюса гаечный ключ.

Тонкий отблеск пота покрывал Джокера, его била бессознательная дрожь. Тем не менее, он не проявлял признаков беспокойства или страдания, наконец, он обратил к Брюсу сонный взгляд, когда осознал, что боль в ноге поутихла. "...т'сделал?"

"Да." Брюс передал оставшиеся инструменты Альфреду, не сводя глаз с Джокера. Дворецкий молча взял их и, когда всё было закончено, подошёл ближе на несколько шагов, выходя из тени Брюса.

"Я рад, что с тобой всё в порядке," сказал он, хотя и знал, что может и не получить ответной реакции от Джокера, учитывая его состояние... неожиданной реакции, в лучшем случае.

Джокеру потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, кто это говорил и что было сказано, он сонно щурился в замешательстве. "...не п'нимаю почему, Дживс. Нога п'чти сдела' то, что не см'гла твоя пуля." Несмотря на то, что морфий оградил его от основной части боли и неприятных ощущений, мужчина выглядел измученным. Слабость ощущалась всякий раз, когда он терял свою обычную ауру маниакальной, угрожающей энергии. Без этого некая часть иллюзии исчезала, превращая неудержимого неистового демона в худощавого хрупкого человека.

Альфред сглотнул и выглядел почти... виноватым. Брюс обошел кровать, сев ближе к Джокеру. Он провёл рукой вверх вдоль бока Джокера, по груди и запустил пальцы в его волосы. Это было мягкое, слегка чувственное прикосновение, но Брюс совершил его почти со страхом. Как этот человек мог выглядеть таким... чувственным и в то же время таким поверженным?

Джокер не мог это почувствовать, его глаза просто следовали за движениями вокруг уже после того, как они совершились. Он наблюдал за руками Брюса со странной отрешенностью, как если бы всё воспринималось им сквозь фильтр, на расстоянии.
"Итак, думаешь сработало? Как скоро 'то..." смутным жестом он махнул в сторону капельницы. "…это вещество отпустит?"

"Потребуется какое-то время, чтобы избавиться от тромбов, но кость вправлена. Ничто не должно попасть в твой кровоток, пока она на месте." Пальцы Брюса лениво играли с его волосами. "Скорее всего ты почувствуешь ослабление действия морфина через несколько часов." Он поставил на стол баночку викодина. "Просто на случай, если боль будет слишком сильной."

Джокер вздохнул, на его лице появилась горечь, когда он увидел викодин. "...убери его, я ж' не останусь здесь всё'тки. Чт' мне делать? Сп'ть весь день и ночь?" Идея остаться во всех этих штуках, приковывающих к постели, на несколько часов кряду, ни разу не была привлекательной, если не сказать большего.

"Да," мягко сказал Брюс. После всего этого нельзя было позволять Джокеру начать двигаться так скоро. "Я останусь с тобой до вечера, пока не должен буду выйти кое-куда." Джокер совершенно не выглядел счастливым. Его глаза были едва сфокусированными, а руки Брюса не производили на него никакого эффекта, что, пожалуй, приводило того в наибольшее замешательство.

Это вызвало проблеск улыбки, но выражение лица безумца всё ещё было неопределенным. Кровать была лучше, чем клетка, полагал он, но в клетке, по крайней мере, можно ходить и как-то двигаться. Может быть он сможет убедить Брюса и Альфреда принести ему книги и колоды карт, но он мог развлекать себя этими вещами лишь какое-то время. В конечном счёте у него возникнет непреодолимое желание сменить декорации и ощутить вкус свободы.

"Могу я убрать этот беспорядок?" спросил Альфред после нескольких мгновений тишины. Он убрал инструменты в аптечку и положил всё на тележку, которую собирался отвезти обратно в основную часть пещеры. Брюс одобрил его кивком и отпустил. Когда Альфред ушёл, он растянулся рядом с Джокером, накрыв лёгким одеялом ноги и талию мужчины, надеясь сделать его существование хоть немного более комфортным.

"Я сх'жу с ума, з'стряв вот так," пробормотал Джокер, поворачиваясь к Брюсу и прижимаясь к нему. "Знаешь, у т'бя много книг, но чёрт побери." Он не знал наверняка, поймёт ли Брюс, но имел подозрение, что тот всё же может его понять, после стольких-то лет физических тренировок, стольких ночей, проведённых вне дома из-за своей одержимости. "Нужна свобода."

"Прости меня," Брюс сказал то, о чём действительно думал. Он понимал, пусть даже с точки зрения наблюдателя. За жизнь он тоже не раз ломал кости, но никогда не оказывался почти полностью обездвиженным. "Дай один день. Тогда я помогу тебе вернуться в кресло, и ты сможешь снова передвигаться вокруг дома. Мы вернёмся в поместье, где никого рядом нет, и я возьму тебя на улицу." Брюс жаждал солнечного света так же, как и Джокер, и так же представлял себе его, когда тот говорил о нем; он знал, что делает всё это для того, чтобы безумец был счастлив. Настолько счастлив, насколько возможно.

Джокер кивнул, вцепившись онемевшими пальцами в рубашку Брюса и лёжа тихо рядом с ним. Обещание было заманчивым; оно могло быть сдержано. Всё, что пропустил, он наверстает за короткое время и резвиться будет на свежем воздухе. "На улицу. Т' обещал."

"Да." Брюс промурлыкал в лоб Джокера. Лес он во внимание не принимал, а вот угодья вокруг усадьбы Уэйнов были обширными. Брюс очень бы хотел покинуть город на некоторое время. Он никогда не думал отказываться от своих ночных обязанностей, но идея убраться подальше от прессы и вездесущих репортёров жёлтых газетёнок, расспрашивающих о его личной жизни и его компании с тех пор, как Джокер начал направлять на него свои разрушительные шалости, заставляла Брюса чувствовать себя на седьмом небе. "У меня такое чувство, что я жду этого почти так же сильно, как ты."

"Ты даж' не пр'дставля'шь." Брюс не мог знать; он никогда не был заключен в каком-то одном месте, в одном положении, часы напролёт, даже дни. Годы подобных вещей оказывают глубокое влияние на психику. "...Брюс?" Джокер подождал, пока полностью не завладел вниманием мужчины, встретив любопытный взгляд из-за упоминания его настоящего имени. "...принеси потом книги? Карты?" Всё, чтобы сделать течение времени более сносным.

Он кивнул в ответ на просьбу Джокера, уловив лёгкое отчаяние в его взгляде. "Всё, что захочешь." Прежде, чем уйти он заглянет в библиотеку в пентхаусе. Его не покидало ощущение, что Джокер должен отдыхать так долго, сколько это возможно, даже поспать, если получится. "Что-нибудь конкретное?"

Клоун сделал паузу, задумавшись с трудом. "Ницше. Что-нибудь смешное. И чт'нибудь на твой вкус." Брюс так сильно хотел, чтобы он отдохнул, что Джокер в этот раз, казалось, был с ним согласен; он так выглядел, словно ему было всё труднее и труднее держать глаза открытыми, его дыхание замедлилось и успокоилось.

Последнее пожелание застало Брюса врасплох, но ему стало приятно, как только он подумал об этом снова. Это вызвало лёгкую улыбку. Когда Джокер начал засыпать, Брюс всё ещё лежал с ним, не смыкая глаз. Он наслаждался ощущением расслабленного поджарого тела Джокера, несмотря на то, что для него самого расслабление всегда было проблемой. Он оставался наедине со своими мыслями и ритмичным дыханием Джокера ещё почти час, после чего потянулся, отстранившись от мужчины, и выскользнул из объятий. Он убедился, что капельница, необходимая лишь для разжижения крови, по-прежнему на месте, что ноги Джокера лежат прямо, а дыхание стабильно, и прокрался за дверь.

Мужчина на кровати в этот раз остался недвижен; он не проснулся и не попытался последовать за Брюсом, не метался в прерывистом сне. Седативные препараты погрузили его в глубокое забытьё, как когда-то в Аркхеме, когда персонал хотел отдохнуть от постоянной борьбы за контроль над ним.



* В оригинале "funny bone"( чувство юмора), дословно "смешная кость", забавная игра слов в контексте.
Примечание:
В оригинальном тексте приводится описание использования рентгена для обнаружения тромбов, что не соответствует назначению данного устройства. Будем считать это небольшим авторским отступлением от реальности.


Ждите вкуснейшего продолжения!

@темы: Бэтмен, перевод, "Скольжение в энтропию", Джокер, NC-17, Слэш

---

[sarantuya]

А вот и наш челлендж.

@темы: WTF Combat 2015

---

Друзья!

[sarantuya]

Представляем Вашему вниманию нашу визуальную выкладку

wtfcombat2015.diary.ru/p202579093.htm

@темы: WTF Combat 2015, Ссылки, G, PG-13

---

Наш фандом на ЗФБ

[sarantuya]

Вот тут, тут и тут можно почитать наши выкладки на Зимней Фанбитве. Пожалуйста, не забывайте про нашу парочку, голосуйте и оставляйте комментарии.

@темы: Бэтмен, Джокер, WTF Combat 2015, PG, Ссылки, G, PG-13

---

Господа!

[sarantuya]

Всем смотреть нашу визиточку, оставлять комменты и голосовать вот тут:
wtfcombat2015.diary.ru/p202317804.htm?from=last...

@темы: WTF combat 2015

---

Christmas for Everyone

[Paduya]

Название: Christmas for Everyone
Автор: Падуя
Персонажи: Джокер/Бэтмен
Рейтинг: PG-13
Жанр: drama/angst
От автора: Немного опоздала к Рождеству и Новому Году, но к праздникам все равно успела. Всех читателей с наступившим Новым Годом!


Когда Готэм окутывает снег и приближается Рождество, появляется ложное ощущение безопасности. Повсюду мерцают разноцветные огни, на главной площади стоит огромная рождественская ель, дети беззаботно играют в снежки, а их родители готовят для них подарки. В такие праздничные дни можно подумать, что живешь не в Готэме, а в обычном американском городе, где никогда ничего не случается. Кажется, что можно спокойно ходить за рождественскими покупками, кататься на коньках и поздравлять любимых без опаски, что все это рухнет от рук очередного безумца или преступной банды. Есть робкая надежда, что если притворяться достаточно хорошо, то Рождество пройдет так, как положено - с шуршанием разворачиваемой обертки, с упоительным запахом жареной индейки и тихим звоном елочных игрушек. Но еще ни разу на моей памяти Рождество не проходило тихо и по-семейному. Оно было словно вызовом для всех извращенных и жестоких умов.
И, разумеется, самый безумный обитатель Готэма не мог остаться в стороне. Даже если Джокер был заключен в психиатрическую лечебницу, он всегда находил способ сбежать в Сочельник и устроить всем кошмарный сюрприз под Рождество. Но на этот раз я был намерен поймать клоуна еще до того, как тот что-нибудь натворит. Поэтому я выскользнул из своего убежища еще до наступления ночи - в сиреневых сумерках.
Конечно, отыскать Джокера в заснеженном шумном городе было не так-то просто. Но на этот раз мне просто повезло. Я обнаружил клоуна на одной из плоских крыш, ощетинившихся трубами, неподалеку от главной площади, где возле рождественской ели веселились люди и звучала праздничная музыка. Джокер кружился под падающими хлопьями снега в каком-то своем странном танце, раскинув руки и прикрыв глаза. В это мгновение он показался мне всего лишь чудаковатым и невинным клоуном, но я не мог забыть кровь множества людей на его руках.
Тут, хотя я, оказавшись на одной с ним крыше, не издал ни звука, Джокер остановился и распахнул глаза. Губы его растянулись в счастливой улыбке.
- Ты пришел! - воскликнул он. - Я так ждал тебя, Бэтс!
Если промедлить хоть минуту, мне снова придется стать партнером Джокера по нашим вечным смертельным танцам на краю бездны. А этого мне хотелось меньше всего.
- Довольно, Джокер, - тяжело сказал я. - Я не намерен играть в твои игры сегодня. Все, что я хочу, это доставить тебя обратно в Аркхэм.
- Какой ты скучный! - скривился Джокер. - А я вот хочу еще немного поиграть! Сочельник же!
Когда я медленно двинулся к нему, клоун отпрыгнул назад и расхохотался.
- Мне нравится играть с тобой, Бэтмен! Особенно в догонялки!
А потом он метнулся ко мне, хлопнул по плечу, выскользнул из-под моей руки и проворно сделал вокруг меня пару кругов, сияя от радости. Но потом я все-таки ухватил его за лацкан сюртука и притянул к себе.
- Так, Джокер, - сказал я. - Давай-ка все разъясним. Я знаю, что ты что-то задумал, а ты знаешь, что я тебе помешаю это сделать. Так давай сэкономим нам обоим время и силы - и сразу поедем в Аркхэм.
Джокер надулся.
- Не хочу туда. В психушке на Рождество уныло и скучно. Хочу остаться здесь!
Иногда он походил на капризного ребенка... со смертоносными игрушками. Вот и сейчас из его грязного цветка на сюртуке что-то брызнуло мне прямо в глаза. Я выпустил Джокера, машинально вскинув руку к лицу, но потом понял, что это была всего лишь холодная вода.
Джокер отбежал в сторону и только потом рассмеялся.
- Видел бы ты себя!..
Но потом он посерьезнел.
- Знаешь, Бэтс. Ты ошибаешься. На этот раз я ничего не задумал. То есть я... я думал, что что-нибудь придумаю по пути из психушки. Но в голову что-то ничего забавного не приходит. Ну... достаточно забавного, чтобы можно было бы тратить на это время. Поэтому я решил просто дать себе отдых. В конце концов, Рождество - оно для всех!
- Только не для тебя, - усмехнулся я краем рта.
Джокер изменился в лице и вдруг сказал с неожиданной горечью:
- Я-то чем от остальных отличаюсь?
Клоун никогда не говорил о себе всерьез и почти гордился своей больной, помешанной головой, презирая всех правильных серых людей. Поэтому подобное откровение было мне в диковинку, и я так не смог найти нужных слов и спрятался за неприступную личину Бэтмена.
- Боюсь, найдется целый список весьма неприятных отличий, - ответил я и добавил снисходительно. - К тому же, как тебе известно, только хорошие детишки получают подарки на Рождество.
Джокер отвернулся от меня, скрестив руки на груди. И, глядя вниз с крыши, на освещенную фонарями и елочными огнями площадь, проговорил:
- А я так много прошу? Всего лишь провести Рождество на свободе. Как все нормальные люди.
Но я не мог позволить ему запустить свои длинные пальцы под мою броню и вызвать у меня сочувствие. Пусть даже не смеет рассчитывать на это.
- Ты не такой, как они. И никогда не будешь, - жестко ответил я. - Не думай, что я поверю тебе. Если я оставлю тебя здесь одного, все снова закончится массовым убийством.
- Ты нисколько мне не веришь... - устало сказал Джокер.
- А с чего бы мне верить? - откликнулся я. - Ты уже много раз доказал мне, что верить тебе нельзя. И что ты никогда не исправишься. С какой стати мне верить, что сегодня вдруг на тебя снизошло озарение и ты просто решил, как ты выразился, отдохнуть? Опасаюсь, что наши понятия о развлечениях очень отличаются друг от друга.
Джокер быстро оглянулся на меня через плечо. А потом шагнул вниз с крыши.
Я, погасив в себе вскрик, бросился к краю, но внизу была только заснеженная оживленная улица. Тут позади меня раздался тихий смешок.
Черт бы побрал этого циркача!
Развернувшись, я обшарил глазами ближайшие трубы. Ничего.
Смех повторился, на этот раз он звучал куда живее и озорнее, чем прежде.
- Знаешь, - сказал я громко, - я хотел просто доставить тебя в лечебницу, а вот теперь думаю, что небольшая взбучка тебе не повредит.
Скрип снега, который сползает с крыши. Я вскинул голову и увидел, что на гребне соседней крыши, скрестив ноги, восседает Джокер. Когда он понял, что я его заметил, то радостно захлопал в ладоши. А потом кувыркнулся через голову и исчез.
- Прекрати это представление - сейчас же! - рявкнул я.
Мне пришла в голову светлая мысль, что Джокер своими детскими выходками может просто усыплять мое внимание, чтобы нанести серьезный удар, когда я этого не буду ждать. С него станет выхватить пистолет и нажать на курок. И не факт, что из него выскочит красный флажок с надписью "Ба-бах!" Я на всякий случай извлек бэтаранг и сжал его в пальцах.
- Покажись немедленно! Это не смешно!
Хохот слева от меня.
- Еще как смешно, Бэтси! Еще как!
Фиолетовой молнией он промчался по соседней крыше и скрылся где-то за трубой. Если он так решил развлечься под Рождество, то я в этом не участвую. Но оставить его плутать по крышам я не мог, поэтому должен был любой ценой поймать клоуна. Джокер не единственная угроза Готэму, а сегодня, в Сочельник, можно было ожидать и других, крайне неприятных происшествий. Сегодня я был слишком занят, чтобы танцевать на крышах со своим смертельным врагом.
Я перепрыгнул на другую крышу и оказался в заснеженной нише, которую с четырех сторон окружали коньки крыш с трубами и антеннами. Клоуна не было видно, а я вдруг отчетливо понял, что план у него все-таки есть. Как и я сам, он решил для начала устранить главную свою угрозу, а потом приступать к другим своим задачам. Снег уже перестал падать, и я вдруг ощутил напряжение - Джокер должен был нанести свой удар прямо сейчас.
Я развернулся вовремя и, успев увидеть краем глаза, что что-то летит прямо в меня, метнул бэтаранг почти наудачу, ориентируясь на внезапно возникшую в поле моего зрения фиолетовую фигуру.
Это не был вскрик. Скорее удивленный выдох.
А я опустил глаза и понял, что в мою броню врезался невинный комок снега.
Вскинув голову, я увидел, что Джокер стоит неподвижно, а в его глазах стремительно нарастает темнота. Он медленно вытащил из плеча бэтаранг, подержал его в руках, глядя, как с него красной капелью падает на снег кровь, а потом уронил его.
- Ты совершенно не умеешь играть в снежки, - проговорил Джокер без улыбки.
Развернулся и исчез.
"Прости, Джокер!" - хотел крикнуть я, но заставил себя смолчать и вспомнить, что вместо снежка вполне можно было ожидать наточенную игральную карту. В моей моментальной реакции был виноват Джокер и только он. Ему еще повезло, что бэтаранг не угодил ему в горло. А плечо... плечо заживет, пусть и доставит ему неприятности в ближайшие несколько дней.
Я мог бы кинуться за ним, но не стал.
Мог бы отыскать его по алым каплям в снегу, но не двигался с места.
Если Джокер так хочет нормальное Рождество, я могу сделать ему такой подарок. Но если клоун решит повернуть все с ног на голову и устроить чудовищный розыгрыш, это будет моей собственной оплошностью. За которую будет расплачиваться он.
И я усилием воли заставил себя забыть про Джокера, который бродит по праздничным улицам, вольный делать все, что ему вздумается. Оставалось надеяться, кровоточащая рана предостережет его от необдуманных решений. Ну а завтра я отыщу его и верну в Аркхэм. Сегодня же у меня достаточно и других проблем. Наступала темнота, а это значит летучая мышь выходит на охоту.
Однако это была не последняя моя встреча с Джокером за сегодняшнюю ночь. После нескольких коротких схваток с криминальными отбросами, которых я доставил прямиком в полицейский участок, ожесточенной драки с более крупными противниками и неприятным инцидентом с Календарным Человеком, я разрешил себе короткую передышку. И, оставив бэтмобиль в одном из переулков, отправился в старый парк, в который меня когда-то под Рождество водила мама. Сейчас там не было ни гуляющих, ни случайных прохожих. А все после того, как этой осенью здесь обосновалась Ядовитый Плющ, заразив деревья и растения своим новым токсином. После того, как Плющ не без моей помощи была возвращена в лечебницу, парк закрыли. Яд в листьях и древесине постепенно сходил на нет и к лету, по моим прогнозам, все должно было вернуться в норму.
Ну а пока я мог позволить себе недолгую прогулку под голыми деревьями и заснеженным дорожкам. Но отдыхал я недолго, потому что почти сразу обнаружил в снегу следы чьих-то ботинок. Прогуливаться в парке после четкого запрета и разъяснений мэрии и полиции мог только самоубийца или сумасшедший. А, может быть, просто тот, на кого не оказывали действия почти все известные яды и токсины.
Я ускорил шаг.
И обнаружил его на скамейке, усталого, с поникшими плечами.
- А... снова ты, - откликнулся он без энтузиазма. - Нарочно меня искал или случайно наткнулся?
- Случайно, - проговорил я и подошел ближе. - Как рука?
- Рука?.. А, ты об этом, - Джокер выглядел непривычно рассеянным. - Побаливает, спасибо.
Я вздохнул.
- Ты не поверишь мне, если я скажу, что это было не намеренно?
- А ты знаешь... - задумчиво ответил Джокер, - мне все равно. Можешь мне хоть голову снести, мне это безразлично.
- Можно присесть рядом с тобой? - тихо спросил я.
Тот усмехнулся краешком рта, но кивнул. И я, расчистив скамью от снега, сел рядом с ним, но не настолько близко, чтобы это как-то нас потревожило.
- Что с тобой сегодня? - спросил я наконец. - Ты на себя не похож.
- Не знаю, просто меланхолия... Видишь ли, мне не всегда хочется веселиться круглыми сутками.
- Это для меня новость...
Мы некоторое время сидели молча, но потом Джокер разомкнул красные губы и проговорил:
- У меня иногда такое... бывает. Редко. Когда все кругом будто черным становится, хотя обычно все как радужный фейерверк под музыкальную какофонию. И в голове... всякое вспоминается. То, что я не должен вспоминать. Потому что это не мои воспоминания. Другого человека...
Он коротко рассмеялся.
- В такие минуты мне и вправду не помешал бы хороший психиатр!.. Ох, Бэтс... - он вздохнул. - Ты даже не представляешь, что у меня порой творится в голове. Я гораздо более помешанный, чем тебе кажется. Обычно меня это забавляет, но не теперь, - а потом он резко переключился на другую тему, слегка оживая. - У тебя никогда такого не было... то есть, я знаю, что не было, мистер ты Сама Серьезность. Ну... когда тебе не хочется веселиться, но ты знаешь, что должен. Потому что так положено и этого от тебя ждут. И ты цепляешь на себя улыбку и веселишься. А потом становится легче, и тебе уже по-настоящему весело?.. Со мной также бывает. Я насилу улыбаюсь и начинаю убивать. А потом вхожу во вкус, и мне это снова доставляет удовольствие.
На его плече и ниже - темное, влажно поблескивающее пятно. На его левой перчатке засохшая кровь, которая натекла из раны, нанесенной моим оружием. Я только сейчас заметил, что он мелко дрожит. Наверное, уже весь закоченел, пока сидел здесь в темном заброшенном парке, в полном одиночестве, ожидая наступления рождественской ночи. Большую часть времени я не осознаю, что он тоже человек... всего лишь человек, а не сверхъестественный монстр из страшных снов. Сумасшествие придает ему силу, но оно же и величайшая его слабость. Только это редко кто замечает. И я, наверное, в последнюю очередь...
Мягко, опасаясь задеть больную руку, я привлек его к себе, накинув на него край своего плаща. Джокер не сопротивлялся и даже не издал ни звука. Только тихий вздох.
Из самых глубин моей души поднялась жгучая волна, смесь вины, жалости и неизъяснимой нежности к этому зеленоволосому клоуну. Волна настолько сильная, что могла снести все мои отстроенные за столько лет бастионы, и позволить хлынуть наружу то, что я так долго и успешно скрывал от него, окружающих и самого себя.
- Скоро Рождество, - проговорил я, и в наступившем беззвучии услышал, как где-то с ветки свалилась белая шапка снега. - Уверен, что хочешь встретить его здесь?
Джокер не ответил, но ожидал продолжения.
- Если хочешь, поднимемся на крышу, посмотрим на рождественские огни. Проведем это время вместе, - и тут же поспешно, сухо добавил. - В качестве исключения, разумеется.
И мягче:
- Мне кажется, это тебе сейчас нужно.
Я не стал говорить ему, что сейчас такое Рождество нужно и мне самому. Сегодня была такая ночь, что были возможны любые чудеса. Даже летучая мышь и клоун-принц, вдвоем встречающие Рождество.
Джокер хитро скосил на меня глаза, а потом хмыкнул:
- Как же ты легко ведешься, Бэтси. А ведь я врал тебе сейчас напропалую. Я всегда тебе вру.
"Конечно, врешь, - думал я с усмешкой. - Врешь прямо сейчас, потому что отчаянно стыдишься своих откровений и мечтаешь взять свои слова обратно. Но я сделаю вид, что верю тебе".
- Ты же говорил, что Рождество не для меня, - вдруг упрямо сказал клоун.
- Не поверишь, но оно и не для меня тоже, - заметил я. - Оно вообще не для таких людей, как мы с тобой. Оно для счастливых семей, влюбленных и маленьких детей.
- А я все-таки думаю, что Рождество - для всех, - тихо проговорил Джокер, а потом подозрительно сощурился. - С чего ты такой добренький нынче, а, Бэтс? Обвиняешь меня, что я какой-то не такой, а сам-то...
- Может, дело в празднике?
- И что, суровый дядюшка Скрудж... то есть Бэтмен решил растаять под Рождество и поздравлять каждого преступника со светлым праздником? - расхохотался Джокер. - С трудом себе такое представляю!
- Ты, надеюсь, понимаешь, что ты "не каждый" преступник? - сдержанно спросил я.
- Естественно! Я исклю-чи-тельный! - самодовольно ответил клоун. - Единственный в своем роде! Самый гениальный, самый опасный, самый...
- ...самый хвастливый, - фыркнул я и поднялся со скамьи. - Идем. Скоро полночь, и тогда сочельник закончится...
- А бэтмобиль превратится в тыкву! - подхватил Джокер, вскакивая на ноги.
- Голова твоя сейчас в тыкву превратится, - проворчал я, но тут случилось неожиданное.
Джокер расхохотался и, шлепнув здоровой рукой меня по плечу, бросился прочь, поднимая ногами вихри снега.
- Попробуй догони, Бэтти-бой!
Нет, это было как раз ожидаемо. Неожиданно было то, что я бросился за ним следом... уже не сдерживая смеха. Я бежал по старому парку, в котором когда-то был со своей матерью, бежал, как когда-то в далеком забытом детстве, забыв про все тяготы и мучения крестоносца Готэма. Снова был канун Рождества, снова снег, снова рядом человек, которого я...
- Внимание! Никаких бэт-штуковин! - прокричал Джокер и на бегу швырнул в меня снежок.
Не попал. Расхохотался.
Видел бы нас кто-нибудь!..
Счастливый Джокер, который бежит от меня прочь, раскинув руки, как самолет. Счастливый я, за которым летит черный плащ, усыпанный взметнувшимися снежинками. Я не знал, что буду делать, когда догоню его. Наверное, повалю в снег, удерживая инстинктивное желание врезать кулаком по этой улыбающейся физиономии, а потом...
Но я не учел одного. Джокер очень быстро бегал. И мы очень скоро оказались вне парка, где можно было быть самими собой и где таилось эхо моего счастливого детства. Клоун отбежал еще на несколько шагов и обернулся ко мне.
- Ха, слабак!
Он смотрел на меня с вызовом, но я видел в нем неуверенность. Джокер опасался, что сейчас хорошая минута закончится и я одним ударом заставлю его рухнуть в снег, а потом защелкну на его запястьях наручники из черного металла.
- Ты все еще хочешь встречать Рождество со мной? - спросил я негромко.
А потом мы уже были на крышах. Иногда Джокер ловко перепрыгивал через провалы внизу, иногда мне приходилось подхватывать его и перелетать с крыши на крышу вместе с ним. На его белом лице - искренний восторг, а у меня в душе - нежное тепло.
Внизу праздничные улицы. А здесь наверху - мы вдвоем. И это наш секрет. Секрет от нас прошлых, секрет от нас будущих.
Джокер больше не чувствовал холода. Он улыбался, а в зеленых глазах горели искорки. Мы стояли на крыше друг напротив друга, а неподалеку слышалась рождественская музыка. Поэтому когда Джокер протянул ко мне руку в белой перчатке, у меня не возникло ни вопроса, ни возражения.
- Потанцуем? - хихикнул Джокер.
Будто бы в шутку.
Но это не было шуткой.
Бэтмен и Джокер, вигилант и убийца, медленно танцевали на крыше под падающими снежинками. Смотрели друг другу в глаза и не видели ненависти. Держались друг за друга и не пытались нанести увечий. Молчали, а не выкрикивали угрозы. Я нежно обнимал его за талию, а не сыпал жестокими ударами. А Джокер тихо смеялся, а не безумно хохотал.
Самое сумасшедшее Рождество в моей жизни.
Похожее на зыбкую грань между сном и явью, когда ты позволяешь делать себе все, что вздумается, не опасаясь последствий и боясь лишь одного - спугнуть этот сон.
Я чуть наклонил голову, чтобы поймать наконец эти смеющиеся губы, и в ту же минуту сон оборвался. Джокер резко шагнул назад, высвобождаясь из моих рук, и в его глазах вспыхнули темные огоньки.
- Ель, на главной площади, - отрывисто сказал он. - Взорвется ровно в полночь. Елочные игрушки будут как шрапнель. У тебя меньше десяти минут.
Когда резко просыпаешься, не сразу можешь придти в себя.
- Джокер... - выдохнул я.
Тот сделал несколько шагов назад, упрямо вздернув подбородок. В черных расширившихся зрачках плескались непонятные чувства.
- Поспеши, иначе чье-то Рождество станет последним, - хрипло проговорил он.
- Джокер! - крикнул я.
Подумать только, несколько мгновений я хотел поцеловать его. Был счастлив - из-за него.
- Да беги же ты! - прокричал Джокер. - Иначе все погибнут! Ты же этого так не любишь!
Я знал, что мне нужно бежать, что клоун не шутит, но я все равно потратил эти драгоценные минуты на него. Прыгнуть в его сторону, со всей силы толкнуть его в снег, нависнуть над ним, приподнимая его за лацканы фиолетового сюртука и прошипеть:
- Зачем, Джокер? Зачем ты это натворил?
- Потому что я так захотел! - выплюнул мне в лицо Джокер. - Счастлив? Потом можешь вернуться и чмокнуть меня, если ты так этого хочешь!
Один удар, и Джокер, со свистом втянув воздух сквозь зубы, прикрыл ладонью разбитые в кровь губы.
- Лучше тебе не быть здесь, когда я вернусь, - сказал я, едва сдерживая ярость. - Потому что тогда я убью тебя.
Джокер сплюнул кровь в снег и рассмеялся, обнажив измазанные красным зубы.
- Не убьешь. Никогда не убивал и сейчас не убьешь!
Я бросился с крыши, выстрелив в воздух бэт-трос с крюком на конце.
- Счастливого Рождества, Бэтс!
Мне вслед доносился смех Джокера, отчаянный и тоскливый. У меня было меньше десяти минут, чтобы обезвредить подложенную безумцем бомбу, и мне нужно было сосредоточиться только на этом, но я не мог выбросить из головы клоуна.
Он устроил смертельную ловушку в рождественской ели еще до того, как встретил меня в парке. Если быть точнее - после того, как получил от меня незаслуженный бэтаранг в плечо. Мог ли Джокер попросту забыть о том, что он приготовил, и не предупредить меня заранее о том, что натворил в сердцах? Мог ли он вспомнить об этом за миг до нашего поцелуя и отказаться от него, чтобы дать мне шанс исправить его собственную ошибку? Отказаться, потому что понял, что не имеет права на этот поцелуй?..
Почему я даже сейчас ищу оправдания для этого сумасшедшего клоуна?
Все гораздо проще и куда мучительнее.
Джокер поймал меня, возвав к самым лучшим чувствам во мне, и превратил мое одинокое холодное Рождество в теплый праздник с танцем на крыше. И все это время он лелеял в себе мысль о том, какой он приподнесет мне сюрприз. И в тот момент, когда я был готов разделить с ним поцелуй, который был нужен мне, а у него вызывал только глумливую усмешку, выложил все свои козыри на стол.
Как же я его ненавижу!..
И все же был готов поцеловать, несмотря на все те ужасы, которые он творил в прошлом и натворит в будущем.
Я летел сквозь снег и тьму, сквозь ненависть и любовь, еще не зная, что бомба будет обезврежена вовремя и никто не пострадает, что сумасшедший клоун будет ждать меня у моего бэтмобиля с протянутыми для наручников руками - "Виновен!", не зная, что я впечатаю его в машину, застегну его руки за спиной и молча, не поддаваясь на провокации, отвезу его в Аркхэм.
А там, уже в равнодушных руках врачей и охраны, он вдруг вырвется вперед и, мазнув окровавленными губами по моему сжатому рту, шепнет:
- До следующего Рождества, Бэтси.
И я ни за что не признаюсь - ни Богу, ни Дьяволу - что буду ждать следующего Рождества с нетерпением, как ребенок, мечтающий развернуть свой подарок. Что на этот раз я не позволю клоуну играть с собой, завершу наш танец и оставлю на этих алых губах свой поцелуй.
Снова будет канун Рождества. Снова снег. Снова рядом будет человек, которого я... люблю...
А пока что...
Сквозь снег и тьму.
Сквозь ненависть и любовь.

@темы: Бэтмен, Джокер, Слэш, PG-13, Фанфики

---

[SoVk@89]

@темы: арт

---

[SoVk@89]

Ну как то так)))

@темы: арт