Видала я котов без улыбки, но улыбки без кота!
Перевод: myfairjoker
Бета (которой ничего не пришлось исправлять): Слёзы нежности
читать дальше
Намазав тональную основу поверх засохшего латекса, заполняющего его многочисленные шрамы, Джокер принялся за кропотливую работу по выравниванию всей кожи. Он честно надеялся, что ему не придется слишком часто проходить весь этот процесс ради того, чтобы остаться неузнанным, он никогда раньше не чувствовал неловкости из-за того, как выглядит, и его возмущало все, что могло навести на подобную мысль.
Требовались некоторые дополнительные усилия, чтобы не только скрыть шрамы на лице, но и добавить небольшие накладки, которые изменили бы его тонкие черты, чтобы выглядеть немного иначе, чем то лицо, что недавно засветилось в новостях по всему Готэму. Закончив эти изменения, Джокер подобрал волосы и, надев каштановый парик, закрепил его специальным клеем. Закончив, он стал неузнаваем.
Ожидая в другой комнате, Брюс, откинувшись назад и закрыв глаза, позволил себе немного отдохнуть и расслабиться, или хотя бы попытаться. Трепетание крохотных существ над головой теперь успокаивало. Были времена, когда он проводил здесь целые дни в полном одиночестве, но когда он привык к шуму, который они производили, их присутствие стало почти умиротворяющим.
Нанеся последние штрихи, Джокер, наконец, был удовлетворен своей маскировкой. Снова натягивая позаимствованную одежду, стараясь не размазать засохшую краску, покрывающую заплатки на его коже, он вышел в пещеру, выглядя совершеннейшим незнакомцем. Он мог бы быть любым непримечательным человеком в толпе, но его выдавали глаза и манера держаться, сгорбленные плечи, будто он крался, вместо того, чтобы идти, как нормальный человек.
Услышав тихое эхо шагов, доносящееся через пещеру, Брюс поднялся. Новая личность Джокера привела его в глуповатое изумление. Те несколько раз, что он видел, как тот делает нечто подобное, всякий раз поражали. Он привык видеть Джокера, когда он выглядел так, будто не смог бы подобрать приличный костюм даже под дулом пистолета. Его обычный прикид, грязная одежда и неряшливый клоунский грим, был, как будто подобран ребенком. Это же было… абсолютной противоположностью его обычному виду.
Хмурясь в ответ на восхищенный взгляд Брюса, Джокер скрестил руки, чувствуя себя странно неловко. «Что? Почему ты так смотришь на меня? Я знаю, что выгляжу иначе» - проворчал он. Он терпеть не мог принимать этот… благовоспитанный, нормальный вид. Он знал, иногда это необходимо, особенно когда ему нужно было скрытно передвигаться с места на место. Во всяком случае, ему не обязательно было получать от этого удовольствие. «Чем раньше мы закончим наши дела, тем скорее я смогу избавиться от этого».
«Точно. Тогда едем в город». Брюс осознал, с каким выражением смотрит на Джокера и стряхнул его прочь, затем вскочил на ноги. Он подобрал сумку, которую таскал с собой с самого Чикаго и направился к выходу. Когда Джокер выглядел так, как сейчас, он был уверен, что они могут без проблем мотаться где угодно.
Засунув руки в карманы, Джокер угрюмой тенью последовал за Брюсом из пещеры. И хотя заиметь собственную одежду было очень соблазнительно, он на самом деле плохо представлял себе, каково будет оказаться объектом пристального внимания портного, пока он скрывается под личиной. И так же не представлял, как будет в таком виде иметь дело с дворецким. Он слишком привык пугать людей и заставлять их повиноваться или вызывать иную нужную ему реакцию, пользуясь впечатлением, которое производило то, как он обычно выглядел.
Не обращая внимания на его размышления, Брюс привел их в гараж. Маленький серебристый Порш ожидал их там, чтобы доставить в Готэм. Включив зажигание и переключив радио с новостей вроде «Джокер подозревается в вендетте против Брюса Вэйна» на что-то более рок-н-ролльное, они вырулили с подъездной дорожки и рванули в город.
Несмотря на сумасшедший способ вождения Брюса и его постоянное явное пренебрежение ограничением скорости, не то, как он вел себя за рулем, было причиной напряженности Джокера. Отчасти он раздумывал, не станет ли тот заставлять его повторять это чаще, просто чтобы иметь возможность появляться на публике и поддерживать связи, не спуская с него глаз. Он был не уверен, что его больше раздражало – мысль, что он должен будет скрывать, кто он есть, по прихоти Брюса, или что он будет брать его с собой, чтобы присмотреть за его поведением вместо того, чтобы просто хотеть взять его с собой.
Они достигли города в рекордное время. С помощью кое-каких гаджетов Брюс мог видеть, где на магистрали располагаются патрульные машины, довольно легко обходить полицейские скоростные радары. Оказавшись в даунтауне, они поехали помедленнее. Достигнув своего временного дома и убежища, Брюс отдал ключи слуге, и они остались одни в небольшом потоке пешеходов, сновавших по вестибюлю.
Пригибаясь и стараясь избегать ослепляющих фотовспышек, которые, похоже, преследовали Брюса Вэйна, где бы и как бы неожиданно он ни появился, Докер быстро шагал, чтобы не отстать от более высокого мужчины, вздохнув с облегчением, когда они достигли лифта, а затем сверкнув глазами на Брюса. «…в гробу я видел… Бэтс, ты тут по совместительству любимчик папарацци», проворчал он.
«Думал, тебе нравится внимание», прокомментировал Брюс, и они взлетели сквозь этажи. Подошел момент, когда даже он смог почувствовать волны дискомфорта, исходившие от Джокера. Он действительно ничего не мог с этим сделать. Если он выйдет с ним в свет, ему будет куда труднее, чем с одним-единственным портным. К тому же была надежда, что это отвлечет его от Альфреда.
«Некоторые виды внимания. Есть разница между вниманием, которое ты получаешь, когда хочешь этого, как реакцию на то, что ты сказал и сделал и когда люди просто преследуют тебя с камерами повсюду, снимая и снимая, безо всякой реальной причины». Вспышки камер и раньше слегка нервировали его, но он никогда не помнил почему, пока Бэт не втянул его в то адское путешествие в прошлое.
Брюс понимал это. «Раньше они больше раздражали меня». До того, как он стал Бэтменом, до того, как у него появилось место, где он мог спрятаться от папарацци, преследующих его, они страшно докучали ему, выискивая и используя каждую мельчайшую подробность его жизни. Когда он нашел свое предназначение, они больше не могли его достать. Они могли охотиться за Брюсом Вэйном сколько угодно, и все же так никогда и не увидеть, что скрывалось за этой личиной. Когда он научился извлекать тактическую выгоду из их действий, стало легче.
«Ну да, никто не видит связи между тобой и твоим настоящим лицом, не правда ли?» пробормотал Джокер, переводя дух, когда двери лифта скрыли их от толпы на первом этаже. «Ты просто снимаешь его, и никто не догадывается. Мне приходится полагаться на краску, пару приемов и удачу, если я хочу провести вечер в городе. Меня на самом деле поражает, как ненаблюдательны сами люди, но вот фотопленка может доставить неприятности». Безумец самодовольно ухмыльнулся, указывая на свое измененное лицо. «Знаешь, я не парился этим тогда, с мэром, и ни один из них ничего не заметил, пока я не выстрелил».
Это застало Брюса врасплох. Все-таки он не был внизу, на улице, с момента, когда нашел захваченных настоящих полицейских, и, «У тебя тогда была команда». Он был уверен, они прикрывали Джокера, насколько возможно, но все-таки это было просто удивительно. «И все же, что случилось со всеми этими головорезами, что ты набрал в Аркхэме?»
Парень только пожал плечами, ему было явно наплевать. «Мертвы, потерялись, покалечились. Я знаю, что некоторые из них все еще болтаются вокруг, может быть, в старых местах встречи. Это смахивает на работу дворника; если хочешь найти, куда сносит ветром листья и мусор, приходится заглядывать во все темные углы».
Брюс рассчитывал именно на такой ответ и откликнулся на него полуулыбкой. Он предполагал, что Джокер редко поддерживал связь со своими коллегами, а если и поддерживал, то вряд ли возьмет и сдаст их по прихоти Брюса.
Лифт достиг нужного этажа и, с веселеньким звоном открывающихся дверей, Брюс вступил в холл пентхауса. Это место редко изменялось. Все стояло на месте, аккуратное, вычищенное и отполированное, как всегда. Без единого пятнышка вид на все триста шестьдесят градусов панорамы города открывался за окнами от пола до потолка. Брюс никогда не смог бы сказать, было ли тут так чисто заботами Альфреда, или потому что это место никогда не использовали на все сто процентов. К слову о дворецком, он стоял тут же, ожидая их, как будто узнал об их приходе, как только они шагнули в лифт внизу. Что было вероятно. Секретари обычно сообщали ему о приходе Брюса. Вряд ли его можно было застать врасплох.
Джокер не подал вида, что заметил присутствие Альфреда или его неодобрительную мину и, проигнорировав его, уселся на подлокотник дивана на полпути между Брюсом и дворецким. Он не хотел показать ему, что побаивается его, или прятаться за Бэтом в поисках защиты.
«Приятно видеть вас дома, Мастер Вэйн», сказал Альфред, игнорируя Джокера.
Брюс глубоко вдохнул и поприветствовал дворецкого. «Я скоро ожидаю визита. Она позвонит, чтобы подтвердить». Напряжение, висевшее в воздухе, было почти осязаемым. Никто не делал первого шага, чтобы разрешить его или ослабить.
«Мисс Вивиан Хирн. Дизайнер», медленно ответил Альфред, надевая маску спокойствия, подобную брюсовой. Все это были обычные дела. За исключением присутствовавшего в комнате Джокера. «Она сказала, что пьет кофе в кафе внизу. Мне послать за ней?»
Брюс кивнул. «Да».
Джокер осклабился на Альфреда, когда тот сердито пошагал к телефону, чтобы связаться со служащими в офисе на первом этаже. Несгибаемая манера держаться дворецкого всегда его задевала, и было невозможно противиться порыву - треснуть по этому панцирю и посмотреть, что внутри. «Бэт, он всегда так ходит, или он так достал кого-то, что ему стальной прут через задницу в позвоночник засунули?»
Лицо Брюса мгновенно скисло. Даже больше, чем у Альфреда, поверх телефона метавшего глазами молнии в беглеца, пока ровным голосом беседовал с женщиной в вестибюле. Брюс пробрался в середину комнаты, достаточно близко, чтобы встать между двумя другими мужчинами. «Нет, но если ты не будешь играть честно, я покажу тебе, каково это».
«Вообще-то, ты уже показал, уж и забыл, небось», промурлыкал в ответ помешанный, глядя исключительно на легкую ткань покрывающую диван. «И я играю честно. Он проделал во мне дырку, а ты не позволил мне ответить взаимностью, так что меньшее, что я могу сделать, это в свою очередь проделать дыру в его самолюбии».
Зная, что Альфред не очень хотел бы слышать о том, что Брюс творил с Джокером под покровом ночи, Брюс подошел, оказавшись с ним лицом к лицу. «Не надо. Ты уже достаточно сделал». Он знал, что, если он это не прекратит, то ничем хорошим это не кончится. Злобные подколки Джокера могли вскоре разрастись в настоящий хаос.
«Бэт, этот старый хлам, возможно, ценит твое стремление подержать его за ручку, но он большой мальчик – он может устоять на ногах и ему придется, в конечном счете, это делать. Уверен, он знает, что я только дергаю за поводок. Не правда ли, Фредди?» Отчасти он был заинтригован отношениями между Брюсом и Альфредом и их будто прикрывающими друг друга позами, еще точно не зная, к каким выводам это его приведет.
Поставив телефон на место, Альфред переместился за плечо Брюса. «Миз Хирн уже в пути». Его голос ни капельки не смягчился, только не когда он говорил с Джокером. «Я вообще мало заинтересован в беседе с тобой. Я был бы рад считать, что ты лишь плод воображения Брюса, не более».
«Только мы оба знаем, что это не так, и рано или поздно тебе придется с этим столкнуться. Я не уйду, а ты уже провалил попытку убить меня, не думаю, что Бэтси будет очень рад, если ты попробуешь еще».
Альфред отвернулся, стараясь принять нейтральное выражение лица. Он не смог смягчить жесткую линию, в которую сложились его губы, выдавая все его чувства. Он покинул их, шагая той же жесткой поступью, что Джокер отметил раньше, и направился в холл, чтобы встретить женщину, к которой Брюс обратился за помощью. Когда он ушел, Брюс поискал глазами взгляд Джокера. «Я поговорю с ним».
«Отлично. Тебе придется простить мое любопытство, я хотел посмотреть, что можно сделать парой подколок с этим типом без чувства юмора». Это было так близко к извинению, что Брюс был готов его принять, несмотря на то, что в голосе Джокера не слышалось ни капельки угрызений совести. Он нервно глянул на дверь, думая, насколько хорошо работает его маскировка, и поможет ли ему вообще его любовник, как предлагал.
Брюс успел лишь вздохнуть перед тем, как из холла через открытую дверь раздалось пронзительное, визгливое «Мистер Вэээээээйн!» Акустика помещения усиливала стаккато цокающих по мраморному полу каблуков и глаза обоих присутствующих мужчин, разумеется, обратились в сторону их обладательницы, миз Вивиан Хирн, долговязой блондинки, приближающейся к ним с излишней энергией. «Как приятно с вами познакомиться», сказала она, расплываясь в улыбке, немедленно протягивая Брюсу руку для приветствия, которую он принял, движением гораздо более медленным, и так же неторопливо положил руку ей на плечо, чтобы успокоить ее нервы и поумерить пыл.
«Взаимно», ответил он, «я рад, что вы смогли прийти».
Глаза Джокера расширились от энергии, брызжущей из худенькой женщины; он понятия не имел, что и сам производит подобный эффект, входя в комнату, как сплошной комок напряженных нервов. Он быстро смерил ее взглядом. Лучше бы она делала то, что собирается, и не навязывала своих идей и вкусов. Он ждал, когда Брюс заговорит первым, не будучи уверенным, какую историю они скормят портнихе.
Ее взгляд скользнул в сторону человека, осторожно изучающего ее, сидя на диване, и Брюс отметил, что она из тех, кто замечает, когда на них смотрят. Если она и почувствовала напряжение, когда вошла, то она этого не показала. «Это Льюис, Льюис Уайт. Мой кузен. Он собирается провести некоторое время в Готэме и, ну, говорит, что ему нужно обновить гардероб». Он возвел очи горе, со смущенной улыбкой указывая на плохо сидящую одежду Джокера, и она улыбнулась в ответ.
«Думаю, мы с этим справимся», ответила она и собралась потянуть Джокера за руку, чтобы поставить на ноги и осмотреть. «У вас уже есть какие-нибудь идеи?»
Проигнорировав протянутую руку, Джокер поднялся сам. «Есть, но до того, как говорить о дизайне, давайте посмотрим, какие у вас есть ткани и цвета. Боюсь, у меня несколько… специфические предпочтения». Он думал, как долго ему придется спорить с этой женщиной до того как она заткнется и сошьет чертову одежду. Это не было трудно в прошлый раз, потому что… ну, тот портной опасался за свою жизнь и здоровье.
«Отлично, с этого и начнем». Она хлопнула в ладоши, чтобы сгладить неловкость движения своей отвергнутой руки, и вытащила из сумки на плече каталог, полный образцов ткани. «У меня есть несколько эскизов, но мы всегда можем разработать новый дизайн». Передав каталог Джокеру, она вытащила из сумки еще одну книгу с иллюстрациями ее последней коллекции костюмов, пиджаков и прочей одежды.
Хотя было очень любопытно посмотреть, как Джокер собирается получить от нее то, что хочет, Брюс знал, что скоро ему станет скучно. Он послал Альфреда за напитками и пристроил одно из кресел напротив дивана, чтобы наблюдать за ними.
Джокер продирался через материалы, выбирая и самые странные образцы и те, из которых можно сделать что-то носибельное… и складывая их в кричащие, режущие глаз комбинации. Те темные цвета, которые он выбирал, были просто более глубокими оттенками слепяще-ярких образцов. Никаких приглушенных тонов. Похоже, он решил соорудить одежду того рода, что носят бродячие циркачи. «Дай мне ту книгу. И не говори, что у тебя нет ничего многослойного и с карманами. Мне нужно и то и другое».
Сначала Вивиан была слегка захвачена врасплох его развязностью, но быстро исполнила просьбу, передав ему эскизы. «Конечно. Если хотите, их можно добавить почти в любую модель». Она с любопытством осмотрела вынутые и сложенные образцы ткани. «Какие мероприятия вы планируете? Мы думаем о костюме-тройке, вечернем, свободного покроя, или… о чем-нибудь более интересном?»
Джокер пожал плечами, выгнув бровь. «Все это и еще сверх того. Боюсь, вся моя одежда… пропала по дороге сюда, и я понятия не имею, смогу ли когда-нибудь вернуть ее. Брюс одолжил мне кое-что из своей одежды, но она не сидит на мне и вообще не в моем вкусе. У него все черное, тусклое и мрачное. Я вот думаю, может, он, помимо всего, еще и тайный гот?»
Требовались некоторые дополнительные усилия, чтобы не только скрыть шрамы на лице, но и добавить небольшие накладки, которые изменили бы его тонкие черты, чтобы выглядеть немного иначе, чем то лицо, что недавно засветилось в новостях по всему Готэму. Закончив эти изменения, Джокер подобрал волосы и, надев каштановый парик, закрепил его специальным клеем. Закончив, он стал неузнаваем.
Ожидая в другой комнате, Брюс, откинувшись назад и закрыв глаза, позволил себе немного отдохнуть и расслабиться, или хотя бы попытаться. Трепетание крохотных существ над головой теперь успокаивало. Были времена, когда он проводил здесь целые дни в полном одиночестве, но когда он привык к шуму, который они производили, их присутствие стало почти умиротворяющим.
Нанеся последние штрихи, Джокер, наконец, был удовлетворен своей маскировкой. Снова натягивая позаимствованную одежду, стараясь не размазать засохшую краску, покрывающую заплатки на его коже, он вышел в пещеру, выглядя совершеннейшим незнакомцем. Он мог бы быть любым непримечательным человеком в толпе, но его выдавали глаза и манера держаться, сгорбленные плечи, будто он крался, вместо того, чтобы идти, как нормальный человек.
Услышав тихое эхо шагов, доносящееся через пещеру, Брюс поднялся. Новая личность Джокера привела его в глуповатое изумление. Те несколько раз, что он видел, как тот делает нечто подобное, всякий раз поражали. Он привык видеть Джокера, когда он выглядел так, будто не смог бы подобрать приличный костюм даже под дулом пистолета. Его обычный прикид, грязная одежда и неряшливый клоунский грим, был, как будто подобран ребенком. Это же было… абсолютной противоположностью его обычному виду.
Хмурясь в ответ на восхищенный взгляд Брюса, Джокер скрестил руки, чувствуя себя странно неловко. «Что? Почему ты так смотришь на меня? Я знаю, что выгляжу иначе» - проворчал он. Он терпеть не мог принимать этот… благовоспитанный, нормальный вид. Он знал, иногда это необходимо, особенно когда ему нужно было скрытно передвигаться с места на место. Во всяком случае, ему не обязательно было получать от этого удовольствие. «Чем раньше мы закончим наши дела, тем скорее я смогу избавиться от этого».
«Точно. Тогда едем в город». Брюс осознал, с каким выражением смотрит на Джокера и стряхнул его прочь, затем вскочил на ноги. Он подобрал сумку, которую таскал с собой с самого Чикаго и направился к выходу. Когда Джокер выглядел так, как сейчас, он был уверен, что они могут без проблем мотаться где угодно.
Засунув руки в карманы, Джокер угрюмой тенью последовал за Брюсом из пещеры. И хотя заиметь собственную одежду было очень соблазнительно, он на самом деле плохо представлял себе, каково будет оказаться объектом пристального внимания портного, пока он скрывается под личиной. И так же не представлял, как будет в таком виде иметь дело с дворецким. Он слишком привык пугать людей и заставлять их повиноваться или вызывать иную нужную ему реакцию, пользуясь впечатлением, которое производило то, как он обычно выглядел.
Не обращая внимания на его размышления, Брюс привел их в гараж. Маленький серебристый Порш ожидал их там, чтобы доставить в Готэм. Включив зажигание и переключив радио с новостей вроде «Джокер подозревается в вендетте против Брюса Вэйна» на что-то более рок-н-ролльное, они вырулили с подъездной дорожки и рванули в город.
Несмотря на сумасшедший способ вождения Брюса и его постоянное явное пренебрежение ограничением скорости, не то, как он вел себя за рулем, было причиной напряженности Джокера. Отчасти он раздумывал, не станет ли тот заставлять его повторять это чаще, просто чтобы иметь возможность появляться на публике и поддерживать связи, не спуская с него глаз. Он был не уверен, что его больше раздражало – мысль, что он должен будет скрывать, кто он есть, по прихоти Брюса, или что он будет брать его с собой, чтобы присмотреть за его поведением вместо того, чтобы просто хотеть взять его с собой.
Они достигли города в рекордное время. С помощью кое-каких гаджетов Брюс мог видеть, где на магистрали располагаются патрульные машины, довольно легко обходить полицейские скоростные радары. Оказавшись в даунтауне, они поехали помедленнее. Достигнув своего временного дома и убежища, Брюс отдал ключи слуге, и они остались одни в небольшом потоке пешеходов, сновавших по вестибюлю.
Пригибаясь и стараясь избегать ослепляющих фотовспышек, которые, похоже, преследовали Брюса Вэйна, где бы и как бы неожиданно он ни появился, Докер быстро шагал, чтобы не отстать от более высокого мужчины, вздохнув с облегчением, когда они достигли лифта, а затем сверкнув глазами на Брюса. «…в гробу я видел… Бэтс, ты тут по совместительству любимчик папарацци», проворчал он.
«Думал, тебе нравится внимание», прокомментировал Брюс, и они взлетели сквозь этажи. Подошел момент, когда даже он смог почувствовать волны дискомфорта, исходившие от Джокера. Он действительно ничего не мог с этим сделать. Если он выйдет с ним в свет, ему будет куда труднее, чем с одним-единственным портным. К тому же была надежда, что это отвлечет его от Альфреда.
«Некоторые виды внимания. Есть разница между вниманием, которое ты получаешь, когда хочешь этого, как реакцию на то, что ты сказал и сделал и когда люди просто преследуют тебя с камерами повсюду, снимая и снимая, безо всякой реальной причины». Вспышки камер и раньше слегка нервировали его, но он никогда не помнил почему, пока Бэт не втянул его в то адское путешествие в прошлое.
Брюс понимал это. «Раньше они больше раздражали меня». До того, как он стал Бэтменом, до того, как у него появилось место, где он мог спрятаться от папарацци, преследующих его, они страшно докучали ему, выискивая и используя каждую мельчайшую подробность его жизни. Когда он нашел свое предназначение, они больше не могли его достать. Они могли охотиться за Брюсом Вэйном сколько угодно, и все же так никогда и не увидеть, что скрывалось за этой личиной. Когда он научился извлекать тактическую выгоду из их действий, стало легче.
«Ну да, никто не видит связи между тобой и твоим настоящим лицом, не правда ли?» пробормотал Джокер, переводя дух, когда двери лифта скрыли их от толпы на первом этаже. «Ты просто снимаешь его, и никто не догадывается. Мне приходится полагаться на краску, пару приемов и удачу, если я хочу провести вечер в городе. Меня на самом деле поражает, как ненаблюдательны сами люди, но вот фотопленка может доставить неприятности». Безумец самодовольно ухмыльнулся, указывая на свое измененное лицо. «Знаешь, я не парился этим тогда, с мэром, и ни один из них ничего не заметил, пока я не выстрелил».
Это застало Брюса врасплох. Все-таки он не был внизу, на улице, с момента, когда нашел захваченных настоящих полицейских, и, «У тебя тогда была команда». Он был уверен, они прикрывали Джокера, насколько возможно, но все-таки это было просто удивительно. «И все же, что случилось со всеми этими головорезами, что ты набрал в Аркхэме?»
Парень только пожал плечами, ему было явно наплевать. «Мертвы, потерялись, покалечились. Я знаю, что некоторые из них все еще болтаются вокруг, может быть, в старых местах встречи. Это смахивает на работу дворника; если хочешь найти, куда сносит ветром листья и мусор, приходится заглядывать во все темные углы».
Брюс рассчитывал именно на такой ответ и откликнулся на него полуулыбкой. Он предполагал, что Джокер редко поддерживал связь со своими коллегами, а если и поддерживал, то вряд ли возьмет и сдаст их по прихоти Брюса.
Лифт достиг нужного этажа и, с веселеньким звоном открывающихся дверей, Брюс вступил в холл пентхауса. Это место редко изменялось. Все стояло на месте, аккуратное, вычищенное и отполированное, как всегда. Без единого пятнышка вид на все триста шестьдесят градусов панорамы города открывался за окнами от пола до потолка. Брюс никогда не смог бы сказать, было ли тут так чисто заботами Альфреда, или потому что это место никогда не использовали на все сто процентов. К слову о дворецком, он стоял тут же, ожидая их, как будто узнал об их приходе, как только они шагнули в лифт внизу. Что было вероятно. Секретари обычно сообщали ему о приходе Брюса. Вряд ли его можно было застать врасплох.
Джокер не подал вида, что заметил присутствие Альфреда или его неодобрительную мину и, проигнорировав его, уселся на подлокотник дивана на полпути между Брюсом и дворецким. Он не хотел показать ему, что побаивается его, или прятаться за Бэтом в поисках защиты.
«Приятно видеть вас дома, Мастер Вэйн», сказал Альфред, игнорируя Джокера.
Брюс глубоко вдохнул и поприветствовал дворецкого. «Я скоро ожидаю визита. Она позвонит, чтобы подтвердить». Напряжение, висевшее в воздухе, было почти осязаемым. Никто не делал первого шага, чтобы разрешить его или ослабить.
«Мисс Вивиан Хирн. Дизайнер», медленно ответил Альфред, надевая маску спокойствия, подобную брюсовой. Все это были обычные дела. За исключением присутствовавшего в комнате Джокера. «Она сказала, что пьет кофе в кафе внизу. Мне послать за ней?»
Брюс кивнул. «Да».
Джокер осклабился на Альфреда, когда тот сердито пошагал к телефону, чтобы связаться со служащими в офисе на первом этаже. Несгибаемая манера держаться дворецкого всегда его задевала, и было невозможно противиться порыву - треснуть по этому панцирю и посмотреть, что внутри. «Бэт, он всегда так ходит, или он так достал кого-то, что ему стальной прут через задницу в позвоночник засунули?»
Лицо Брюса мгновенно скисло. Даже больше, чем у Альфреда, поверх телефона метавшего глазами молнии в беглеца, пока ровным голосом беседовал с женщиной в вестибюле. Брюс пробрался в середину комнаты, достаточно близко, чтобы встать между двумя другими мужчинами. «Нет, но если ты не будешь играть честно, я покажу тебе, каково это».
«Вообще-то, ты уже показал, уж и забыл, небось», промурлыкал в ответ помешанный, глядя исключительно на легкую ткань покрывающую диван. «И я играю честно. Он проделал во мне дырку, а ты не позволил мне ответить взаимностью, так что меньшее, что я могу сделать, это в свою очередь проделать дыру в его самолюбии».
Зная, что Альфред не очень хотел бы слышать о том, что Брюс творил с Джокером под покровом ночи, Брюс подошел, оказавшись с ним лицом к лицу. «Не надо. Ты уже достаточно сделал». Он знал, что, если он это не прекратит, то ничем хорошим это не кончится. Злобные подколки Джокера могли вскоре разрастись в настоящий хаос.
«Бэт, этот старый хлам, возможно, ценит твое стремление подержать его за ручку, но он большой мальчик – он может устоять на ногах и ему придется, в конечном счете, это делать. Уверен, он знает, что я только дергаю за поводок. Не правда ли, Фредди?» Отчасти он был заинтригован отношениями между Брюсом и Альфредом и их будто прикрывающими друг друга позами, еще точно не зная, к каким выводам это его приведет.
Поставив телефон на место, Альфред переместился за плечо Брюса. «Миз Хирн уже в пути». Его голос ни капельки не смягчился, только не когда он говорил с Джокером. «Я вообще мало заинтересован в беседе с тобой. Я был бы рад считать, что ты лишь плод воображения Брюса, не более».
«Только мы оба знаем, что это не так, и рано или поздно тебе придется с этим столкнуться. Я не уйду, а ты уже провалил попытку убить меня, не думаю, что Бэтси будет очень рад, если ты попробуешь еще».
Альфред отвернулся, стараясь принять нейтральное выражение лица. Он не смог смягчить жесткую линию, в которую сложились его губы, выдавая все его чувства. Он покинул их, шагая той же жесткой поступью, что Джокер отметил раньше, и направился в холл, чтобы встретить женщину, к которой Брюс обратился за помощью. Когда он ушел, Брюс поискал глазами взгляд Джокера. «Я поговорю с ним».
«Отлично. Тебе придется простить мое любопытство, я хотел посмотреть, что можно сделать парой подколок с этим типом без чувства юмора». Это было так близко к извинению, что Брюс был готов его принять, несмотря на то, что в голосе Джокера не слышалось ни капельки угрызений совести. Он нервно глянул на дверь, думая, насколько хорошо работает его маскировка, и поможет ли ему вообще его любовник, как предлагал.
Брюс успел лишь вздохнуть перед тем, как из холла через открытую дверь раздалось пронзительное, визгливое «Мистер Вэээээээйн!» Акустика помещения усиливала стаккато цокающих по мраморному полу каблуков и глаза обоих присутствующих мужчин, разумеется, обратились в сторону их обладательницы, миз Вивиан Хирн, долговязой блондинки, приближающейся к ним с излишней энергией. «Как приятно с вами познакомиться», сказала она, расплываясь в улыбке, немедленно протягивая Брюсу руку для приветствия, которую он принял, движением гораздо более медленным, и так же неторопливо положил руку ей на плечо, чтобы успокоить ее нервы и поумерить пыл.
«Взаимно», ответил он, «я рад, что вы смогли прийти».
Глаза Джокера расширились от энергии, брызжущей из худенькой женщины; он понятия не имел, что и сам производит подобный эффект, входя в комнату, как сплошной комок напряженных нервов. Он быстро смерил ее взглядом. Лучше бы она делала то, что собирается, и не навязывала своих идей и вкусов. Он ждал, когда Брюс заговорит первым, не будучи уверенным, какую историю они скормят портнихе.
Ее взгляд скользнул в сторону человека, осторожно изучающего ее, сидя на диване, и Брюс отметил, что она из тех, кто замечает, когда на них смотрят. Если она и почувствовала напряжение, когда вошла, то она этого не показала. «Это Льюис, Льюис Уайт. Мой кузен. Он собирается провести некоторое время в Готэме и, ну, говорит, что ему нужно обновить гардероб». Он возвел очи горе, со смущенной улыбкой указывая на плохо сидящую одежду Джокера, и она улыбнулась в ответ.
«Думаю, мы с этим справимся», ответила она и собралась потянуть Джокера за руку, чтобы поставить на ноги и осмотреть. «У вас уже есть какие-нибудь идеи?»
Проигнорировав протянутую руку, Джокер поднялся сам. «Есть, но до того, как говорить о дизайне, давайте посмотрим, какие у вас есть ткани и цвета. Боюсь, у меня несколько… специфические предпочтения». Он думал, как долго ему придется спорить с этой женщиной до того как она заткнется и сошьет чертову одежду. Это не было трудно в прошлый раз, потому что… ну, тот портной опасался за свою жизнь и здоровье.
«Отлично, с этого и начнем». Она хлопнула в ладоши, чтобы сгладить неловкость движения своей отвергнутой руки, и вытащила из сумки на плече каталог, полный образцов ткани. «У меня есть несколько эскизов, но мы всегда можем разработать новый дизайн». Передав каталог Джокеру, она вытащила из сумки еще одну книгу с иллюстрациями ее последней коллекции костюмов, пиджаков и прочей одежды.
Хотя было очень любопытно посмотреть, как Джокер собирается получить от нее то, что хочет, Брюс знал, что скоро ему станет скучно. Он послал Альфреда за напитками и пристроил одно из кресел напротив дивана, чтобы наблюдать за ними.
Джокер продирался через материалы, выбирая и самые странные образцы и те, из которых можно сделать что-то носибельное… и складывая их в кричащие, режущие глаз комбинации. Те темные цвета, которые он выбирал, были просто более глубокими оттенками слепяще-ярких образцов. Никаких приглушенных тонов. Похоже, он решил соорудить одежду того рода, что носят бродячие циркачи. «Дай мне ту книгу. И не говори, что у тебя нет ничего многослойного и с карманами. Мне нужно и то и другое».
Сначала Вивиан была слегка захвачена врасплох его развязностью, но быстро исполнила просьбу, передав ему эскизы. «Конечно. Если хотите, их можно добавить почти в любую модель». Она с любопытством осмотрела вынутые и сложенные образцы ткани. «Какие мероприятия вы планируете? Мы думаем о костюме-тройке, вечернем, свободного покроя, или… о чем-нибудь более интересном?»
Джокер пожал плечами, выгнув бровь. «Все это и еще сверх того. Боюсь, вся моя одежда… пропала по дороге сюда, и я понятия не имею, смогу ли когда-нибудь вернуть ее. Брюс одолжил мне кое-что из своей одежды, но она не сидит на мне и вообще не в моем вкусе. У него все черное, тусклое и мрачное. Я вот думаю, может, он, помимо всего, еще и тайный гот?»
@темы: Бэтмен, "Скольжение в энтропию", Джокер
-
-
17.05.2011 в 20:43В точку, блиннн.... ^__^
-
-
18.05.2011 в 06:58-
-
20.05.2011 в 08:15