Life is so much better, when you're dead: глава 1, часть 1

[FreakLikMe]

Пока перевод "Невозможных миров" пребывает в процессе редактуры, решила все же не ждать у моря погоды (читай: беты) и начать выкладывать перевод этого текста. Продолжать или нет - решение, как всегда, за читателем)
Кстати, если кто-то хочет помочь с редактурой или знает человечка, который готов этим заняться - буду очень, очень рада.

Название: Life is so much better, when you're dead*
Автор: toluenesister
Переводчик: Nayeri
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: грубый секс, алкоголь, легкие наркотики, связывание
Дисклеймер: персонажи принадлежат своим законным владельцам.
Разрешение на перевод: есть
Текст оригинала: lismbwyd.livejournal.com

* Life is so much better, when you're dead - строчка из песни Cop Shoot Cop - Everybody loves you;
дословный перевод: Жизнь намного лучше, когда ты мертв


- Ах, что может быть лучше, чем бродить по славным улицам старого доброго Готэма, не правда ли, дружище Моисей?

- Мое имя – Моше, София, сколько можно повторять?

Огненно-рыжая девица, сидящая за рулем, скорчила раздраженную гримасу, которую, впрочем, быстро сменило выражение полнейшей безмятежности:

- Ты чересчур щепетильно относишься к таким мелочам, Моше, это слишком по-жидовски даже для тебя.

- К твоему сведению именно моей жидовской натуре мы обязаны нашей прибылью, так что, я бы на твоем месте, не жаловался.

- Да кто жалуется-то?

Черный винтажный Ягуар неторопливо свернул на обветшалые улицы Нерроуз.

Веселенькая мелодия «Sail On Sailor» в исполнении Beach Boys, льющаяся из динамиков, совершенно не соответствовала ни холодной, пасмурной погоде, ни общей мрачной атмосфере этого района. Однако все трое – и рыжая девушка за рулем, и оба ее пассажира – как ни в чем не бывало покачивали головами в такт музыке, беззаботно подпевая исполнителю.

- Итак, ребята, вы помните план действий, не так ли? – София обернулась к мужчине-азиату, который расположился на заднем сидении и до сих пор хранил молчание. На нем был костюм-тройка в тонкую полоску, и, пожалуй, он выглядел слишком высоким для уроженца Востока. Его левый глаз отливал голубым цветом – сплошная молочная синева, за которой даже не видно зрачка. Этот глаз явно был поврежден. Азиат вяло глянул на Софию и в ответ лишь кашлянул, прочищая горло. Та, продолжая щебетать, вновь сосредоточила внимание на дороге:

- Мы заходим в кабинет, как ни в чем не бывало, и, как только дверь закрывается, наш Ягучи быстро вынимает пистолет и берет врача на мушку. Так?

- Так, так, - прохрипел Ягучи, подавляя отчаянное желание зевнуть.

- Затем мой выход. Я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться. Думаю, это будет забавно. Интересно, он отреагирует как простой обыватель, или попробует применить к нам психологический подход? Отлично, мы почти на месте… трам-парам-пам… - София резко притормозила. - А вот и Аркхем.

- Можно мне покурить прежде, чем мы войдем туда? – спросил Моше.

- Ну почему ты всегда задаешь такие трудные вопросы? – раздраженно прорычала София, выбираясь из машины, и жестом велела мужчинам следовать за ней. - Покуришь, когда закончим – я хочу побыстрее со всем этим разобраться. На сегодня ведь планируется дохрена стирки, а?

- Стирки? Для этого же имеется Кавасаки. Зачем тебе самой напрягаться? – пробурчал Ягучи, поднимаясь на ноги вслед за ней. Теперь стало заметно, что он немного прихрамывает.

Они поднялась по бетонным ступеням, и толкнули старую деревянную дверь.

- Да, но если мы хотим продолжить наше дело, не беспокоя лишний раз дядюшку Салливана, будет лучше, если этим займется член семьи.

- Да, пожалуй, ты права.

Знаменитая лечебница претерпела кое-какие реформы. Отныне здесь лечили не только так называемых «невменяемых преступников», но и обычных пациентов – скучных бедолаг с их обывательскими проблемами. Резкий спад количества безумных злодеев в Готэме поставило было психиатрический корпус на грань разорения, что вынудило руководство открыть клинику для масс.

Именно поэтому теперь любой гражданин – а, значит, и их троица, конечно, тоже – спокойно мог попасть внутрь и получить консультацию врача, избежав при этом многих лишних вопросов.

Непринужденно болтая и поминутно хихикая, они блуждали по больничным коридорам, пока, наконец, не отыскали нужное место.

- Эээ… здрасьте. У нас назначена встреча с доктором Уильямсом, - София слегка облокотилась о стол секретарши и с улыбкой добавила. - Семейная терапия.

- Ваша фамилия? – секретарша с подозрением рассматривала странную группу.

Двое мужчин. Один – чересчур высокий, с чересчур длинной бородой, заплетенной в косичку. Одет в костюм с воротником-стойкой. Вдобавок ко всему еще и чересчур еврейская физиономия. Другой – слегка пониже ростом, но гораздо более жуткий на вид – очевидно, азиат. И девушка – длинные рыжие волосы с короткой челкой, в спортивной куртке, покрытой рисунками в стиле японских гравюр, с изображениями скелетов. И, если секретарша хоть сколько-нибудь разбиралась во внешности, то девушка была итальянкой. Ну, может быть, с примесью ирландской крови. Какие семейные узы могли связывать этих троих, оставалось только гадать.

- Фальконе, - отозвалась София со сдавленным смешком.

- Минутку… - секретарша бросила быстрый взгляд в регистрационный журнал, - Да, все верно, у вас назначен прием. Доктор Уильямс ждет вас.

Она указала налево, на дверь, ведущую в кабинет. Что-то с этими пациентами не так – это было ясно, как день. И именно поэтому она решила не совать нос в подробности их отношений друг с другом. Родственники они, или нет, но они прошли все необходимые формальности, чтобы добиться личной встречи с главой Аркхема, и, что важнее всего, могли это себе позволить. Бумаги были оформлены надлежащим образом – придраться не к чему. И все же она не могла отделаться от ощущения, что доктора Уильямса сегодня ждет незабываемое приключение.

Действительно, так все и случилось – дальнейшее происходило в точности по плану. Как только дверь кабинета закрылась за ними, Ягучи выхватил пистолет и взял доктора на мушку. Доктор Уильямс, впрочем, надо отдать должное его многолетнему опыту психиатра, сохранил спокойствие и сделал все возможное, чтобы не выдать своего испуга даже случайным жестом. София уселась напротив него на стул для посетителей, ее спутники встали у нее за спиной.

- Доброе утречко, доктор Уильямс, - с улыбочкой протянула она, - Надеюсь, вы узнали меня. Пожалуйста, держите руки на виду – подальше от телефона и прочих устройств. О, и позвольте взглянуть на ваш кошелек.

Доктор колебался лишь мгновение. Разумеется, он прекрасно понял, кто именно почтил его своим присутствием. Он послушно потянулся к портфелю, пистолет Ягучи следовал за каждым его движением. Доктор открыл портфель как можно медленнее и некоторое шарил внутри. Наконец, он извлек на свет свой бумажник. София протянула руку и жестом велела передать этот предмет ей. Ему оставалось только молча наблюдать, как она роется в бумажнике, перебирая его документы, кредитки все, что он там обычно хранил.

- Прекр-р-р-расно! Ну что ж, будем действовать по старинке, - проворковала она, радостно улыбаясь.

Доктор прищурился, пытаясь рассмотреть, что так привлекло ее внимание и заметно напрягся, когда София вытащила несколько фотографий из специального отделения бумажника

- Как говорят в таких случаях кинозлодеи, у вас очаровательная семья. Держи, Моше, это тебе – она передала фото высокому еврею, - Теперь ступай, распространи их – ну, ты и сам знаешь. Да, можешь и покурить заодно.

Мойше с ухмылкой кивнул и вышел из кабинета. Доктор Уильямс некоторое время только ошарашено наблюдал, как за мужчиной закрывается дверь, прежде чем сумел перевести взгляд на рыжую девицу напротив.

- Это был намек. Надеюсь, вы его уловили, - мягко произнесла она.

Доктор кашлянул, прочищая горло:

- Вполне уловил. Чего вы хотите?

София возвела глаза к потолку и устроилась в кресле поудобнее:

- Я хочу побеседовать с Джонатаном Крейном. Наедине. И чтобы об этом никто не узнал. Чтобы никаких пометок в журнале регистрации, и я уберусь отсюда раньше, чем кто-нибудь заподозрит неладное. Во всяком случае, я на это надеюсь. Ну как? Довольно безобидная просьба, не так ли, а?

- Хотелось бы верить, - пробормотал Уильямс, нервно барабаня пальцами по столу, - Что ж, будь по вашему. Пойдемте, что ли? – он встал из-за стола и вопросительно кивнул в сторону двери.

Ягучи спрятал пистолет, но предупредительно продолжал держаться поближе к доктору. Игнорируя вопросительный взгляды секретарши, они покинули кабинет и в молчании прошли к лифту, доставившему их в подвал. Там содержались так называемые привилегированные пациенты, чьи привилегии в основном состояли в трехразовом горячем питании, наличии приличной постели и освобождении от особо мучительных лечебных процедур.

Их шаги гулким эхом отдавались в тускло освещенном коридоре, привлекая внимание заключенных в камеры психов. Доктор остановился перед дверью с табличкой, на которой значилось имя Джонатана Крейна и его порядковый номер пациента.

- Это здесь, - тихо проговорил он, вставляя ключ-карту в отверстие.

- Ну, мальчики, ведите себя хорошо, пока я не вернусь, - София заглянула внутрь и обернулась на пороге, одаряя Ягучи широкой улыбкой.

- Ага, и ты там постарайся не довести его до истерики, - пробормотал тот, заставив доктора Уильямса обеспокоенно дернуться:

- Имейте в виду, что с моим пациентом не должно не должно случиться, - слабо пробубнил он.

- Не будьте идиотом, доктор, - София вошла в камеру и дверь медленно закрылась за ней.


Джонатан Крейн сидел на постели, сложив руки на коленях. Казалось, появление в камере Софии вместо привычного ординатора лишь слегка удивило его.

- Здравствуй, Джонатан. Меня зовут София Фальконе, должно быть, ты слышал обо мне. Я крайне рада встретиться с тобой, - протянула она, оглядывая окружение.

Наконец, ее взгляд остановился на заключенном, и она села на пол напротив него, скрестив ноги.

- У мне к тебе вопрос, знаешь… - пробормотала она, лениво потирая левый глаз. - Я слышала, у тебе где-то припрятан солидный запас этого замечательного токсина страха. Я хочу знать, где.

- И что именно вы собираетесь сделать, чтобы убедить меня выдать вам эту информацию?

- О, броcь, - она поморщилась. - Ты в психушке, стоило бы спросить, чего я не могу с тобой сделать.

- Ну, я хотел бы узнать о моих перспективах.

- Весьма и весьма мрачные, я бы сказала.

Крейн одарил ее снисходительным взглядом.

- Вам стоит уяснить кое-что, мисс Фальконе. Дело в том, что я вряд ли поделюсь подобной информацией с едва оперившейся криминальной старлеткой вроде вас. Во всяком случае, не без некоторых усилий с вашей стороны. Скажем, одно или два одолжения.

- … хорошо. "Едва оперившаяся", говоришь, "одолжения", говоришь, - София замолчала на мгновение. - Я в некотором роде понимаю, почему ты так не хочешь расставаться с единственным тузом в рукаве, единственным, что позволит тебе восстановить положение в Готэме, случись так, что ты все-таки выйдешь на волю. Но мне всего-то за двадцать, и я в самом деле не должна быть такой понимающей в этом юном возрасте. Так что, вот как я поступлю. Я лично измерю член каждого из моих ребят и выберу самый, самый большой. Затем я устрою победителя на работу в Аркхем. И это будет твой личный медбрат, целиком и полностью для твоего удовольствия. Теперь, как я вижу эту ситуацию, тебя будут насиловать каждый день, пока ты не решишь, что лучше бы прекратить быть таким скупым ублюдком. О, и не беспокойся, я сделаю все, чтобы вас, голубков, не беспокоили во время ваших развлечений. Как тебе такое предложение?

На лице Крейна мелькнула неуверенность. Он сжал зубы и слегка изменил позу.

- Это… довольно изощренно. Даже если вы каким-либо образом сможете это осуществить… просто из любопытства, не проще ли попытаться выпытать из меня ответ более… традиционным способом?

- Ни в коем случае, мы ведь не хотим изуродовать синяками такую очаровательную мордашку. Нет-нет, мы оставим синяки там, где их никто не увидит. О, и не волнуйся насчет моих возможностей. Уверяю тебя, в твоей жизни начинается совершенно новая глава. Ну или, может быть, внезапное возрождение старой, кто знает, что там было в твоем прошлом. Так что, каков будет ответ?

Пока София говорила, Крейн внимательно следил за каждым выражением ее лица, пытаясь понять, был ли это блеф или же реальная угроза. Как сообщили его источники, девица возвратилась в Готэм три месяца назад после продолжительного отсутствия, и поскольку остатки империи Фальконе были стерты с лица земли, она вынуждена была начинать бизнес с весьма скудными ресурсами. Да, она была креативна, следовало отдать ей должное, но достаточно ли у нее было времени, чтобы собрать необходимую силу? София не выглядела чересчур уверенной в себе. Ее манера говорить была до странности свободной и невозмутимой, ко всему прочему, она едва заметно заикалась. Как ни смотри, ничего устрашающего. Так стоило ли ему рисковать? В конце концов, шансы, что София осуществит угрозу были не так уж высоки. И даже если это ей удастся, Крейн был уверен, что сможет стерпеть унижение, чтобы защитить свои сбережения. Если же выяснится, что это для него слишком, он всегда может раскрыть местонахождение токсина, но пока… он решил рискнуть.

- Мой ответ нет.

- О, боже мой, - София издала странный звук, что-то среднее между визгом и смешком. - Ты ведь гей, не так ли?

- Нет, я не гей. Я просто не нахожу ваши доводы убедительными.

София потянулась и медленно встала. Здесь ей больше нечего было делать.

- Я бы посоветовала тебе состряпать какую-нибудь смазку из той гадости, которой вас здесь кормят, знаешь…

С этими словами она покинула камеру.