Видала я котов без улыбки, но улыбки без кота!
Перевод: Слёзы нежности
Бета: myfairjoker
Yeah baby!Брюс ответил, и оба погрузились в поцелуй. «Нет. Думаю, нет» ответил он. Было невозможно не заметить, как сильно, как неожиданно для обоих он повлиял на Джокера. Но также невозможно было измерить, как далеко это зашло. Насколько хорошо на самом деле Джокер знал самого себя?
Одарив его кривой усмешкой в попытке скрыть страх в своих глазах, безумец избегал взгляда Брюса, разглядывая вместо этого собственные пальцы, вцепившиеся в рубашку мужчины. «…в таком случае, я тебе не скажу, чтобы все не испортить.»
«Разумно.» Брюс всегда уважал чужие чувства, даже несмотря на то, что сейчас изнывал от любопытства. Он не мог не обращать внимания на то, как взгляд Джокера мечется туда-сюда, избегая его собственного. Это было что-то новенькое, непохожее на его обычные уловки. Когда Джокер использовал их, он делал это в глаза, весь доверие и улыбка, и никогда не отводил взгляд.
Казалось, что что-то щёлкнуло внутри него и Джокер схватил Брюса за ворот рубашки, стянул её, нетерпеливо расцарапывая пуговицы. Он не хотел признавать, насколько поездка вымотала его, не хотел углубляться в обжигающие воспоминания, которые пробудились в его голове и, в особенности, не хотел признавать, что он жаждал чего-то, что излечит вновь открывшиеся раны.
Брюс был застигнут врасплох этой яростью, и после небольшого шока, он, с некоторым нетерпением, поплыл по течению. Но когда он поцеловал Джокера снова, быстрыми пальцами расстегивая на нем рубашку, этот надоедливый голос в его голове отказывался останавливаться. Когда эти руки начали исследовать его тело, он мог думать только о том, что он не хотел повторять прошлую ночь, поэтому он схватил их за запястья: «Джокер, - спросил он тихо, - Насколько хорошо ты себя знаешь?»
Рот изогнулся в недовольной гримасе. Джокер всё ещё отказывался посмотреть Брюсу в глаза. «Вопросы, вопросы, вопросы. Это всё чем ты занимаешься, когда не колесишь в своём плаще? Размахивая кулаками и суя нос не в свое дело? Я не хочу думать! Почему это вообще важно?»
С одной стороны Брюс не хотел снова быть брошенным на пол, с другой: «Потому что, иногда, когда чего-то так сильно хочешь… Если не знаешь себя, то можешь обернуться своим же злейшим врагом.» Он смотрел в разъяренные глаза Джокера, но продолжал. Это было странно, потому что он чувствовал, что произнося эти слова, он находил в них самого себя. «Как ребёнок, который строит замок из песка, выстраивая его до совершенства, а затем затаптывает его без всякой причины, пока не осознаёт, то, что наделал».
«Я не понимаю тебя. Я не знаю ничего, я просто… действую», - прорычал он, обхватывая торс Брюса, пряча свое лицо в его шее. Он правда не имел понятия, ни о чём говорил Бэт, ни о том, почему это было важно. Действие, основанное на инстинкте, всегда работало для него и даже помогало выходить из множества переделок. Думать о себе, как о своем враге, было абсурдно; какой у тебя может быть союзник, кроме тебя самого?
Брюс не мог сдержать стон из-за того, как Джокер опутал его тело: «Так… - Вздох, - Ты ни о чём не жалеешь?», - он позволил Джокеру двигаться, было сложно не позволить, но он всё ещё сдерживал себя.
«О чем там жалеть? Я не живу прошлым или будущим. Я живу прямо сейчас. Думаю, это ты меня с собой перепутал,» промурлыкал он, проводя языком по яремной вене Брюса прежде чем укусить его за ухо, - Я выживу, несмотря ни на что. Я говорил тебе прежде, Бэт. Я позволю тебе причинить мне боль, только как захочу, и когда захочу. Если ты поступишь иначе, то увидишь, насколько недовольным я могу быть».
Брюс закрыл глаза. «А я сожалею о многом». Может быть, дело было в них. Если бы Джокер потерял Бэтмена, то, скорее всего он обвинил бы в этом самого Бэтмена. Когда Брюс терял людей, он беспокоился об этом, он винил себя. Что умнее и что правильнее? «Если ты хочешь поиграть таким образом, тогда будь уверен, что будешь продолжать в том же духе». Наконец, он возвратил эмоции Джокера, говоря себе, что ему одному нужно узнать себя.
«О чём ты сожалеешь?», - спросил Джокер любопытствуя. Он всё ещё не совсем понимал, почему другой мужчина будоражил и вскармливал свой внутренний страх. Возможно, это напоминало ему, как ему порой нравилось истекать кровью. Больно, да, и обычно люди этого избегают, но еще это приносило ему своего рода удовольствие и утешение.
Останавливаясь, Брюс отодвинулся на несколько дюймов, так, чтобы он смог смотреть на другого мужчину. «Вообще-то, я больше думал о том, о чём не хочу жалеть». Он многих оттолкнул, сознательно и несознательно. Бог знает, почему. Он попросту не думал, что это было бы хорошо сделать с убийцей-психопатом. Он слегка неуклюже переменил позицию. По всему, если быть до конца честным с собою, ему чертовски повезло, что он влип в эту историю с Джокером. Так или иначе, он удерживал его в состоянии некоего шаткого равновесия. И он не хотел…..проебать это.
Ухмыляясь его дискомфорту, Джокер забавлялся, наблюдая за Брюсом. «… ты вообще слишком много думаешь, Бэтси,» пожурил он, в игривом движении нежно чмокнув его в висок. «Что, ты считаешь, должно произойти, чтобы ты пожалел? Наше соглашение связывает обе стороны, ты знаешь. Я всего лишь запутался и попал в ловушку так же как и ты».
Он мог только надеяться на это. Но это было не совсем то, что было в мыслях Брюса в этот момент. Сдвинувшись снова, Брюс обхватил руками бедра Джокера. «Я имею в виду… что я не собираюсь тебя отпускать.»
Глаза слегка посерьёзнели, Джокер вздрогнул. «Я учусь жить с этим. Просто знай, что мне нужно немного свободы, чтобы жить». Его улыбка замерцала и снова ожила, придавая лицу игривое выражение. «Я не убегаю и не планирую отказаться от тебя, если ты это имеешь ввиду. Я всё ещё верю, что ты дополняешь меня, даже когда мы не играем в игры». Ах! Вот бы снова поиграть!
Брюс кивнул. «Этого достаточно для меня». Его руки скользнули по бокам мужчины, по спине, и снова вниз, по одежде, едва ли чувственно, скорее… успокоительно. Он ошеломленно откинулся назад. «Разве я не говорил, что добуду тебе новую одежду?»
«Говорил, лжец!, - согласился Джокер, - Кое-кому надо научиться класть деньги поближе к языку. Или к чему-то еще.» Он посмотрел задумчиво, втыкая пальцы Брюсу под ребра, заставляя его дёрнуться от неожиданной щекотки. «Может, ты надеешься, что я заношу свои шмотки до дыр, пока мне не придется взять твои обноски или вообще остаться голым.»
Это заставило Брюса засмеяться. А потом зарычать. Он подпрыгнул вместе с Джокером и обвил его ноги вокруг своей талии. «Ты действительно так думаешь?» Повернувшись, он усадил того в кресло, в котором только что сидел сам и прорычал ему в ухо: «Это и был твой коварный план остаться голым?» Несмотря на все усилия, уголки его рта растянулись в улыбке.
Восторженный реакцией, которую он вызвал, а также тем, что мужчина действительно улыбался и смеялся, он захохотал. «Не с твоими неординарными вкусами. Ты оставил меня в окровавленном костюме медсестры и запер в клетке, после этого напал на меня в маске. Я бы сказал, ты не оставил себе места для спора.»
Склонив голову в согласии однажды, Брюсу пришлось дать это Джокеру. Был миллион других причин, из-за которых мужчина мог наброситься на него, и некоторые из них уже приводили к этому, но у Брюса было ощущение, что Джокер уже знал всё, но даже, несмотря на то, что он отправил его в ад за это, он не возражал. Брюс признал это, и держал это на поводке. «Неужели ты жалуешься?»
«Никогда!». Джокер замурлыкал, обнимая Брюса за плечи, притянул его ближе. «Это делает вещи интересными. Я смог увидеть тебя таким, как ты есть, увидеть тебя, когда ты позволяешь себе освободиться. Нельзя, как говорится, изнасиловать того, кто согласен».
Брюс сорвал остатки своей рубашки и начал стягивать рубашку с Джокера, освобождая его из неё, и расстегнул его брюки в рекордный срок. Атакуя его шею, Брюс приподнял свои бёдра так, чтобы суметь сесть в кресло и позволить Джокеру обвить его.
Пульс внезапно участился, когда Брюс атаковал его, зубы на его шее и сильные руки подняли его, он застонал и покорно наклонил голову, соединяя руки и ноги вокруг более крупного мужчины. Он никогда не думал, что хотел бы снова полностью подчиниться чьей-то воле, но так или иначе, это было по-другому. Если бы это был кто-то другой, он бы разорвал его на куски, только за предложение. С Брюсом он бы сдался и умолял бы об этом.
Колёсики кресла треснули на каменном полу под ними, когда они начали бешено двигаться вперёд и назад. Брюс никак не мог вполне насладиться этим легким, гибким телом, которое извивалось вокруг него. Было невозможно не думать, о последнем разе, когда он зашёл слишком далеко с Джокером, и как резко всё закончилось, так что Брюс отпустил себя. Но это, это было здесь и сейчас, и он пытался сдерживаться. Что бы ни таил он под поверхностью, безумец, видел это. И он всё ещё был здесь.
«Ещё», - выдохнул он Брюсу в ухо, выгибаясь снова, когда пальцы погладили его вверх по спине. Это сводило с ума, хотелось всего и сразу. Стараясь подстегнуть другого мужчину, он переместился и двинулся навстречу его бёдрам. «Всё, что захочешь, всё что угодно. Только ещё…». В этот момент он бы признал, что по-настоящему запутался. Он был в ловушке, но ему уже было все равно.
«Ты не должен был мне этого говорить», - Брюс выдохнул, прежде чем поймать губы Джокера, наслаждаясь вкусом заживших порезов. Он быстро поднял Джокера и сдёрнул с него штаны, а потом снова повалил его в кресло. Он приспустил свои брюки с бедёр и прижался лбом ко лбу Джокера, пристально вглядываясь в его глаза и тяжело дыша
Его зелёные глаза были полны дикого огня и вожделения, но как ни странно, лишены страха. Поймав голову Брюса обеими руками, удерживая его взгляд, он безумно улыбнулся. «Возможно, я не должен. Но возможно я имею это ввиду. Где ещё можно позволить себе быть монстром, как не с такими же как ты?». Его сердце отдавалось в глотке, страх наконец проявился, когда Джокер подумал о том, что он будет делать дальше. Освобождая Брюса, он позволил его рукам упасть на его бока, наклоняя свою голову, чтобы обнажить шею, нервно сглатывая. «.. Я твой».
Брюс пробежал рукой по его лицу и погладил его по волосам, глядя на него зачарованно. Он был поражен. Поражен тем, что Джокер ничему не научился с их прошлого раза. Или может… может быть он научился. Возможно, он просто начал настолько доверять Брюсу. Или ни то ни другое, он просто был рабом своей одержимости. Брюс подозревал и то и другое. Что бы это ни было, Брюс решил не принимать всерьез эту каплю доверия.
Он наклонился и прикоснулся губами к шее Джокера. Рука проскользнула вверх по внутренней стороне его бедра, нажимая на выпуклость между ног сумасшедшего. Брюс смотрел, наслаждаясь, как Джокер полностью теряет контроль.
Лунатик выгнулся навстречу ему и застонал, его учащённый пульс был виден на его шее, он извивался и корчился, пытаясь заставить эту мучительно неподвижную руку шевелиться. Этот темп был слишком медленным для него, его кожа трепетала, он сгорал изнутри, ему хотелось большего. «Ну же, ну же!», - Джокер тяжело вздохнул, его голос медленно переходил на умоляющий тон.
Ухмыляясь в его шею, Брюс получал удовольствие оказывая давление, и ослабевая его. Он начал двигать бёдрами в медленном вращающем темпе, дотрагиваясь своей рукой между ними. Другой рукой он притянул бедра Джокера, устроив их между своих, пока она не скользнула вниз, проникая под извивающегося мужчину, а затем поднимаясь снова.
Пещера была полна отголосками желания и нетерпения, безумец еще больше сходил с ума от того, как неспешно и непрерывно дразнил его Брюс. Его мускулы напрягались снова и снова, его нервы были натянуты до предела, они не знали как справиться с приятным входом без частицы боли, чтобы уравновесить это. И то и другое всегда присутствовало прежде, и сейчас это упущение сделало Джокера нерешительным и дрожащим. «Ударь меня, укуси, всё что угодно! Я не знаю, смогу ли я…»
«Сможешь что?», - Брюс не останавливался, но и не ускорялся. «Я знаю, тебе это нравится, но ты говорил мне, что ты хочешь разнообразия». Его слова дразнили, он мог легко наблюдать, как Джокер лез из кожи вон, но Брюсу просто нужно было сдерживать это. «Зачем тебе это?», шепнул он в шею безумца.
Дыхание Джокера прервалось, дрожь поднялась вверх от его позвоночника к шее. «Разно… да, но… чёрт возьми!», шепнул он, слёзы выступили из уголков его глаз. «Ты… так… убьёшь меня. Замучишь… до смерти». Его тело снова вздрогнуло, извиваясь и борясь с ошеломляющими ощущениями. «Никогда… не делал… ничего подобного».
Брюс вытянулся, чтобы посмотреть на него. Он выглядел почти так, словно ему было больно. «Никогда?», - шепнул он Джокеру на ухо. «Даже с собой?». И он мысленно представил себе. Это поразило Брюса, так как прежде думал о Джокере не как сексуальном объекте, а как о дразнящем, насмехающемся, безжалостном чокнутом, одержимым одним лишь Бэтменом.
Выглядя слегка лихорадочно, Джокер дернулся своей шеей, прикусывая нижнюю губу в попытке вызвать чуточку отвлекающей боли. «Нет, никогда». Во время этой паузы его дыхание слегка успокоилось, благодарное за небольшую передышку. «Почему тебя это так удивило?».
Бровь Брюса изогнулась. «Я полагаю, это не удивительно. Для тебя». Он должен был заподозрить это прежде, но оставил это на потом. Он не ожидал, что Джокер нуждался в насилии, как казалось. Было ясно, что безумец наслаждался им, но Брюс не думал , что оно – обязательный элемент его пристрастий. Он не знал иного способа, не знал, как можно обойтись без насилия. «Это подавляет?», - спросил Брюс, очарованный тем, как его рука скользила по тёплой коже Джокера, другая рука всё ещё поспевала за его бёдрами.
Шипя, он закрыл глаза, прижавшись к спинке стула. Джокер не мог ответить. Это было похоже на попытку ответить на вопрос когда ты тонешь или когда тебя освежёвывают заживо. Даже, если ты и услышал, о чём тебя спросили, твой мозг просто слишком перегружен информацией от твоего тела, чтобы связать все мысли воедино. Он снова вздрогнул и изогнулся, его трясущиеся руки на плечах Брюса не могли даже оттолкнуть другого мужчину, или заставить его остановиться.
Завороженно наблюдая за ним, Брюс не мог противиться восхищению. После того, как он столько раз пытался унять прознающую насквозь боль Джокера, кто бы заподозрил, что чистое удовольствие будет для него поражением? В самом деле, это было… даже эротично. Если это действительно было пыткой для безумца, ему бы пришлось быть осторожнее. Но за этим открытием лежал вызов, и Брюс просто не мог не принять его. Он облизал свои пальцы, а потом наконец, понемногу начал подготавливать мужчину, бывшего его пленником.
Пот заблестел на его коже, когда он попытался вынести то, чего он никогда не испытывал прежде, прямую противоположность того, к чему привыкло его тело, он смотрел на Брюса умоляющими глазами. «Мой… большой… рот… д-да?», - он пытался не задохнуться, размышляя, если бы не было никаких «сожалений», о которых говорил Брюс.
Брюс обвил своим ртом рот Джокера, заставив его замолчать, медленно двигая в нём своими пальцами, осторожно, вынимая их. «Просто учись, - прошептал он, - просто иди со мной. Сфокусируйся на моём голосе, если тебе придётся». Он выдохнул в ухо безумца, проводя языком вокруг него, возвращаясь с горлу, притягивая тело Джокера к своему, засовывая в него ещё один палец, выискивая…
«О боже, хва…», - шёпот неожиданно прекратился, будто его заклинило, мускулы сжались, когда он закричал так громко, что крылатые обитатели пещеры испуганно вылетели из своих гнёзд. Джокер не мог удержать контроль над своим телом, он даже не мог оттолкнуть Брюса. Вся его вселенная была сконцентрирована на нескольких чувствительный точках.
После того, как эхо рассеялось, в пещере были слышны только его сбивчивое дыхание и лёгкий шум кожистых крыльев. Брюс прекратил все движения, и просто держал Джокера в объятиях. Он выглядел неспособным себя контролировать, будто в агонии. Пока он не начал лягаться. «Всё хорошо», - прошептал Брюс в кожу, скользкую от пота.
«Просто остановись… это слишком», - пробормотал Джокер в ответ, испытывая головокружение от потока болезненного наслаждения и учащённого дыхания. «Я… не уверен… что смогу, я чувствую не так, как… ты».
Брюс спокойно выдохнул. «Хорошо». Это было просто. Слишком сильно, слишком скоро. «Мы сделаем это медленно». У него возникла идея. Одной рукой пробегая вниз по спине Джокера, он оставил всё как есть. Когда он почувствовал напряжение мужчины под ним, он прикусил кожу на шее, не слишком сильно, но достаточно, чтобы сбалансировать ласки.
Джокер немедленно обмяк, извиваясь в каждом движении своего тела, когда оно вспомнило, что почувствовали его нервы от прошлого опыта. Сумасшедший вздохнул с облегчением, свободно обхватывая руками другого мужчину. Когда я сказал тебе делать, что захочешь, я не ожидал пытку…
«Так лучше?», Брюс не смог сдержать ухмылку, прячущуюся в уголках его губ. Он снова начал двигаться, обеими руками. Темпом медленным, лишь томным, но снова и снова его острые зубы впивались в гибкую шею и ключицу мужчины. Он не мог отрицать, что это заставило его задрожать, зная, что позже он увидит следы, когда Джокер будет весь в них, но не подозревая о их существовании.
Хрупкий мужчина стонал и двигал бёдрами навстречу руке Брюса, каждый раз, когда он оставлял следы зубов на нем, мускулы его живота дрожали, когда его похоть вылилась, капля за каплей, в небольшую лужу на его животе. Так же, как он дразнил героя, находясь в его власти, мысль о своей беспомощности перед бывшим врагом Джокер нашел более чем слегка эротичной.
И если Брюс думал, что раньше он делал из себя посмешище, сейчас он был видением. Он выгибался назад, извиваясь между Брюсом и креслом, его бёдра поднялись, голова откинулась в сторону, стройные ноги обвились вокруг талии Брюса, он начал замечать, что «пытка» пошла Джокеру на пользу. «Боже». Свободно скользящие пальцы немедленно вернулись обратно, и Брюс просто не смог надавить достаточно глубоко. Его бёдра подались вперёд, он терял контроль над собой, когда его зубы вонзились жёстче, грубее, пока его руки пытались успокоить кожу под ним. Его тело желало просто зарыть себя в этом хрупком мужчине. Это был вызов, который Брюс собирался проиграть, и он не мог заставить себя беспокоиться об этом.
Скручиваясь плотнее, удерживая ритм с движениями Брюса, Джокер издал слабый плач возле его уха. Это он мог понять. Он знал как наслаждаться этим, зубами, врезавшимися в него, настойчивым давлением внутри и снаружи, когда его любовник устремлялся вперёд снова и снова, погружаясь до основания. Джокер открылся и отпустил себя, несясь по волнам наслаждения, пока он не почувствовал, как падает в обморок.
Брюс задыхался. Это..это, о боже, это изменяло всё. «Аааах», - вскоре, он выкрикивал имя Джокера, кулаки сжимали его плечи до кровоподтёков, облизывая и кусая, впиваясь в него так, как он мог, мог…потому что он мог. Потому что Джокер сделал бы это только для него, и ни для кого больше. Потому что Бэтмен, потому что Брюс, олицетворял так много вещей в жизни безумца, и Брюс наслаждался этим. Он мог чувствовать пламя, облизывающее его изнутри. Колёсики кресла скрежетали об пол. Летучие мыши порхали над головой. И когда он оставил шею сумасшедшего, его собственное рычание вырвалось в ухо Джокера.
Глаза Джокера закатились, когда он вцепился в своего любовника и закричал ещё раз – закричал для него. Ни для кличек, которыми он обзывал его, когда дразнил и насмехался в обычной жизни, но для Брюса. Каждый кусочек боли, который он испытывал, приводил его в экстаз, и голос другого мужчины в его ухе, сломал последнюю соломинку.
Брюс почувствовал это, сразу, когда тело Джокера забилось в оргазме. Он обвивался вокруг него, как адская нимфа, глубокая дрожь распространившаяся от него к Брюсу, была верным способом забрать Брюса с собой. Теряя контроль, он схватил Джокера за волосы, заглядывая в его.
Сумасшедший застонал, когда отчётливо почувствовал жар, внутреннее подёргивание мышц, пришедшее с чувственным блаженством. Они смотрели друг на друга, сливаясь воедино. Когда они наконец-то, задыхаясь, подошли к концу, Джокер замурлыкал от удовольствия, прижимая Брюса ближе, пытаясь вытащить из него душу с поцелуем.
На волнах эйфории, дрожа всем телом словно от удара электрическим током, Брюс окунался в неё с головой. Он позволил Джокеру получить всё что угодно от его рта, отчаянно пытаясь снова сделать вдох. Неспособный сдерживать себя, он упал на худого парня.
Притягивая его и удерживая словно пленника, было захватывающе увидеть и почувствовать, что такое сильное создание было подчинено его воле. И кто из нас теперь зверушка, хм? Пробегая руками по его спине, Джокер наконец разорвал поцелуй и позволил Брюсу сделать вдох. «Ты счастливчик, Бэт. Я думаю наша встреча была неизбежной. Где бы ещё ты нашёл кого-то, кто понимал, знал и позволял тебе делать всё, что ты хочешь?», - промурлыкал он.
Было странно услышать свои собственные мысли, озвученные с самолюбием больного. Брюс просто вздохнул, слишком расслабленный, чтобы беспокоиться об этом. Он сдвинулся, гладя Джокера по спине, оставляя свои руки на его плечах. Он знал, что так ему было намного комфортнее, не сдерживаясь перед Джокером. Однажды это ужаснуло его, и все ещё заставляло нервничать, немного. Но сумасшедший старался избавить его от дискомфорта. Это не было чем-то, что использовалось против него. Брюс думал, что он хотел увидеть эту свою сторону, потому что она ему нравилась, и это действительно могло быть так же просто. Было сложно прийти к этому выводу, не видя иного мотива.
«Пожалуй», - в конце концов ответил Брюс.
Джокер просто улыбнулся ему, снова смотря на него тем маниакальным, благоговейным взглядом. «Так как мне кажется, что я довольно хорошо исполняю все твои желания, возможно, ты сделаешь то же самое для меня, хм?». Он никогда не придавал особого значение деньгам, но всегда иметь возможность спрятаться и не беспокоиться о еде? Возможность играть с самыми интересными игрушками и делать всё, что ему вздумается? Получать столько внимания, сколько хочешь, точно так, как он хочешь, всякий раз, когда хочешь этого? Он мог привыкнуть к таким вещам.
Всё чего хотел Джокер, кроме самого Брюса и нескольких вещей, которыми он пользовался один или два раза, было загадкой для миллиардера. Было ли достаточным для него убедить Брюса, что в них есть что-то общее, или он также пытался убедить весь мир? «Чего ты хочешь, Джокер?»
Скалясь, он игриво хлопнул Брюса по щеке, - «Бэтс, забывчивый как всегда. На самом деле всё очень просто. Я простой человек с простыми вкусами. Большую часть времени, хорошее укрытие, достаточно еды, и немного игрушек, чтобы завладеть моим вниманием, будет достаточно для меня. Пока мне не станет скучно, или появится какая-нибудь идея», - добавил он. «Знаешь, пока я не встретил тебя, я не чувствовал, как мир нуждается в пробуждении. Почему я должен беспокоиться о доказательстве моей философии? Ты. Ты берёшь свои идеи и проектируешь их на людях. Ты изменил взгляды каждого и играл в игру. В конечном счёте я должен был появиться, даже если бы готэмская мафия не связалась со мной через моих чикагских знакомых…»
Наклоняя голову, чтобы увидеть выражение лица Джокера, Брюс одарил его смущённой улыбкой. Вероятно он получил от Джокера самое близкое к уступке, или в конечном счёте к пониманию, относительно их отличных взглядов на мир и выбором Брюса, чем заниматься в жизни. «Будет не слишком сложно приспособиться». В пентхаусе было полно места, Брюс мог надстроить целый этаж для своего «гостя», если бы он захотел, но поместье, когда оно будет восстановлено, было бы идеальным местом. Мало неожиданных гостей, вдали от людей, акры земли, и уединение, о котором так тосковал Брюс. Для него было просто передвигаться по городу, но для Джокера, особенное после их проблем в Чикаго, будет намного сложнее.
«Ах, но ты забываешь кое что. Дорогой Фредди не собирается всё упрощать, не так ли? В последний раз он попытался сделать во мне постоянную дыру. Могу только представить, что он попытается однажды сделать, когда ты скажешь, что я теперь постоянный приглашённый на ужин. Может быть, начинит мой напиток осколками стекла», - он нервно хихикал, зная из опыта, что происходит с человеком после этого.
«Ты получаешь от этого слишком много удовольствия, для человека, заботящегося о своём собственном благополучии, - прокомментировал Брюс с подозрительным видом. Потом он немного посерьёзнел, - Я чувствовал, что Альфред не собирался появляться некоторое время после вашей последней «стычки», но… Чикаго мог всё изменить». После разговора с Люциусом, Брюс не получал ни единого звонка от дворецкого. После такого фиаско было трудно поверить, что человек хотел бы долго оставаться в стороне.
«Оу? И как бы это изменило всё, хмм? Он всё ещё думает, что я кто-то, кем бы ты мог быть, или мог стать, если бы не погряз во множестве правил и ограничений. Я думаю, он обеспокоен о дурном влиянии на своего маленького мальчика-блюстителя правосудия, - поддразнивал Джокер, - Или, возможно, он думает, что я не знаю, как пользоваться мусорным ящиком, и испорчу твоё ковровое покрытие».
«Вероятно всё понемногу, - заметил Брюс с кривой ухмылкой, - Прежде чем он ушёл, он предполагал оставить меня наедине с тобой. После той катастрофы, я думаю, что он рано или поздно вернётся. С лёгким хрустом в шее и плечах, Брюс отодвинулся. «Если он ещё не вернулся, в конце концов он вернётся. Тебе просто придётся иметь с этим дело».
«Мне придётся иметь с этим дело?», - псих захихикал, оскал почти разделил его лицо на две половины и его шрамы причудливо искривились. «Бэт, я собираюсь хорошенько повеселиться с ним. Я думаю, что это у него будут с этим проблемы, - хитро поглядывая на другого мужчину, Джокер превратил оскал в самодовольную улыбку, - «Был ли он прав когда беспокоился, оставляя тебя наедине со мной?».
«Как бы то ни было, ты не будешь веселиться с ним», - Брюс строго прорычал, полностью игнорирую вопрос Джокера, когда он наконец распутал себя и поднялся на ноги, натягивая штаны. «Ты уже знаешь, что он не будет переживать, прикончив тебя. Не начинай это», - Брюс взглянул на него и поднял рубашку с пола.
«О, перестань, - зеленоволосый парень захныкал, игриво притянув Брюса за ремень, «Это слишком соблазнительно. Я не буду играть грубо, обещаю. Он возможно развалится на куски, от одного только взгляда. Он практически умоляет, чтобы кто-то разорвал его цепи!»
«НЕТ!», - Брюс был окружён вредным Джокером. Наполовину застёгивая свою рубашку, он остановился и положил руки на подлокотники кресла, на котором сидел псих, сгибаясь ниже, чтобы пристально взглянуть в глаза Джокера. «Как ты думаешь, мы впутались в эту неразбериху с ним в первый раз? Если ты потянешь хоть за ниточку, так помоги мне. Я сделаю тебя ничтожеством».
«Я не делал ничего, чтобы вывести его из себя в начале, кроме того, что украл немного еды и краску для волос», - указал Джокер, наслаждаясь видом, пока он мог. «Возможно немного юмора оживит этого сухаря. Иногда он должен иметь дело со мной. Я… безотказное средство».
Одной рукой Брюс схватил зелёные локоны, потянув за них, - «Не надо этого дерьма, Джокер. Ты оставишь его в покое». Он отпустил резко дернувшуюся голову мужчину, отступая и заканчивая одеваться.
Ощупывая рукой болящую макушку, тощий парень надул губы, покорно опустив плечи, несмотря на показавшуюся на лице боль. «Только потому что ты крепко привязал меня к себе не означает, что ты можешь приказывать мне, и я подчинюсь, Бэт», - проворчал он, размышляя о том, чем он ответит другому мужчине на это.
«Не Альфред», - тон Брюса был ровным. Когда он застегнул запонки, он вздохнул. Джокер ушёл в себя и выглядел жалко. Рассматривая себя в этот момент, Брюс в конечно счёте попытался убрать холод из своего выражения и объяснить. «Он всегда был здесь со мной. Я не собираюсь выбрасывать его как мусор, и позволить кому-то сделать это с ним. Даже тебе, - его глаза уставились на воображаемую точу на полу, - Мне необходимо исправить это».
«Не собираюсь выбрасывать его как мусор», - Джокер пробормотал сердито, он выглядел смешно, как ребёнок, которого отшлёпали и поставили в угол, чтобы он подумал о своих поступках. Было слегка странно для него, пытаться представить, что Брюс мог видеть в старике, чему мог научиться у него. Ему было не с чем сравнивать.
Неосознанная пародия Джокера расстроила Брюса намного больше, чем должна была. Он поспешно отвернулся, собираясь с мыслями. «Хорошо». Он взглянул на вздорного полумужчину-полуребёнка, и вид его не изменился. Брюс сглотнул, находя сложным, и более чем некомфортным, не видеть тяжёлого взгляда того мальчика, двадцать лет назад. «Слушай, мы вернёмся в город, чтобы достать тебе нормальную одежду, нормальное место, всё, что ты захочешь. Ладно?».
Изогнув бровь, он выглядел более чем скептически, - «Что ты подразумеваешь под нормальным местом? Ты уже пообещал мне одежду, и возможность передвигаться, не быть запертым в одной комнате. Мне не нужно многое, чтобы продолжать жить. Если ты предлагаешь мне что-то, несмотря на…»
«Ты видел часть моего пентхауса, но я уверен, что ты захочешь узнать, куда идти, чтобы остаться незамеченным. У меня не много прислуги, и бывает мало гостей, но время от времени там не от кого прятаться, - Брюс пожал плечами, было намного комфортнее, когда Джокер оставил это мальчишеское поведение, - и, естественно, есть еще мои комнаты».
«Так ты говоришь мне, что каждый квадрат твоего жилища содержит в себе секреты? Так, я не могу дождаться, чтобы увидеть это», - секретные ходы давали возможность для построения бесконечного количества ловушек, особенно, если молодой миллиардер собирался устраивать званые приёмы или вечеринки. Он ухмыльнулся Брюсу, можно было практически видеть зловещие механизмы, заработавшие в его голове. «А что если я не хочу собственную комнату? Что если я хочу разделить её с тобой, хм?»
Брюс пожал плечами, - «Никому нельзя заходить туда, кроме Альфреда». Даже он не проводил там слишком много времени. Обычно он был в пещерах. Он мог только вообразить, где Джокер обычно ночевал день ото дня. Он представлял себе заброшенные места, наподобие того, где он нашёл его некоторое время назад.
«Ах. Ты уверен, что он не попытается прикончить меня снова, если зайдёт разбудить тебя и обнаружит на твоём месте меня?, - поддразнил худой парень, - Возможно если я изображу самую кислую, строгую мину, он ничего не заметит и оставит меня в покое…»
«Полагаю мы найдём выход, не так ли?», - предположил Брюс, игнорируя издёвку Джокера. Сколько бы он ни старался не думать о них, вопросы, на которые никто бы не смог ответить, кроме Альфреда, в последнее время крутились в его мыслях. Он не знал, чья это была идея, Люциуса или Альфреда, преследовать Джокера, но почувствовал, что в последствии он бы уступил и выслушал причину, если бы он просто сел рядом с Брюсом и поговорил об этом. Либо это, либо бросит свою работу. Брюс очень надеялся, что это был инженер.
«Полагаю, что найдём», - ответил Джокер нараспев, посмеиваясь несмотря на отсутствие реакции со стороны другого человека. Небольшие подергивания, морщинки, сформировавшиеся в уголках его глаз и рта; он мог и не разразиться хохотом, но его дразнящий эффект был почти тем же самым. «Когда полагаешь, мы можем ожидать выхода мистера Блэкэддера (герой английский ТВ скетчей, исполняемый Роуэном Аткинсоном) на сцену?»
«Не надо так волноваться по этому поводу, - Брюс раздраженно отступил, - Я увижусь с ним наедине, когда мы вернёмся в Готэм. Не хочу, чтобы ты находился рядом с ним. Пока я не найду какой-нибудь выход». Поравнявшись взглядом с Джокером, пока его руки пробегали вниз по груди, чтобы пригладить складки на одежде, он добавил, - «Поблагодаришь меня, когда сможешь уйти без ещё одной дырки в груди».
«Ммм. Ты задолжал мне монограмму», - промурлыкал в ответ Джокер, выгибаясь от прикосновения мужчины, словно кот, жаждущий его одного поглаживания. Он никогда по настоящему не боялся смерти, проходил сквозь ад и возвращался, висел на волоске от смерти бесчисленное количество раз. Что будет после, для него не имело никакого значения. «Знаешь Бэтс, казалось, ты испугался больше моего, когда он выстрелил в меня».
Он сверкнул глазами, глядя на грудь Джокера. «Тебе для начала нужно залечить рану». Было странно думать об отметине на коже другого парня, в то время, как у самого была почти такая же. По крайней мере, сейчас. Всего лишь несколько минут назад, это не казалось бы необычным для него. За ночь до этого, это также не было бы странным. На самом деле, это было бы очень притягательно. Прежде чем Джокер вернул его в реальный мир. В мир, в котором Брюс Вейн ставил чужие интересы выше своих. В том мире, где Джокер нарисовал на нём своё клеймо … это причиняло ему некоторый дискомфорт. В конце концов, в любом из миров, он осознавал, что боялся того, что Джокер может быть застрелен по настоящему. Он пожал плечами в нерешительности. «И я боюсь, что ты совершишь что-то необдуманное, и навредишь себе».
Джокер лишь усмехнулся, - «Я всегда действую опрометчиво. Я думал, что это твоя работа, как Ночного стража, заботиться о других в той или иной мере». Опрокидываясь назад, клоун всматривался в профиль другого мужчины, упиваясь видом. Было несложно представить, как высшее общество Готэма растекалось перед Брюсом, если не из-за его денег, так из-за внешности. Наиболее интригующим было то, чего он никогда не показывал окружающим: то, кем действительно являлся. «Что ты планируешь сказать старине Фредди? Я нашёл шныряющего снаружи клоуна, можно оставить его себе?».
«Он не попадался на это, когда мне было 12. Сомневаюсь, что попадётся сейчас», - отметил Брюс, не замечая пристальный взгляд Джокера. «Одевайся». Он начал выключать все устройства пещере, оставляя компьютер в спящем режиме. «Тот костюм, который у тебя был, сшит на заказ, верно?».
«Да, на деньги напуганной толпы, - хихикнул тощий, поднимаясь с кресла, - Всё ещё жду, когда ты совершишь обещанное доброе дело. У тебя нет ничего цветного, и ничего такого, чтобы подходило мне. Сделка заключалась в том, что я выберу что-нибудь на свой вкус, помнишь?». Натягивая вещи, упавшие на пол, он недовольно изогнул уголок рта.
Брюс усмехнулся над недовольством Джокера, - «Я нанял портного, чтобы встретиться с ним в пентхаусе вечером. Если ты как следует замаскируешь эти шрамы, то сможешь требовать всё, что захочешь». Вытаскивая несколько коробочек из стеллажей, Брюс поставил их напротив Джокера. Они были наполнены маскировочными материалами. Грим, замазка, латекс, парики, накладные усы и бороды, всё что использовал Брюс, когда нужно было стать кем-то кроме Бэтмена или принца Готэма.
Разглядывая коробки, его взгляд наконец сверкнул на темноволосого мужчину. «Осознаёшь, что мне придётся поработать более детально над своей внешностью, если посторонний будет находиться, обхватывая меня мерочной лентой», - проворчал Джокер, прекрасно зная, что требовалась для точного снятия мерок. До того, как это стало проблемой, одетый скудно или нет, никакой портной не решился бы сделать что-то против сумасшедшего с ножами в обеих руках, который не пытался скрыть свою личность. «Мне придётся тщательно воспроизвести своё лицо, и всё… всё остальное». Впрочем, прятать рану на груди не было необходимости.
«Уверен, что мы что-нибудь придумаем. Ты мог бы просто сказать, что стесняешься, - небрежно начал Брюс, - А потом позволить мне сделать это». Он двинулся позади Джокера, рассматривая коробки, и его руки скользнули по бокам мужчины. «Бьюсь об заклад, это случается постоянно».
Дрожа, и широко улыбнувшись в ответ на прикосновение, Джокер откинулся на Брюса. «Мммм, мне нравится эта мысль. Я понятия не имел, что ты хотел поиграть в подглядывание и посмотреть. Или ты боишься, что я убью портниху, после того, как она закончит?»
«В моём доме ты никому не причинишь вреда», - Брюс прошептал в его шею, покусывая, как он всегда делал это. «Теперь приготовься. Мне нужно позвонить». Он отпустил Джокера, оставив его изучать принадлежности, уже зная, что он был способен выяснить, как ими пользоваться, и направился к телефону.
Небольшая дрожь возбуждения прошла сквозь него от прошёптанных слов и острого прикосновения зубов, Джокер уступил, начав копаться в принадлежностях и выбирая то, что ему было нужно. Банки, тюбики, кисточки, спонжи и другие мелочи скопились в кучу, и он схватил тёмный парик, прежде чем, направиться в ванную.
Наблюдая с мучительным чувством любопытства, за тем, как он удаляется, Брюс переключил своё внимание обратно к телефону. Он набрал первый номер на нём и на другом конце провода подняли трубку почти незамедлительно.
«Брюс».
«Альфред»
«Приятно слышать Вас снова».
«Люциус сказал то же самое», - Они говорили кратко, непривычно. Как будто никто из них больше не знал как разговаривать друг с другом. «Он рассказал мне, что случилось. В Чикаго. Как вы выследили нас».
«Как мы выследили Джокера».
«…да», - Тишина. Долгая, давящая тишина. Не было смысла рассказывать Альфреду о том, что он уже знал. Что Брюс сказал ему, чтобы тот оставил их в покое. Что он не сказал им, куда они собирались, потому что ему нужно было убраться подальше от них, от всего. Что Альфред беспокоился за его жизнь, и поэтому, практически разрушил их перемирие с Джокером в Чикаго. Всё это парило в воздухе между ними. «Ситуация изменилась. Теперь он остаётся с нами, - вздохнул Брюс, - И мне необходимо поговорить с тобой. Обо всём…». Он не был уверен, что Альфред сможет понять, что он значит для него больше, чем просто Джокер, негодование дворецкого по поводу него, но он не мог ничего объяснить по телефону.
«Конечно, мистер Уэйн», - Брюс мог слышать смирение в его голосе.
Как только он оказался один в прохладной, обитой кафелем комнате, Джокер снял с себя большую часть одежды, не обращая внимания на гусиную кожу, появившуюся, как только холод пещеры коснулся его кожи. Вытаскивая замазку и латекс, он использовал их, чтобы заполнить и разгладить повреждённые участки своей кожи, он начал наносить их на многие части тела, которые необходимо было замаскировать. Когда его вся его кожа была покрыта пятнами, он оставил её высыхать, переключая внимание на более тщательную, детальную работу над своим лицом, наклоняя голову так, чтобы жидкая субстанция не начала вытекать или капать.
Когда Брюс окончил свой разговор с Альфредом, он уселся в кресло, ранее занятное Джокером. Пьянящий запах пота и секса всё ещё стоял в воздухе, но Брюс не мог избавиться от плохого предчувствия, появившееся у него с тех пор как он повесил трубку. Даже после семи лет небытия, Альфред принял обратно его и остался на его стороне. Он очень изменился с тех пор как молодой человек покинул его, но за исключением небольшого ворчания, дворецкий был здесь для него и его новых стремлений. В известном смысле, эти стремления расширяли то, чем всегда была семья Уэйнов. Оказание помощи другим людям, миру. Но теперь, Брюс узнавал совершенно другой тип стремления, стремление взглянуть не на весь мир, а внутри себя. И до сих пор, он не был уверен, что человеку, который опекал его большую часть своей жизни, понравится то, что он увидит.
Одарив его кривой усмешкой в попытке скрыть страх в своих глазах, безумец избегал взгляда Брюса, разглядывая вместо этого собственные пальцы, вцепившиеся в рубашку мужчины. «…в таком случае, я тебе не скажу, чтобы все не испортить.»
«Разумно.» Брюс всегда уважал чужие чувства, даже несмотря на то, что сейчас изнывал от любопытства. Он не мог не обращать внимания на то, как взгляд Джокера мечется туда-сюда, избегая его собственного. Это было что-то новенькое, непохожее на его обычные уловки. Когда Джокер использовал их, он делал это в глаза, весь доверие и улыбка, и никогда не отводил взгляд.
Казалось, что что-то щёлкнуло внутри него и Джокер схватил Брюса за ворот рубашки, стянул её, нетерпеливо расцарапывая пуговицы. Он не хотел признавать, насколько поездка вымотала его, не хотел углубляться в обжигающие воспоминания, которые пробудились в его голове и, в особенности, не хотел признавать, что он жаждал чего-то, что излечит вновь открывшиеся раны.
Брюс был застигнут врасплох этой яростью, и после небольшого шока, он, с некоторым нетерпением, поплыл по течению. Но когда он поцеловал Джокера снова, быстрыми пальцами расстегивая на нем рубашку, этот надоедливый голос в его голове отказывался останавливаться. Когда эти руки начали исследовать его тело, он мог думать только о том, что он не хотел повторять прошлую ночь, поэтому он схватил их за запястья: «Джокер, - спросил он тихо, - Насколько хорошо ты себя знаешь?»
Рот изогнулся в недовольной гримасе. Джокер всё ещё отказывался посмотреть Брюсу в глаза. «Вопросы, вопросы, вопросы. Это всё чем ты занимаешься, когда не колесишь в своём плаще? Размахивая кулаками и суя нос не в свое дело? Я не хочу думать! Почему это вообще важно?»
С одной стороны Брюс не хотел снова быть брошенным на пол, с другой: «Потому что, иногда, когда чего-то так сильно хочешь… Если не знаешь себя, то можешь обернуться своим же злейшим врагом.» Он смотрел в разъяренные глаза Джокера, но продолжал. Это было странно, потому что он чувствовал, что произнося эти слова, он находил в них самого себя. «Как ребёнок, который строит замок из песка, выстраивая его до совершенства, а затем затаптывает его без всякой причины, пока не осознаёт, то, что наделал».
«Я не понимаю тебя. Я не знаю ничего, я просто… действую», - прорычал он, обхватывая торс Брюса, пряча свое лицо в его шее. Он правда не имел понятия, ни о чём говорил Бэт, ни о том, почему это было важно. Действие, основанное на инстинкте, всегда работало для него и даже помогало выходить из множества переделок. Думать о себе, как о своем враге, было абсурдно; какой у тебя может быть союзник, кроме тебя самого?
Брюс не мог сдержать стон из-за того, как Джокер опутал его тело: «Так… - Вздох, - Ты ни о чём не жалеешь?», - он позволил Джокеру двигаться, было сложно не позволить, но он всё ещё сдерживал себя.
«О чем там жалеть? Я не живу прошлым или будущим. Я живу прямо сейчас. Думаю, это ты меня с собой перепутал,» промурлыкал он, проводя языком по яремной вене Брюса прежде чем укусить его за ухо, - Я выживу, несмотря ни на что. Я говорил тебе прежде, Бэт. Я позволю тебе причинить мне боль, только как захочу, и когда захочу. Если ты поступишь иначе, то увидишь, насколько недовольным я могу быть».
Брюс закрыл глаза. «А я сожалею о многом». Может быть, дело было в них. Если бы Джокер потерял Бэтмена, то, скорее всего он обвинил бы в этом самого Бэтмена. Когда Брюс терял людей, он беспокоился об этом, он винил себя. Что умнее и что правильнее? «Если ты хочешь поиграть таким образом, тогда будь уверен, что будешь продолжать в том же духе». Наконец, он возвратил эмоции Джокера, говоря себе, что ему одному нужно узнать себя.
«О чём ты сожалеешь?», - спросил Джокер любопытствуя. Он всё ещё не совсем понимал, почему другой мужчина будоражил и вскармливал свой внутренний страх. Возможно, это напоминало ему, как ему порой нравилось истекать кровью. Больно, да, и обычно люди этого избегают, но еще это приносило ему своего рода удовольствие и утешение.
Останавливаясь, Брюс отодвинулся на несколько дюймов, так, чтобы он смог смотреть на другого мужчину. «Вообще-то, я больше думал о том, о чём не хочу жалеть». Он многих оттолкнул, сознательно и несознательно. Бог знает, почему. Он попросту не думал, что это было бы хорошо сделать с убийцей-психопатом. Он слегка неуклюже переменил позицию. По всему, если быть до конца честным с собою, ему чертовски повезло, что он влип в эту историю с Джокером. Так или иначе, он удерживал его в состоянии некоего шаткого равновесия. И он не хотел…..проебать это.
Ухмыляясь его дискомфорту, Джокер забавлялся, наблюдая за Брюсом. «… ты вообще слишком много думаешь, Бэтси,» пожурил он, в игривом движении нежно чмокнув его в висок. «Что, ты считаешь, должно произойти, чтобы ты пожалел? Наше соглашение связывает обе стороны, ты знаешь. Я всего лишь запутался и попал в ловушку так же как и ты».
Он мог только надеяться на это. Но это было не совсем то, что было в мыслях Брюса в этот момент. Сдвинувшись снова, Брюс обхватил руками бедра Джокера. «Я имею в виду… что я не собираюсь тебя отпускать.»
Глаза слегка посерьёзнели, Джокер вздрогнул. «Я учусь жить с этим. Просто знай, что мне нужно немного свободы, чтобы жить». Его улыбка замерцала и снова ожила, придавая лицу игривое выражение. «Я не убегаю и не планирую отказаться от тебя, если ты это имеешь ввиду. Я всё ещё верю, что ты дополняешь меня, даже когда мы не играем в игры». Ах! Вот бы снова поиграть!
Брюс кивнул. «Этого достаточно для меня». Его руки скользнули по бокам мужчины, по спине, и снова вниз, по одежде, едва ли чувственно, скорее… успокоительно. Он ошеломленно откинулся назад. «Разве я не говорил, что добуду тебе новую одежду?»
«Говорил, лжец!, - согласился Джокер, - Кое-кому надо научиться класть деньги поближе к языку. Или к чему-то еще.» Он посмотрел задумчиво, втыкая пальцы Брюсу под ребра, заставляя его дёрнуться от неожиданной щекотки. «Может, ты надеешься, что я заношу свои шмотки до дыр, пока мне не придется взять твои обноски или вообще остаться голым.»
Это заставило Брюса засмеяться. А потом зарычать. Он подпрыгнул вместе с Джокером и обвил его ноги вокруг своей талии. «Ты действительно так думаешь?» Повернувшись, он усадил того в кресло, в котором только что сидел сам и прорычал ему в ухо: «Это и был твой коварный план остаться голым?» Несмотря на все усилия, уголки его рта растянулись в улыбке.
Восторженный реакцией, которую он вызвал, а также тем, что мужчина действительно улыбался и смеялся, он захохотал. «Не с твоими неординарными вкусами. Ты оставил меня в окровавленном костюме медсестры и запер в клетке, после этого напал на меня в маске. Я бы сказал, ты не оставил себе места для спора.»
Склонив голову в согласии однажды, Брюсу пришлось дать это Джокеру. Был миллион других причин, из-за которых мужчина мог наброситься на него, и некоторые из них уже приводили к этому, но у Брюса было ощущение, что Джокер уже знал всё, но даже, несмотря на то, что он отправил его в ад за это, он не возражал. Брюс признал это, и держал это на поводке. «Неужели ты жалуешься?»
«Никогда!». Джокер замурлыкал, обнимая Брюса за плечи, притянул его ближе. «Это делает вещи интересными. Я смог увидеть тебя таким, как ты есть, увидеть тебя, когда ты позволяешь себе освободиться. Нельзя, как говорится, изнасиловать того, кто согласен».
Брюс сорвал остатки своей рубашки и начал стягивать рубашку с Джокера, освобождая его из неё, и расстегнул его брюки в рекордный срок. Атакуя его шею, Брюс приподнял свои бёдра так, чтобы суметь сесть в кресло и позволить Джокеру обвить его.
Пульс внезапно участился, когда Брюс атаковал его, зубы на его шее и сильные руки подняли его, он застонал и покорно наклонил голову, соединяя руки и ноги вокруг более крупного мужчины. Он никогда не думал, что хотел бы снова полностью подчиниться чьей-то воле, но так или иначе, это было по-другому. Если бы это был кто-то другой, он бы разорвал его на куски, только за предложение. С Брюсом он бы сдался и умолял бы об этом.
Колёсики кресла треснули на каменном полу под ними, когда они начали бешено двигаться вперёд и назад. Брюс никак не мог вполне насладиться этим легким, гибким телом, которое извивалось вокруг него. Было невозможно не думать, о последнем разе, когда он зашёл слишком далеко с Джокером, и как резко всё закончилось, так что Брюс отпустил себя. Но это, это было здесь и сейчас, и он пытался сдерживаться. Что бы ни таил он под поверхностью, безумец, видел это. И он всё ещё был здесь.
«Ещё», - выдохнул он Брюсу в ухо, выгибаясь снова, когда пальцы погладили его вверх по спине. Это сводило с ума, хотелось всего и сразу. Стараясь подстегнуть другого мужчину, он переместился и двинулся навстречу его бёдрам. «Всё, что захочешь, всё что угодно. Только ещё…». В этот момент он бы признал, что по-настоящему запутался. Он был в ловушке, но ему уже было все равно.
«Ты не должен был мне этого говорить», - Брюс выдохнул, прежде чем поймать губы Джокера, наслаждаясь вкусом заживших порезов. Он быстро поднял Джокера и сдёрнул с него штаны, а потом снова повалил его в кресло. Он приспустил свои брюки с бедёр и прижался лбом ко лбу Джокера, пристально вглядываясь в его глаза и тяжело дыша
Его зелёные глаза были полны дикого огня и вожделения, но как ни странно, лишены страха. Поймав голову Брюса обеими руками, удерживая его взгляд, он безумно улыбнулся. «Возможно, я не должен. Но возможно я имею это ввиду. Где ещё можно позволить себе быть монстром, как не с такими же как ты?». Его сердце отдавалось в глотке, страх наконец проявился, когда Джокер подумал о том, что он будет делать дальше. Освобождая Брюса, он позволил его рукам упасть на его бока, наклоняя свою голову, чтобы обнажить шею, нервно сглатывая. «.. Я твой».
Брюс пробежал рукой по его лицу и погладил его по волосам, глядя на него зачарованно. Он был поражен. Поражен тем, что Джокер ничему не научился с их прошлого раза. Или может… может быть он научился. Возможно, он просто начал настолько доверять Брюсу. Или ни то ни другое, он просто был рабом своей одержимости. Брюс подозревал и то и другое. Что бы это ни было, Брюс решил не принимать всерьез эту каплю доверия.
Он наклонился и прикоснулся губами к шее Джокера. Рука проскользнула вверх по внутренней стороне его бедра, нажимая на выпуклость между ног сумасшедшего. Брюс смотрел, наслаждаясь, как Джокер полностью теряет контроль.
Лунатик выгнулся навстречу ему и застонал, его учащённый пульс был виден на его шее, он извивался и корчился, пытаясь заставить эту мучительно неподвижную руку шевелиться. Этот темп был слишком медленным для него, его кожа трепетала, он сгорал изнутри, ему хотелось большего. «Ну же, ну же!», - Джокер тяжело вздохнул, его голос медленно переходил на умоляющий тон.
Ухмыляясь в его шею, Брюс получал удовольствие оказывая давление, и ослабевая его. Он начал двигать бёдрами в медленном вращающем темпе, дотрагиваясь своей рукой между ними. Другой рукой он притянул бедра Джокера, устроив их между своих, пока она не скользнула вниз, проникая под извивающегося мужчину, а затем поднимаясь снова.
Пещера была полна отголосками желания и нетерпения, безумец еще больше сходил с ума от того, как неспешно и непрерывно дразнил его Брюс. Его мускулы напрягались снова и снова, его нервы были натянуты до предела, они не знали как справиться с приятным входом без частицы боли, чтобы уравновесить это. И то и другое всегда присутствовало прежде, и сейчас это упущение сделало Джокера нерешительным и дрожащим. «Ударь меня, укуси, всё что угодно! Я не знаю, смогу ли я…»
«Сможешь что?», - Брюс не останавливался, но и не ускорялся. «Я знаю, тебе это нравится, но ты говорил мне, что ты хочешь разнообразия». Его слова дразнили, он мог легко наблюдать, как Джокер лез из кожи вон, но Брюсу просто нужно было сдерживать это. «Зачем тебе это?», шепнул он в шею безумца.
Дыхание Джокера прервалось, дрожь поднялась вверх от его позвоночника к шее. «Разно… да, но… чёрт возьми!», шепнул он, слёзы выступили из уголков его глаз. «Ты… так… убьёшь меня. Замучишь… до смерти». Его тело снова вздрогнуло, извиваясь и борясь с ошеломляющими ощущениями. «Никогда… не делал… ничего подобного».
Брюс вытянулся, чтобы посмотреть на него. Он выглядел почти так, словно ему было больно. «Никогда?», - шепнул он Джокеру на ухо. «Даже с собой?». И он мысленно представил себе. Это поразило Брюса, так как прежде думал о Джокере не как сексуальном объекте, а как о дразнящем, насмехающемся, безжалостном чокнутом, одержимым одним лишь Бэтменом.
Выглядя слегка лихорадочно, Джокер дернулся своей шеей, прикусывая нижнюю губу в попытке вызвать чуточку отвлекающей боли. «Нет, никогда». Во время этой паузы его дыхание слегка успокоилось, благодарное за небольшую передышку. «Почему тебя это так удивило?».
Бровь Брюса изогнулась. «Я полагаю, это не удивительно. Для тебя». Он должен был заподозрить это прежде, но оставил это на потом. Он не ожидал, что Джокер нуждался в насилии, как казалось. Было ясно, что безумец наслаждался им, но Брюс не думал , что оно – обязательный элемент его пристрастий. Он не знал иного способа, не знал, как можно обойтись без насилия. «Это подавляет?», - спросил Брюс, очарованный тем, как его рука скользила по тёплой коже Джокера, другая рука всё ещё поспевала за его бёдрами.
Шипя, он закрыл глаза, прижавшись к спинке стула. Джокер не мог ответить. Это было похоже на попытку ответить на вопрос когда ты тонешь или когда тебя освежёвывают заживо. Даже, если ты и услышал, о чём тебя спросили, твой мозг просто слишком перегружен информацией от твоего тела, чтобы связать все мысли воедино. Он снова вздрогнул и изогнулся, его трясущиеся руки на плечах Брюса не могли даже оттолкнуть другого мужчину, или заставить его остановиться.
Завороженно наблюдая за ним, Брюс не мог противиться восхищению. После того, как он столько раз пытался унять прознающую насквозь боль Джокера, кто бы заподозрил, что чистое удовольствие будет для него поражением? В самом деле, это было… даже эротично. Если это действительно было пыткой для безумца, ему бы пришлось быть осторожнее. Но за этим открытием лежал вызов, и Брюс просто не мог не принять его. Он облизал свои пальцы, а потом наконец, понемногу начал подготавливать мужчину, бывшего его пленником.
Пот заблестел на его коже, когда он попытался вынести то, чего он никогда не испытывал прежде, прямую противоположность того, к чему привыкло его тело, он смотрел на Брюса умоляющими глазами. «Мой… большой… рот… д-да?», - он пытался не задохнуться, размышляя, если бы не было никаких «сожалений», о которых говорил Брюс.
Брюс обвил своим ртом рот Джокера, заставив его замолчать, медленно двигая в нём своими пальцами, осторожно, вынимая их. «Просто учись, - прошептал он, - просто иди со мной. Сфокусируйся на моём голосе, если тебе придётся». Он выдохнул в ухо безумца, проводя языком вокруг него, возвращаясь с горлу, притягивая тело Джокера к своему, засовывая в него ещё один палец, выискивая…
«О боже, хва…», - шёпот неожиданно прекратился, будто его заклинило, мускулы сжались, когда он закричал так громко, что крылатые обитатели пещеры испуганно вылетели из своих гнёзд. Джокер не мог удержать контроль над своим телом, он даже не мог оттолкнуть Брюса. Вся его вселенная была сконцентрирована на нескольких чувствительный точках.
После того, как эхо рассеялось, в пещере были слышны только его сбивчивое дыхание и лёгкий шум кожистых крыльев. Брюс прекратил все движения, и просто держал Джокера в объятиях. Он выглядел неспособным себя контролировать, будто в агонии. Пока он не начал лягаться. «Всё хорошо», - прошептал Брюс в кожу, скользкую от пота.
«Просто остановись… это слишком», - пробормотал Джокер в ответ, испытывая головокружение от потока болезненного наслаждения и учащённого дыхания. «Я… не уверен… что смогу, я чувствую не так, как… ты».
Брюс спокойно выдохнул. «Хорошо». Это было просто. Слишком сильно, слишком скоро. «Мы сделаем это медленно». У него возникла идея. Одной рукой пробегая вниз по спине Джокера, он оставил всё как есть. Когда он почувствовал напряжение мужчины под ним, он прикусил кожу на шее, не слишком сильно, но достаточно, чтобы сбалансировать ласки.
Джокер немедленно обмяк, извиваясь в каждом движении своего тела, когда оно вспомнило, что почувствовали его нервы от прошлого опыта. Сумасшедший вздохнул с облегчением, свободно обхватывая руками другого мужчину. Когда я сказал тебе делать, что захочешь, я не ожидал пытку…
«Так лучше?», Брюс не смог сдержать ухмылку, прячущуюся в уголках его губ. Он снова начал двигаться, обеими руками. Темпом медленным, лишь томным, но снова и снова его острые зубы впивались в гибкую шею и ключицу мужчины. Он не мог отрицать, что это заставило его задрожать, зная, что позже он увидит следы, когда Джокер будет весь в них, но не подозревая о их существовании.
Хрупкий мужчина стонал и двигал бёдрами навстречу руке Брюса, каждый раз, когда он оставлял следы зубов на нем, мускулы его живота дрожали, когда его похоть вылилась, капля за каплей, в небольшую лужу на его животе. Так же, как он дразнил героя, находясь в его власти, мысль о своей беспомощности перед бывшим врагом Джокер нашел более чем слегка эротичной.
И если Брюс думал, что раньше он делал из себя посмешище, сейчас он был видением. Он выгибался назад, извиваясь между Брюсом и креслом, его бёдра поднялись, голова откинулась в сторону, стройные ноги обвились вокруг талии Брюса, он начал замечать, что «пытка» пошла Джокеру на пользу. «Боже». Свободно скользящие пальцы немедленно вернулись обратно, и Брюс просто не смог надавить достаточно глубоко. Его бёдра подались вперёд, он терял контроль над собой, когда его зубы вонзились жёстче, грубее, пока его руки пытались успокоить кожу под ним. Его тело желало просто зарыть себя в этом хрупком мужчине. Это был вызов, который Брюс собирался проиграть, и он не мог заставить себя беспокоиться об этом.
Скручиваясь плотнее, удерживая ритм с движениями Брюса, Джокер издал слабый плач возле его уха. Это он мог понять. Он знал как наслаждаться этим, зубами, врезавшимися в него, настойчивым давлением внутри и снаружи, когда его любовник устремлялся вперёд снова и снова, погружаясь до основания. Джокер открылся и отпустил себя, несясь по волнам наслаждения, пока он не почувствовал, как падает в обморок.
Брюс задыхался. Это..это, о боже, это изменяло всё. «Аааах», - вскоре, он выкрикивал имя Джокера, кулаки сжимали его плечи до кровоподтёков, облизывая и кусая, впиваясь в него так, как он мог, мог…потому что он мог. Потому что Джокер сделал бы это только для него, и ни для кого больше. Потому что Бэтмен, потому что Брюс, олицетворял так много вещей в жизни безумца, и Брюс наслаждался этим. Он мог чувствовать пламя, облизывающее его изнутри. Колёсики кресла скрежетали об пол. Летучие мыши порхали над головой. И когда он оставил шею сумасшедшего, его собственное рычание вырвалось в ухо Джокера.
Глаза Джокера закатились, когда он вцепился в своего любовника и закричал ещё раз – закричал для него. Ни для кличек, которыми он обзывал его, когда дразнил и насмехался в обычной жизни, но для Брюса. Каждый кусочек боли, который он испытывал, приводил его в экстаз, и голос другого мужчины в его ухе, сломал последнюю соломинку.
Брюс почувствовал это, сразу, когда тело Джокера забилось в оргазме. Он обвивался вокруг него, как адская нимфа, глубокая дрожь распространившаяся от него к Брюсу, была верным способом забрать Брюса с собой. Теряя контроль, он схватил Джокера за волосы, заглядывая в его.
Сумасшедший застонал, когда отчётливо почувствовал жар, внутреннее подёргивание мышц, пришедшее с чувственным блаженством. Они смотрели друг на друга, сливаясь воедино. Когда они наконец-то, задыхаясь, подошли к концу, Джокер замурлыкал от удовольствия, прижимая Брюса ближе, пытаясь вытащить из него душу с поцелуем.
На волнах эйфории, дрожа всем телом словно от удара электрическим током, Брюс окунался в неё с головой. Он позволил Джокеру получить всё что угодно от его рта, отчаянно пытаясь снова сделать вдох. Неспособный сдерживать себя, он упал на худого парня.
Притягивая его и удерживая словно пленника, было захватывающе увидеть и почувствовать, что такое сильное создание было подчинено его воле. И кто из нас теперь зверушка, хм? Пробегая руками по его спине, Джокер наконец разорвал поцелуй и позволил Брюсу сделать вдох. «Ты счастливчик, Бэт. Я думаю наша встреча была неизбежной. Где бы ещё ты нашёл кого-то, кто понимал, знал и позволял тебе делать всё, что ты хочешь?», - промурлыкал он.
Было странно услышать свои собственные мысли, озвученные с самолюбием больного. Брюс просто вздохнул, слишком расслабленный, чтобы беспокоиться об этом. Он сдвинулся, гладя Джокера по спине, оставляя свои руки на его плечах. Он знал, что так ему было намного комфортнее, не сдерживаясь перед Джокером. Однажды это ужаснуло его, и все ещё заставляло нервничать, немного. Но сумасшедший старался избавить его от дискомфорта. Это не было чем-то, что использовалось против него. Брюс думал, что он хотел увидеть эту свою сторону, потому что она ему нравилась, и это действительно могло быть так же просто. Было сложно прийти к этому выводу, не видя иного мотива.
«Пожалуй», - в конце концов ответил Брюс.
Джокер просто улыбнулся ему, снова смотря на него тем маниакальным, благоговейным взглядом. «Так как мне кажется, что я довольно хорошо исполняю все твои желания, возможно, ты сделаешь то же самое для меня, хм?». Он никогда не придавал особого значение деньгам, но всегда иметь возможность спрятаться и не беспокоиться о еде? Возможность играть с самыми интересными игрушками и делать всё, что ему вздумается? Получать столько внимания, сколько хочешь, точно так, как он хочешь, всякий раз, когда хочешь этого? Он мог привыкнуть к таким вещам.
Всё чего хотел Джокер, кроме самого Брюса и нескольких вещей, которыми он пользовался один или два раза, было загадкой для миллиардера. Было ли достаточным для него убедить Брюса, что в них есть что-то общее, или он также пытался убедить весь мир? «Чего ты хочешь, Джокер?»
Скалясь, он игриво хлопнул Брюса по щеке, - «Бэтс, забывчивый как всегда. На самом деле всё очень просто. Я простой человек с простыми вкусами. Большую часть времени, хорошее укрытие, достаточно еды, и немного игрушек, чтобы завладеть моим вниманием, будет достаточно для меня. Пока мне не станет скучно, или появится какая-нибудь идея», - добавил он. «Знаешь, пока я не встретил тебя, я не чувствовал, как мир нуждается в пробуждении. Почему я должен беспокоиться о доказательстве моей философии? Ты. Ты берёшь свои идеи и проектируешь их на людях. Ты изменил взгляды каждого и играл в игру. В конечном счёте я должен был появиться, даже если бы готэмская мафия не связалась со мной через моих чикагских знакомых…»
Наклоняя голову, чтобы увидеть выражение лица Джокера, Брюс одарил его смущённой улыбкой. Вероятно он получил от Джокера самое близкое к уступке, или в конечном счёте к пониманию, относительно их отличных взглядов на мир и выбором Брюса, чем заниматься в жизни. «Будет не слишком сложно приспособиться». В пентхаусе было полно места, Брюс мог надстроить целый этаж для своего «гостя», если бы он захотел, но поместье, когда оно будет восстановлено, было бы идеальным местом. Мало неожиданных гостей, вдали от людей, акры земли, и уединение, о котором так тосковал Брюс. Для него было просто передвигаться по городу, но для Джокера, особенное после их проблем в Чикаго, будет намного сложнее.
«Ах, но ты забываешь кое что. Дорогой Фредди не собирается всё упрощать, не так ли? В последний раз он попытался сделать во мне постоянную дыру. Могу только представить, что он попытается однажды сделать, когда ты скажешь, что я теперь постоянный приглашённый на ужин. Может быть, начинит мой напиток осколками стекла», - он нервно хихикал, зная из опыта, что происходит с человеком после этого.
«Ты получаешь от этого слишком много удовольствия, для человека, заботящегося о своём собственном благополучии, - прокомментировал Брюс с подозрительным видом. Потом он немного посерьёзнел, - Я чувствовал, что Альфред не собирался появляться некоторое время после вашей последней «стычки», но… Чикаго мог всё изменить». После разговора с Люциусом, Брюс не получал ни единого звонка от дворецкого. После такого фиаско было трудно поверить, что человек хотел бы долго оставаться в стороне.
«Оу? И как бы это изменило всё, хмм? Он всё ещё думает, что я кто-то, кем бы ты мог быть, или мог стать, если бы не погряз во множестве правил и ограничений. Я думаю, он обеспокоен о дурном влиянии на своего маленького мальчика-блюстителя правосудия, - поддразнивал Джокер, - Или, возможно, он думает, что я не знаю, как пользоваться мусорным ящиком, и испорчу твоё ковровое покрытие».
«Вероятно всё понемногу, - заметил Брюс с кривой ухмылкой, - Прежде чем он ушёл, он предполагал оставить меня наедине с тобой. После той катастрофы, я думаю, что он рано или поздно вернётся. С лёгким хрустом в шее и плечах, Брюс отодвинулся. «Если он ещё не вернулся, в конце концов он вернётся. Тебе просто придётся иметь с этим дело».
«Мне придётся иметь с этим дело?», - псих захихикал, оскал почти разделил его лицо на две половины и его шрамы причудливо искривились. «Бэт, я собираюсь хорошенько повеселиться с ним. Я думаю, что это у него будут с этим проблемы, - хитро поглядывая на другого мужчину, Джокер превратил оскал в самодовольную улыбку, - «Был ли он прав когда беспокоился, оставляя тебя наедине со мной?».
«Как бы то ни было, ты не будешь веселиться с ним», - Брюс строго прорычал, полностью игнорирую вопрос Джокера, когда он наконец распутал себя и поднялся на ноги, натягивая штаны. «Ты уже знаешь, что он не будет переживать, прикончив тебя. Не начинай это», - Брюс взглянул на него и поднял рубашку с пола.
«О, перестань, - зеленоволосый парень захныкал, игриво притянув Брюса за ремень, «Это слишком соблазнительно. Я не буду играть грубо, обещаю. Он возможно развалится на куски, от одного только взгляда. Он практически умоляет, чтобы кто-то разорвал его цепи!»
«НЕТ!», - Брюс был окружён вредным Джокером. Наполовину застёгивая свою рубашку, он остановился и положил руки на подлокотники кресла, на котором сидел псих, сгибаясь ниже, чтобы пристально взглянуть в глаза Джокера. «Как ты думаешь, мы впутались в эту неразбериху с ним в первый раз? Если ты потянешь хоть за ниточку, так помоги мне. Я сделаю тебя ничтожеством».
«Я не делал ничего, чтобы вывести его из себя в начале, кроме того, что украл немного еды и краску для волос», - указал Джокер, наслаждаясь видом, пока он мог. «Возможно немного юмора оживит этого сухаря. Иногда он должен иметь дело со мной. Я… безотказное средство».
Одной рукой Брюс схватил зелёные локоны, потянув за них, - «Не надо этого дерьма, Джокер. Ты оставишь его в покое». Он отпустил резко дернувшуюся голову мужчину, отступая и заканчивая одеваться.
Ощупывая рукой болящую макушку, тощий парень надул губы, покорно опустив плечи, несмотря на показавшуюся на лице боль. «Только потому что ты крепко привязал меня к себе не означает, что ты можешь приказывать мне, и я подчинюсь, Бэт», - проворчал он, размышляя о том, чем он ответит другому мужчине на это.
«Не Альфред», - тон Брюса был ровным. Когда он застегнул запонки, он вздохнул. Джокер ушёл в себя и выглядел жалко. Рассматривая себя в этот момент, Брюс в конечно счёте попытался убрать холод из своего выражения и объяснить. «Он всегда был здесь со мной. Я не собираюсь выбрасывать его как мусор, и позволить кому-то сделать это с ним. Даже тебе, - его глаза уставились на воображаемую точу на полу, - Мне необходимо исправить это».
«Не собираюсь выбрасывать его как мусор», - Джокер пробормотал сердито, он выглядел смешно, как ребёнок, которого отшлёпали и поставили в угол, чтобы он подумал о своих поступках. Было слегка странно для него, пытаться представить, что Брюс мог видеть в старике, чему мог научиться у него. Ему было не с чем сравнивать.
Неосознанная пародия Джокера расстроила Брюса намного больше, чем должна была. Он поспешно отвернулся, собираясь с мыслями. «Хорошо». Он взглянул на вздорного полумужчину-полуребёнка, и вид его не изменился. Брюс сглотнул, находя сложным, и более чем некомфортным, не видеть тяжёлого взгляда того мальчика, двадцать лет назад. «Слушай, мы вернёмся в город, чтобы достать тебе нормальную одежду, нормальное место, всё, что ты захочешь. Ладно?».
Изогнув бровь, он выглядел более чем скептически, - «Что ты подразумеваешь под нормальным местом? Ты уже пообещал мне одежду, и возможность передвигаться, не быть запертым в одной комнате. Мне не нужно многое, чтобы продолжать жить. Если ты предлагаешь мне что-то, несмотря на…»
«Ты видел часть моего пентхауса, но я уверен, что ты захочешь узнать, куда идти, чтобы остаться незамеченным. У меня не много прислуги, и бывает мало гостей, но время от времени там не от кого прятаться, - Брюс пожал плечами, было намного комфортнее, когда Джокер оставил это мальчишеское поведение, - и, естественно, есть еще мои комнаты».
«Так ты говоришь мне, что каждый квадрат твоего жилища содержит в себе секреты? Так, я не могу дождаться, чтобы увидеть это», - секретные ходы давали возможность для построения бесконечного количества ловушек, особенно, если молодой миллиардер собирался устраивать званые приёмы или вечеринки. Он ухмыльнулся Брюсу, можно было практически видеть зловещие механизмы, заработавшие в его голове. «А что если я не хочу собственную комнату? Что если я хочу разделить её с тобой, хм?»
Брюс пожал плечами, - «Никому нельзя заходить туда, кроме Альфреда». Даже он не проводил там слишком много времени. Обычно он был в пещерах. Он мог только вообразить, где Джокер обычно ночевал день ото дня. Он представлял себе заброшенные места, наподобие того, где он нашёл его некоторое время назад.
«Ах. Ты уверен, что он не попытается прикончить меня снова, если зайдёт разбудить тебя и обнаружит на твоём месте меня?, - поддразнил худой парень, - Возможно если я изображу самую кислую, строгую мину, он ничего не заметит и оставит меня в покое…»
«Полагаю мы найдём выход, не так ли?», - предположил Брюс, игнорируя издёвку Джокера. Сколько бы он ни старался не думать о них, вопросы, на которые никто бы не смог ответить, кроме Альфреда, в последнее время крутились в его мыслях. Он не знал, чья это была идея, Люциуса или Альфреда, преследовать Джокера, но почувствовал, что в последствии он бы уступил и выслушал причину, если бы он просто сел рядом с Брюсом и поговорил об этом. Либо это, либо бросит свою работу. Брюс очень надеялся, что это был инженер.
«Полагаю, что найдём», - ответил Джокер нараспев, посмеиваясь несмотря на отсутствие реакции со стороны другого человека. Небольшие подергивания, морщинки, сформировавшиеся в уголках его глаз и рта; он мог и не разразиться хохотом, но его дразнящий эффект был почти тем же самым. «Когда полагаешь, мы можем ожидать выхода мистера Блэкэддера (герой английский ТВ скетчей, исполняемый Роуэном Аткинсоном) на сцену?»
«Не надо так волноваться по этому поводу, - Брюс раздраженно отступил, - Я увижусь с ним наедине, когда мы вернёмся в Готэм. Не хочу, чтобы ты находился рядом с ним. Пока я не найду какой-нибудь выход». Поравнявшись взглядом с Джокером, пока его руки пробегали вниз по груди, чтобы пригладить складки на одежде, он добавил, - «Поблагодаришь меня, когда сможешь уйти без ещё одной дырки в груди».
«Ммм. Ты задолжал мне монограмму», - промурлыкал в ответ Джокер, выгибаясь от прикосновения мужчины, словно кот, жаждущий его одного поглаживания. Он никогда по настоящему не боялся смерти, проходил сквозь ад и возвращался, висел на волоске от смерти бесчисленное количество раз. Что будет после, для него не имело никакого значения. «Знаешь Бэтс, казалось, ты испугался больше моего, когда он выстрелил в меня».
Он сверкнул глазами, глядя на грудь Джокера. «Тебе для начала нужно залечить рану». Было странно думать об отметине на коже другого парня, в то время, как у самого была почти такая же. По крайней мере, сейчас. Всего лишь несколько минут назад, это не казалось бы необычным для него. За ночь до этого, это также не было бы странным. На самом деле, это было бы очень притягательно. Прежде чем Джокер вернул его в реальный мир. В мир, в котором Брюс Вейн ставил чужие интересы выше своих. В том мире, где Джокер нарисовал на нём своё клеймо … это причиняло ему некоторый дискомфорт. В конце концов, в любом из миров, он осознавал, что боялся того, что Джокер может быть застрелен по настоящему. Он пожал плечами в нерешительности. «И я боюсь, что ты совершишь что-то необдуманное, и навредишь себе».
Джокер лишь усмехнулся, - «Я всегда действую опрометчиво. Я думал, что это твоя работа, как Ночного стража, заботиться о других в той или иной мере». Опрокидываясь назад, клоун всматривался в профиль другого мужчины, упиваясь видом. Было несложно представить, как высшее общество Готэма растекалось перед Брюсом, если не из-за его денег, так из-за внешности. Наиболее интригующим было то, чего он никогда не показывал окружающим: то, кем действительно являлся. «Что ты планируешь сказать старине Фредди? Я нашёл шныряющего снаружи клоуна, можно оставить его себе?».
«Он не попадался на это, когда мне было 12. Сомневаюсь, что попадётся сейчас», - отметил Брюс, не замечая пристальный взгляд Джокера. «Одевайся». Он начал выключать все устройства пещере, оставляя компьютер в спящем режиме. «Тот костюм, который у тебя был, сшит на заказ, верно?».
«Да, на деньги напуганной толпы, - хихикнул тощий, поднимаясь с кресла, - Всё ещё жду, когда ты совершишь обещанное доброе дело. У тебя нет ничего цветного, и ничего такого, чтобы подходило мне. Сделка заключалась в том, что я выберу что-нибудь на свой вкус, помнишь?». Натягивая вещи, упавшие на пол, он недовольно изогнул уголок рта.
Брюс усмехнулся над недовольством Джокера, - «Я нанял портного, чтобы встретиться с ним в пентхаусе вечером. Если ты как следует замаскируешь эти шрамы, то сможешь требовать всё, что захочешь». Вытаскивая несколько коробочек из стеллажей, Брюс поставил их напротив Джокера. Они были наполнены маскировочными материалами. Грим, замазка, латекс, парики, накладные усы и бороды, всё что использовал Брюс, когда нужно было стать кем-то кроме Бэтмена или принца Готэма.
Разглядывая коробки, его взгляд наконец сверкнул на темноволосого мужчину. «Осознаёшь, что мне придётся поработать более детально над своей внешностью, если посторонний будет находиться, обхватывая меня мерочной лентой», - проворчал Джокер, прекрасно зная, что требовалась для точного снятия мерок. До того, как это стало проблемой, одетый скудно или нет, никакой портной не решился бы сделать что-то против сумасшедшего с ножами в обеих руках, который не пытался скрыть свою личность. «Мне придётся тщательно воспроизвести своё лицо, и всё… всё остальное». Впрочем, прятать рану на груди не было необходимости.
«Уверен, что мы что-нибудь придумаем. Ты мог бы просто сказать, что стесняешься, - небрежно начал Брюс, - А потом позволить мне сделать это». Он двинулся позади Джокера, рассматривая коробки, и его руки скользнули по бокам мужчины. «Бьюсь об заклад, это случается постоянно».
Дрожа, и широко улыбнувшись в ответ на прикосновение, Джокер откинулся на Брюса. «Мммм, мне нравится эта мысль. Я понятия не имел, что ты хотел поиграть в подглядывание и посмотреть. Или ты боишься, что я убью портниху, после того, как она закончит?»
«В моём доме ты никому не причинишь вреда», - Брюс прошептал в его шею, покусывая, как он всегда делал это. «Теперь приготовься. Мне нужно позвонить». Он отпустил Джокера, оставив его изучать принадлежности, уже зная, что он был способен выяснить, как ими пользоваться, и направился к телефону.
Небольшая дрожь возбуждения прошла сквозь него от прошёптанных слов и острого прикосновения зубов, Джокер уступил, начав копаться в принадлежностях и выбирая то, что ему было нужно. Банки, тюбики, кисточки, спонжи и другие мелочи скопились в кучу, и он схватил тёмный парик, прежде чем, направиться в ванную.
Наблюдая с мучительным чувством любопытства, за тем, как он удаляется, Брюс переключил своё внимание обратно к телефону. Он набрал первый номер на нём и на другом конце провода подняли трубку почти незамедлительно.
«Брюс».
«Альфред»
«Приятно слышать Вас снова».
«Люциус сказал то же самое», - Они говорили кратко, непривычно. Как будто никто из них больше не знал как разговаривать друг с другом. «Он рассказал мне, что случилось. В Чикаго. Как вы выследили нас».
«Как мы выследили Джокера».
«…да», - Тишина. Долгая, давящая тишина. Не было смысла рассказывать Альфреду о том, что он уже знал. Что Брюс сказал ему, чтобы тот оставил их в покое. Что он не сказал им, куда они собирались, потому что ему нужно было убраться подальше от них, от всего. Что Альфред беспокоился за его жизнь, и поэтому, практически разрушил их перемирие с Джокером в Чикаго. Всё это парило в воздухе между ними. «Ситуация изменилась. Теперь он остаётся с нами, - вздохнул Брюс, - И мне необходимо поговорить с тобой. Обо всём…». Он не был уверен, что Альфред сможет понять, что он значит для него больше, чем просто Джокер, негодование дворецкого по поводу него, но он не мог ничего объяснить по телефону.
«Конечно, мистер Уэйн», - Брюс мог слышать смирение в его голосе.
Как только он оказался один в прохладной, обитой кафелем комнате, Джокер снял с себя большую часть одежды, не обращая внимания на гусиную кожу, появившуюся, как только холод пещеры коснулся его кожи. Вытаскивая замазку и латекс, он использовал их, чтобы заполнить и разгладить повреждённые участки своей кожи, он начал наносить их на многие части тела, которые необходимо было замаскировать. Когда его вся его кожа была покрыта пятнами, он оставил её высыхать, переключая внимание на более тщательную, детальную работу над своим лицом, наклоняя голову так, чтобы жидкая субстанция не начала вытекать или капать.
Когда Брюс окончил свой разговор с Альфредом, он уселся в кресло, ранее занятное Джокером. Пьянящий запах пота и секса всё ещё стоял в воздухе, но Брюс не мог избавиться от плохого предчувствия, появившееся у него с тех пор как он повесил трубку. Даже после семи лет небытия, Альфред принял обратно его и остался на его стороне. Он очень изменился с тех пор как молодой человек покинул его, но за исключением небольшого ворчания, дворецкий был здесь для него и его новых стремлений. В известном смысле, эти стремления расширяли то, чем всегда была семья Уэйнов. Оказание помощи другим людям, миру. Но теперь, Брюс узнавал совершенно другой тип стремления, стремление взглянуть не на весь мир, а внутри себя. И до сих пор, он не был уверен, что человеку, который опекал его большую часть своей жизни, понравится то, что он увидит.
@темы: Бэтмен, "Скольжение в энтропию", Джокер, Фанфики
-
-
04.05.2011 в 16:03-
-
04.05.2011 в 17:31-
-
04.05.2011 в 18:00-
-
04.05.2011 в 18:54Садист: "А вот не сдеееелаю!" (с)»
-
-
05.05.2011 в 02:17-
-
05.05.2011 в 09:42-
-
05.05.2011 в 16:05-
-
05.05.2011 в 16:39Да уж, задержался переводик. Хахахах=)
-
-
05.05.2011 в 16:56-
-
05.05.2011 в 16:56-
-
09.05.2011 в 12:43-
-
17.05.2011 в 22:50-
-
18.05.2011 в 02:37