Перевод: AnnaBattista
Бэта: Нет... (
Оригинал: into-entropy.livejournal.com
У меня нет бэты, поэтому что имеем, то имеем.
читать дальшеС гортанным стоном, Брюс до кровоподтёков сжал плечи Джокера. Мышцы его бёдер сократились, напряглись в попытке не свалиться вперёд. Если язык этого человека когда-то вызывал в нём ярость, то теперь он творил с ним чудеса. Он получил абсолютно новое ощущение благодарности от извивающейся, словно змея, мышцы во рту Джокера.
Одарённый тем, что мог убедительно врать и недосказывать правду, сея хаос, гнев и брань, он, казалось, получал истинное удовольствие, используя свой талант в столь щекотливом деле. Зелёные глаза упивались каждой мелкой деталью, он посасывал и добивался ответной реакции от Брюса, всё ещё возбуждённый не только ощущением «власти» над другим человеком,… но и тем, что тот так всецело доверился ему. Он знал всё о боли. Должно быть, это был значительный шаг в доверии для него, чтобы отдать самую чувствительную часть своего тела этим острым, плотоядным зубам и ждать, пока всё это не закончится.
На самом деле Брюсу совсем не хотелось размышлять об этом в процессе, отдал ли он Джокеру своё тело или нет. Он знал, что сейчас он доверял ему полностью. Любопытно, что ни в чём другом он так не доверял Джокеру. Клоун напрямую сказал ему, что никто кроме Брюса его не волнует. Возможно, это имело какое-то значение. Другая причина, почему это имело значение, это потрясающее удовольствие, которое ему дарил безумец.
Осторожно, чтобы не поранить нежную плоть жёлтыми зубами, Джокер обвил брюсовы бёдра одной рукой, ритмично двигая ими вперёд и назад, в то время как его извивающийся язык выманивал прекрасные звуки из гортани своего любовника. Другая рука гладила напряжённый живот, прежде чем соскользнуть ниже, нежно надавливая. Стоило больший усилий, чтобы быть нежным, а тем более оставаться таковым, но… Ты никогда не уйдёшь. Я сделаютебя счастливым, и ты останешься со мной навсегда.
Брюс таял от прикосновений, позволяя Джокеру притягивать себя снова и снова. Он опрокидывал голову назад и наклонял вперёд, так чтобы у него была возможность смотреть вниз и упиваться всем, что происходило с ним. Он осознавал, что ему нравилось смотреть. Эта копна зелёных волос, эти испещрённые шрамами влажные губы, скользящие вокруг его плоти, выемки на щеках Джокера, появляющиеся, когда он тщательно отсасывал Брюсу, а больше всего, ему нравились прикосновения языка то тут, то там. И этого было достаточно, чтобы ввергнуть Брюса в небольшое безумие.
Чем чаще Брюс дышал и подходил к грани, тем более самодовольным становился Джокер, абсолютно счастливый от возможности доставить удовольствие высокому мужчине и ощущения власти над ним. В то время как медленно шли минуты, и он видел, как Брюс смотрит на него, все его мысли-вспышки, все позывы укусить иль расцарапать, или сжать чуть сильнее… все они испарились. Джокер продолжал пялиться на него с возбуждением и почти благоговением. Брюс, и Бэтмен, стал центром его Вселенной, и он был полон решимости стать тем же самым для него.
Рот Брюса приоткрылся некоторое время спустя, низкие стоны и обрывки вздохов вырвались из него и смешивались с причмокиваниями Джокерова рта. Он нагнулся вперёд, хватаясь за спинку кресла. Ритм убыстрился. Он наклонился так, чтобы видеть глаза Джокера, прикованные к его лицу. Брюс уставился в ответ голодным взглядом, остро ощущая ничего, лишь блаженство, растущее у него внутри.
Прекрасно чувствуя, что Брюс был близок к концу, Джокер продолжал пристально смотреть на него взглядом, полными одержимости, снова ускоряя темп, чтобы довести Брюса до оргазма. Заглотав глубже, как только он почувствовал как напряглись мускулы под ладонями и тело Брюса слегка содрогнулось, Джокер буквально впился в него, притянув ближе. Что бы я без тебя делал, Бэт?
Брюс застонал, как только кончил, закрыв глаза на мгновение. Он открыл их снова, так как был не способен смотреть на Джокера. Он впитывал каждую мелочь этой картины, всё, что мог зафиксировать в памяти. То, как Джокер выглядел прямо сейчас, он знал, что хотел бы вспомнить это снова, когда-нибудь. Он практически светился от счастья.
Удерживая его на месте, пока Брюс не перестал шататься и его мышцы не расслабились, когда Джокер вытер последние несколько капель с рта, Джокер отпустил его с усмешкой.
Одарённый тем, что мог убедительно врать и недосказывать правду, сея хаос, гнев и брань, он, казалось, получал истинное удовольствие, используя свой талант в столь щекотливом деле. Зелёные глаза упивались каждой мелкой деталью, он посасывал и добивался ответной реакции от Брюса, всё ещё возбуждённый не только ощущением «власти» над другим человеком,… но и тем, что тот так всецело доверился ему. Он знал всё о боли. Должно быть, это был значительный шаг в доверии для него, чтобы отдать самую чувствительную часть своего тела этим острым, плотоядным зубам и ждать, пока всё это не закончится.
На самом деле Брюсу совсем не хотелось размышлять об этом в процессе, отдал ли он Джокеру своё тело или нет. Он знал, что сейчас он доверял ему полностью. Любопытно, что ни в чём другом он так не доверял Джокеру. Клоун напрямую сказал ему, что никто кроме Брюса его не волнует. Возможно, это имело какое-то значение. Другая причина, почему это имело значение, это потрясающее удовольствие, которое ему дарил безумец.
Осторожно, чтобы не поранить нежную плоть жёлтыми зубами, Джокер обвил брюсовы бёдра одной рукой, ритмично двигая ими вперёд и назад, в то время как его извивающийся язык выманивал прекрасные звуки из гортани своего любовника. Другая рука гладила напряжённый живот, прежде чем соскользнуть ниже, нежно надавливая. Стоило больший усилий, чтобы быть нежным, а тем более оставаться таковым, но… Ты никогда не уйдёшь. Я сделаютебя счастливым, и ты останешься со мной навсегда.
Брюс таял от прикосновений, позволяя Джокеру притягивать себя снова и снова. Он опрокидывал голову назад и наклонял вперёд, так чтобы у него была возможность смотреть вниз и упиваться всем, что происходило с ним. Он осознавал, что ему нравилось смотреть. Эта копна зелёных волос, эти испещрённые шрамами влажные губы, скользящие вокруг его плоти, выемки на щеках Джокера, появляющиеся, когда он тщательно отсасывал Брюсу, а больше всего, ему нравились прикосновения языка то тут, то там. И этого было достаточно, чтобы ввергнуть Брюса в небольшое безумие.
Чем чаще Брюс дышал и подходил к грани, тем более самодовольным становился Джокер, абсолютно счастливый от возможности доставить удовольствие высокому мужчине и ощущения власти над ним. В то время как медленно шли минуты, и он видел, как Брюс смотрит на него, все его мысли-вспышки, все позывы укусить иль расцарапать, или сжать чуть сильнее… все они испарились. Джокер продолжал пялиться на него с возбуждением и почти благоговением. Брюс, и Бэтмен, стал центром его Вселенной, и он был полон решимости стать тем же самым для него.
Рот Брюса приоткрылся некоторое время спустя, низкие стоны и обрывки вздохов вырвались из него и смешивались с причмокиваниями Джокерова рта. Он нагнулся вперёд, хватаясь за спинку кресла. Ритм убыстрился. Он наклонился так, чтобы видеть глаза Джокера, прикованные к его лицу. Брюс уставился в ответ голодным взглядом, остро ощущая ничего, лишь блаженство, растущее у него внутри.
Прекрасно чувствуя, что Брюс был близок к концу, Джокер продолжал пристально смотреть на него взглядом, полными одержимости, снова ускоряя темп, чтобы довести Брюса до оргазма. Заглотав глубже, как только он почувствовал как напряглись мускулы под ладонями и тело Брюса слегка содрогнулось, Джокер буквально впился в него, притянув ближе. Что бы я без тебя делал, Бэт?
Брюс застонал, как только кончил, закрыв глаза на мгновение. Он открыл их снова, так как был не способен смотреть на Джокера. Он впитывал каждую мелочь этой картины, всё, что мог зафиксировать в памяти. То, как Джокер выглядел прямо сейчас, он знал, что хотел бы вспомнить это снова, когда-нибудь. Он практически светился от счастья.
Удерживая его на месте, пока Брюс не перестал шататься и его мышцы не расслабились, когда Джокер вытер последние несколько капель с рта, Джокер отпустил его с усмешкой.