Агония. 17 глава Часть 1Название: agony
Автор: wbss21
Переводчица: mina_tcepeshРейтинг: NC-17
Жанр: преслэш, драма, насилие.
Примечание переводчицы: Что, не ждали?
Предыдущая 16 глава:
freaklikme.diary.ru/p211578015.htm В этой главе присутствует описание физического и сексуального насилия. Так что рейтинг как минимум R, Ну, улыбаемся и машем – я обещаю, что дальше будет только хуже!
Брюсу пришлось перелопатить чуть ли не весь Готэм, но свои результаты это дало. В нескольких местах вспомнили мальчика и даже смогли ему кое-что рассказать. И одна из историй очень сильно его потрясла.
Брюс заприметил мужчину лет пятидесяти, который вышел покурить возле задней двери своего ресторана, и когда он показывает ему фотографию Антона, тот моментально вспоминает его.
- Черт, а вот это как-то странно, - тянет он. А затем молчит, и Брюс терпеливо ждет, пока тот снова не решает заговорить.
- Знаете…. – продолжает он, - я бы не узнал этого пацана. Сами понимаете, сколько их тут бегает, а это еще черти знает как давно было… Если бы не то, что с ним произошло.
- А что с ним произошло? – жадно спрашивает Брюс.
Человек качает головой.
- Я часто этого пацана видел. Когда-то я мыл посуду в одной крысиной дыре, «У Джо» называлась. Слышали о таком местечке?
Брюс пожимает плечами.
Что бы это ни был за место, закрылось оно уже лет с 15.
- Ну, ладно, долго-коротко, но пацана я частенько видел. Он все время шлялся где-то поблизости, дикий какой-то парнишка, явно у него не все дома были. Весь тощий до ужаса, грязнущий, походу, бездомный. Несколько раз я засекал, что он роется в баке для пищевых отходов, пытается там что-то стянуть. И у меня прямо сердце каждый раз сжималось, он ведь вообще был практически мальчишка. Лет 16 на вид, ну максимум – 17. Но я тогда сам едва выживал, понимаете ли. Так что мальчишку я старался выкинуть из головы, помочь-то я ему ничем не мог.
Брюс кивает.
- А райончик там был суровый. Самые трущобы, рядом с пригородом Ломакс. Знаете, где это?
Брюс снова кивает.
«Еще бы не знать» - думал он. Один из самых криминогенных районов Готэма. Он изъездил его вдоль и поперек, знал там, можно сказать, каждую крысу. И черт знает сколько времени провел в нем, патрулируя каждую неделю.
- Ну, знаете ли… - начинает снова рассказчик, - это одно из таких мест, где ты быстро учишься, когда надо опускать глаза в землю и проходить мимо, да побыстрее. Тут ведь такое дело… Как видишь, что дело начинает пахнуть керосином, то лучше делать вид, что ничего не происходит, а то тебя самого заметят, и тогда уже тебе перо под ребра сунут, да и скажут, что так и было.
Он сухо смеется. А вот Брюсу это смешным не кажется.
- Так что… Ну, однажды иду я домой с работы, было часов шесть где-то, ну, не больше. И вижу этого пацана, идет вниз по тротуару, прямо навстречу.
читать дальше Руки в карманы засунул, голову вниз опустил. Помню, я тогда внезапно услышал за спиной какой-то топот и гогот, потом меня сильно толкнули вбок, так, что я чуть в стену не впечатался. Мимо прошли четверо парней, и знаете, я сразу понял, что от них жди беды. Знаете, смотришь так – и сразу в животе все сжимается, прямо чувствуешь, что вот-вот, и что-то случится? Ну вот, поднял я голову, смотрю – а они нацелились на этого пацаненка, прямо на него идут. Я еще про себя прямо в голове чуть ли не кричать начал: «Ну давай, пошевеливайся, вали отсюда»! Знаете, бывает так иногда – будто и вправду надеешься, что если будешь думать достаточно громко, то тебя услышат? А он, походу, их не видел и не слышал. Вообще, как обычно, выглядел, будто он не совсем здесь, понимаете? А затем эти четверо громил, они взяли и остановились прямо перед ним, а он так и продолжал идти, пока прямо не врезался в них, представляете? Я на сто процентов уверен, что они специально прямо перед ним встали и ждали. Им нужен был предлог, понимаете? – мужчина качает головой. – У меня аж сердце йокнуло, потому что эти парни сразу прям как взбесились. Они с силой толкнули пацана и начали материться.
- Да блядь! – ругнулся человек, в которого он врезался.
Антон казался ошарашенным, словно сам не понимал, ни где он, ни как он тут оказался.
А еще через мгновение этот человек с силой толкнул его прочь, так, что тот попятился, пытаясь удержаться на ногах.
- Ты чего, ослеп? Не видишь, куда прешься? Ты, дерьмо собачье?
- Про… стите, - запинаясь, выдавил он. – Я вас не заметил.
- Да ни хрена. Кончай умничать. Эй, пацаны, смотрите, какой тут умник выискался! – человек захохотал, оглянулся посмотреть на приятелей, которые моментально подхватили смех.
Антон уставился в землю.
- Простите, - снова пробормотал он, пытаясь их обойти.
- Ох, нет, нет. Нет-нет-нет! – тот, кто его толкнул, положил руки на его плечи, останавливая. – Видишь ли, пацан, так дело не пойдет. Думаешь, сказал «простите» - и все? Ты все уладил? Так вот, сладенький, прощение не просят, его отрабатывают.
Антон какое-то время смотрел на него, а затем резко рванулся в сторону, явно пытаясь протолкнуться и сбежать. И снова его отпихнули назад.
- Походу, ты не понял нас. Я сказал, соси прощение.
- Отстаньте от меня, - голос у Антона был каким-то странным, подозрительно отстраненным.
Человек нахмурился, прищурившись на него.
- Чего-чего? Я не расслышал. – Человек поднес руку к уху, как будто не услышал то, что он сказал.
На этот раз парень ничего не сказал.
- Что этот полоумный сказал? – Человек оглянулся на подельников, будто действительно ожидая от них ответа.
- Думаю, он тупой, и нам надо наглядно показать, что ему делать, - ответил один из них.
- Ага. Ага, да, точно. Так и надо. – Человек обернулся назад, к Антону. – Надо показать.
Трое других подошли ближе, схватили его за руки и заставили опуститься на колени.
Тот, что стоял впереди, заухмылялся, наслаждаясь зрелищем.
- Ну а теперь, деточка…. – он начал расстегивать ремень, - ты будешь с душой мне отсасывать.
Антон начал дергаться, пытаясь выкрутить руки, но трое держали его слишком крепко.
- Теперь дошло, тупой придурок? – ухмыльнулся тот, что стоял впереди.
И тут Антон замер и тяжело уставился прямо на него.
- Я сказал, ты понял, кексик? – человек замахнулся и с силой отвесил Антону затрещину.
Голова метнулась вбок, и через мгновение он почувствовал вкус крови, сочащейся из разбитой нижней губы. Он снова взглянул на мужчину с тем же странным непонятным выражением.
- Иди в жопу, - наконец ответил он, так тихо, что это почти и не разобрать.
Мужчина наклонил голову и смотрел на него даже с каким-то веселым недоумением.
- И что это ты сейчас сказал?! – прошипел он.
Антон шмыгнул носом.
- Иди… в…. Жопу.. – снова сказал он, на этот раз громче и очень четко артикулируя каждое слово.
Внезапно мужчина вытащил пистолет из заднего кармана и прижал дуло к виску мальчишки.
- Может, повторишь погромче, а? ты, маленький ублюдок? – зарычал он.
Антон ничего не сказал, только продолжал сверлить взглядом того, кто стоял напротив него.
- Нуда… ну да… Так я и думал… - мужчина сплюнул, напоследок ткнул дулом висок мальчишки еще раз, а затем засунул его обратно, назад, за ремень штанов.
- А теперь… - он начал расстегивать ширинку, - ты с душой и большим энтузиазмом мне отсосешь, ты, педрила чокнутый, иначе твои мозги сейчас заляпают тут всю улицу, понял?
Мальчик ничего не ответил, и человек только хмыкнул, а еще через секунды достал член из штанов.
- Открой ротик, принцессочка, - засмеялся он, проталкиваясь одним толчком в рот, и вбиваясь глубже, в горло.
Несколько секунд его голова была запрокинута, он ухмыльнулся и начал бормотать, пока другие начали улюлюкать и ржать, всячески его подбадривая.
- Вот, детка, вот так. Умница. Давай, еще, - он ахнул, - да, давай, покажи папоч..ААААА!!!!!!
Внезапно он резко завопил и начал дико орать, отшатываясь назад, отчаянно пытаясь освободиться. Но Антон его не отпускал.
- ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? ЧТО ТАМ? – закричал один из членов банды.
- ОТ….ТАЩ…..ОТТАЩИТЕ ЕГО ОТ МЕНЯ….
Еще через секунду мужчина, наконец, вырвался, рванув так сильно, что упал назад. Кровь текла, заливая перед его брюк, брызгала на тротуар. Он перекатился набок, пытаясь свернуться клубком, рыдая от боли, весь извиваясь и пытаясь зажать руками промежность.
А затем мальчишка что-то выплюнул. Что –то большое. И это с громким шлепком упало на асфальт.
Остальные отпрянули, и он почувствовал, как они невольно его отпустили.
- Господи Иисусе, чувак! – пролепетал одни из них. – Он же.. он же откусил… его член! Он, блядь, только что откусил его член!
Они застыли в каком-то ступоре, пялясь на окровавленный кусок плоти на асфальте, и единственный звук, который раздавался – заходящийся крик их приятеля. А затем один из них вытащил из внутреннего кармана пистолет и с силой ударил рукоятью по скуле Антона. Тот упал вперед, в последний момент успев подставить руки. А еще через мгновение они уже все держали оружие. И начали его избивать, по голове, по лицу, пиная, куда могли дотянуться, впечатывая удар в живот, круша ребра, долго, очень долго, пока тот беспомощно не осел на тротуар.
Но и тогда они не прекратили. Они продолжали избивать его всем, что было под руками, пинать ногами, пока тот не замер и не прекратил шевелиться.
И только тогда они подхватили своего приятеля под руки и потащили прочь. И кровь заливала тротуар, метя их отступление кровавым следом.
- Я спрятался за одной из припаркованных машин, поджидая, пока все не уляжется. – Рассказчик затянулся напоследок, покачав головой. – Думаю, тот парень истек кровью до смерти. В смысле, вы бы видели, сколько там было крови. В жизни такого не видел.
Брюс с трудом сглатывает.
- А что с парнем? – наконец выдавливает он.
- Я думал, что они его забили до смерти. – Тот пожимает плечами. – Они, как мне кажется, тоже так подумали, поэтому и оставили его. Думали, что все, с ним покончено. В смысле, ну, он не двигался, в смысле, вообще, даже не шевелился. Когда они ушли, я через несколько минут набрался смелости и решил посмотреть… Там это… В общем, просто кошмар… Этот парень… Да еще эта штука окровавленная валялась… ух… Я был в нескольких футах от него, когда он начал шевелиться. Сначала просто возился, потом начал пытаться подняться, отталкивался, старался встать на локти и колени. Они его знатно уделали. В смысле, у него кровь прямо ручьем текла изо рта, и из носа тоже, и лицо было все опухшее. И это то, что я видел. С тем, что под одеждой, думаю, было то же самое.
Я еще чуть ближе подошел и спросил, может, ему помощь нужна? Но он, похоже, даже и не видел меня. И не слышал. Просто сосредоточенно снова и снова пытался встать на ноги. Я до сих пор не представляю, как ему это удалось. Потому что выглядел он так, будто черти его за собой на веревке протащили в преисподнюю и обратно. Он ничего не сказал. По-моему, он даже меня не заметил. Он попытался сделать шаг вперед, и у него подломились ноги. Я сказал, что ему следует отправиться прямиком в больницу. Тогда машины у меня не было, я сказал, что вызову ему такси. Но он снова просто сосредоточенно начал подниматься, будто не слышал меня, будто меня и не существовало.
Он горбился, прижимал руку к ребрам, и я видел, как ему больно. Очень больно. Он все равно поднялся, и похромал вперед. Сумасшедший сученыш.
А я… Я смотрел на него, пока он не скрылся, свернув за угол. И больше я его не видел.
Рассказчик запнулся, глядя себе под ноги.
- Но знаете, что было вот по-настоящему жутко? – он покачал головой. – Пока эти парни его избивали, а избивали они его дико, и прикладами, и руками, и ногами, да вообще, чем могли, все это время парень не издал ни звука. Вообще. Ни завопил, ни зарыдал, ни выматерился. То есть вообще – ничего. Лежал и не издавал ни звука. И это, это было по-настоящему жутко. – Он снова затягивается. – Никогда, ни до, ни после ничего подобного не видел. В смысле, с пацаном совершенно явно было что-то не то. Он был каким-то неправильным. Понимаете?
- Согласен, странно, - отвечает Брюс, думая о записях, тех самых записях многомесячного заключения и пыток. О том, как под конец Антон попросту прекратил реагировать во время пыток.
- Еще как. А еще через пару недель этих трех бандитов нашли мертвыми. Все страньше и страньше, а? Того самого, истекшего кровью копы обнаружили через пару дней, за мусорными баками где-то в тупике неподалеку. А вот эти трое, с ними была другая история. Их искромсали, выпотрошили и оставили лежать на улице, на видном месте, явно для того, чтобы их нашли. И увидели. Отвратительно. Понимаете, тогда вообще-то убийством там удивить мало кого можно было. Постоянно кто-то мочил кого-то. Чаще всего – застреливали. Ну, или избивали до смерти. Всякое бывало. Так что вскоре попросту прекращаешь реагировать. Проходишь мимо, как возле раздавленного голубя. Но вот это… Это было не просто жестоко. В этом было что-то нечеловеческое. И еще, поговаривали, что их потрошили заживо.
Пожилой мужчина швырнул сигарету на землю и затоптал слабый огонек.
- Я сначала подумал, что, может, это тот мальчишка. Но с тех пор он так и не появлялся. Они, кстати, так и не нашли виноватого. Кто бы это ни был… уделал он этих ублюдков.
Брюс кивает.
Он так и не сказал ему, что тот был прав насчет того, кто же убил тех троих. Это был Антон, Брюсу даже не надо было каких-то доказательств. Он знал.
Он поблагодарил за рассказ и пошел дальше, надеясь, что удастся набрести ее на кого-то, кто мог знать и другие подробности.
Тот Антон, о котором рассказывал этот человек, вышедший на перекур, очень сильно отличался от мальчика на кассетах, но вот на Джокера он своим поведением уже начал походить.
Ему удалось найти еще несколько человек, которые, посмотрев на фотографию, вспомнили его. Люди жили в разных районах, и видели его мельком. Вроде как он какое-то время ошивался по соседству, всегда держась наособицу.
Потом он прямо как-то внезапно чуть ли не сразу вытянулся, достигнув своего настоящего роста, и после этого уже начал их пугать.
Вроде как ничем особым и не выделялся, но выглядел недоброжелательным. И опасным. С ним никто не говорил, даже подходить не решались.
Впрочем, тот тоже на контакт не шел.
Брюс почти что ожидал услышать истории о том, как Антон присоединился к одной из банд, ну или о первых его преступлениях.
Но никто не рассказал, что тот пытался угнать машину, или ограбил кого, или даже хоть пальцем к кому-то прикоснулся.
Люди говорили, что он выглядел опасным. На бездомного он не походил. Не был грязным или запущенным. Впрочем, на устроенного, с деньгами и постоянной работой, он тоже не тянул.
По сути никто о нем ничего определенного не знал. Ни кто он, ни откуда появляется, ни где живет.
А затем он показывался все реже и реже, и о нем попросту начали забывать.
Брюсу так и не удалось обнаружить информацию, позволившую связать Антона с бандой Красного Колпака.
Но он знал, совершенно точно, без малейшего сомнения, что той ночью он столкнулся нос к носу с Антоном, именно на нем был Красный Колпак, и это он упал в тот чан с химикатами, обратившись в Джокера.
Но об этом никто ничего не знал. И Антона ни с кем подозрительным никто не видел.
Это было, мягко говоря, странно.
Никакой связи, просто какой-то провал между тем, что было, и тем, что случилось той ночью в Айс Кэмикл, 14 лет тому назад.
Это напрягало. Мягко говоря.
А еще что его беспокоило, так то, что с момента побега Джокер никак себя не проявлял. И от этого он уже всерьез начал дергаться.
Разумеется, учитывая все произошедшее, он так и думал, что тот на какое-то время заляжет на дно. В конце концов, ему надо было дать своим ранам залечиться, но к этому моменту ему уже пора было сделать свой ход.
Он наверняка отправится к Шарпу. В этом Брюс был уверен практически на все сто процентов, поэтому он последние несколько дней регулярно дежурил возле дома бывшего Директора. Тот, похоже, тоже решил, что лучше принять дополнительные меры предосторожности, так что перед его дверьми по расписанию сменялась пара вооруженных частных охранников.
Понятное дело, так Джокера не остановить.
Он откинулся на спинку кресла, тяжело выдохнул, отцепил плащ и дал ему упасть на пол.
Брюс только что вернулся после поимки Двуликого и водворения его в Аркхэм.
На этот раз взять Харви оказалось как-то даже подозрительно просто. Брюс выслеживал его последние несколько недель, пока все попытки собрать хоть какую-то информацию, где схоронился Джокер, зашли в тупик. Так что он более чем был подготовлен, когда обрушился на него, вышибил дух из нескольких подручных и быстро скрутил на месте бывшего прокурора.
Так что ночь, можно сказать, прошла не зря.
Потянувшись вперед, он вывел компьютер из спящего режима. На мониторах загорелись кадры с камер наблюдения по всему городу. Через каждые тридцать секунд камеры сменяли друг друга, показывая другие точки.
Наконец очередь дошла до главного входа в дом Квинси Шарпа. Бэтмен какое-то время, хмурясь, всматривался в экран, пытаясь понять, что же тут не так, как вдруг его озарило.
- Охрана! – он вскочил на ноги.
Охраны не было.
- Да чтоб тебя! – он наклонился, подхватил уроненный на пол плащ и ринулся к машине.